Земля горит от инквизиторских костров...

Земля горит от инквизиторских костров
И пепел ветер носит, разметая
По улицам пустынным; обугленный остов
На площади, где ведьма очищалася, сгорая.

Святая церковь, наша мать, за что меня
Пытаешь в храме темных казематов!?
За вольнодумие? Раскаялся чтоб я?
Чтоб выдал имена таких же супостатов?

Вы, псы господние, молите мертвого Христа
О добродетели, о жалости, о Судном Дне.
Взывая к богу, а в душе вы без креста,
Продали эту душу Сатане.

Но всё к чертям. После рассвета казнь.
Через решетку ярко светит полная луна.
Ползёт по ней с косой худая мразь,
Опустит утром нож на шею мне она.

Кому молиться мне? Кого призвать?
Чтоб в час отхода были рядом.
Иль светлый бог, иль демон тьмы? Чьё имя мне назвать?
Когда огонь покроет неземным нарядом.

Ну что ж, вот утро, время умирать.
Та мразь с косой за тенью палача.
Костёр готов, прикован я и нужно выбирать
Свет, сумерки иль тьму, иль смерть – невесту сволоча.

Кто видел смерть? Кто чувствовал дыхание
Из трещины реальности пустой?
И, уходя от лап, внимал кто разочарованию
Старухи хладной с чёрною косой?

Я не боюсь, ведь смерть мирского тела
Не смерть души, всего лишь переход,
Начало нового особенного дела,
Вся власть над миром, новый Сефирот.

И та ужасная, пугающая дальность,
Что тихо кралась ночью через сны мои
Вдруг показалась мне, - вот истинно реальность,
Но выбор есть: - свобода и мечты.

А смысл жизни как ты инквизиторам покажешь,
Всем людям и злодею – палачу?
Есть выход, но ты им мир накажешь,
Задув его последнюю свечу.

Сомнения теснились в предрассудках:
Вот люди, их губить или спасать?
Что им я нес, они не поняли рассудком.
Палач зажёг огонь. Что ж, буду выбирать.

Перед глазами пролетела жизнь:
Немного радости, любви без счастья.
Святым я не был, так не за чем и в свете жить,
Я создан штормом, бурей и ненастьем.

Но был свободен ли я от мирских забот?
Я кланялся деньгам, желаниям и благам.
Путь сумерек не примет их на борт.
Я разрушал себя. Фрегат ушел под серым флагом.

А тьма стояла скромно в закоулках,
Ждала меня, не спешно проходя,
Пока блудил я в тесных переулках,
Ведь знала, с нею быть, - моя судьба.

Я был бродягой, я искал. Не находил.
И истину, и смысл жизни, и познание.
Я женщин знал, играл, пил и любил;
Но плата оказалась наказанием.

Судьба. Я этим людям нес свободу.
Блаженным мыслью своего ума не дашь.
Труды мои как канули все в воду,
Я проклял всё. Теперь уж я не ваш.

Я принял тьму, она всё ближе,
Путем астральных троп идет ко мне.
А в бренном мире, там, на площади, костёр мне нервы лижет.
Святых отцов оскал я вижу на лице.

Ну, смейтесь, смейтесь, подлые собаки!
Людишек жалких мерзкая толпа.
Ведь ради вас Иисус влез на распятье,
Ведь ради вас натоптана тропа.

Вот дело сделано, пустая площадь,
Ветер унес дым догоревшего костра.
У пепла двое: в черном человек и лошадь,
Сама как смоль и красным светятся глаза.

И я стою перед своей могилой,
Где вспомнил жизнь, своих друзей, свою любовь.
Теперь я всадник тьмы, Назгул, своей молитвой
Пытаюсь прошлое будить всё вновь и вновь.

Мне не за чем спешить, старуха – вечность
Мой механизм часов надолго завела.
Теперь со мной идет моя беспечность.
Моя расплата, - тьма отняла мои мирские все дела.

Здесь я ослеп, я ни чего не помню,
Я знаю свою цель, свою астральную звезду.
Мирская жизнь как сон была, я тьмой её наполню.
Я смысл жизни в разрушении найду.