Загнать в угол...

Троян устроился сторожем на платную автостоянку. Как правило, он ночевал в сторожевой будке – смотрел телевизор, и неспешно под закуску пил беленькую маленькими стопочками, как говорится, с чувством, с толком, с расстановкой. В одну из ночей проснулся оттого, что тяжело дышать, да и руки затекли, а на дворе поздняя весна, светает рано очень. Он смотрит – на груди у него сидит большая крыса, прямо лоснится и такая наглая, на него смотрит и лапами себе голову моет и бока натирает. Троян как в ужасе подскочит, крыса, как запищит, он, как заорет благим матом. Кинулись они друг от друга в разные стороны – крыса в дыру шмыг, Троян в ботинки прыг. Через секунду уже стоял на улице, курит одну сигарету за одной, в себя не может от брезгливости прийти, хочется ему чесаться от брезгливости, - это же надо, крыса на нем свои перышки чистит, а он спит и ничего не чувствует. Не хочет Троян даже заходить обратно, но сменщик должен скоро прийти, пора порядок наводить. В следующую смену, после бурных выходных, пришел Троян с трофеями – колбаска, жареная картошка, спаржа, малосольные огурцы, сыр плавленый и курица гриль. Все это изобилие к беленькой принес, на днях зарплату получил, можно пока не жадничать. Накрыл стол, насвистывает себе мелодию, позвали его с улицы по делу. Вернулся, заходит, а на столе сидит его приятельница, из-за которой его чуть кондрашка не хватила и так аппетитно уплетает кусок курицы, что за ушами трещит. Тут Троян не на шутку рассвирепел, начал он за крысой носится как угорелый, комната небольшая, особо укрыться ей негде, а все равно крыса умудряется прямо из-под носа убежать. Взял Троян палку, затем монтировку, со стола почти все в бешенстве скинул, бутылку не успел, благо, на стол поставить, а то на мелкие осколки бы разлетелась. Ну не может ее поймать и все тут, оба вымотались, рухнул он на стул, стал за ней глазами следить, поймал момент, кинул в нее монтировкой, она взвизгнула и затихла. Подкрался к ней, она лежит, не шевелится, нагнулся над ней, а она из последних оставшихся сил – запредельных, как бросится ему в лицо. Троян вскрикнул от боли, а больше от ужаса, рукой ее откинул, все-таки успела она оцарапать ему веко и нос, хоть в глаз не попала, хоть на этом спасибо. Кинулся он царапины промывать, а крыса в дыру свою еле-еле поползла. Сел Троян на стул, в шоке сидит, из царапин кровь льется, никак остановиться не может. Он и матерится и ругает крысу всякими словами, а крыса из дыры повизгивает жалобно и одним глазком за ним смотрит. Ну, думает Троян, это что же делается? Ну, зверюга, ну, гадина, такая маленькая, а как за жизнь борется, настоящий боец, а я дурак, загнал ее в угол, что ей было делать. Вот молоток, умрет – а не сдастся. Выпил водки, успокоился, кинул ей кусок курицы и говорит сам себе, - «Никогда больше никого в угол не загоню, эта крыса бросилась на меня из последних сил, что тогда от других ожидать?» Через месяц уехал Троян на родину, а крыса так и осталась жить в сторожевой будке. Троян, когда с ней прощался, много вкусностей ей оставил и наказал ей, чтобы она на новом стороже утреннее умывание не производила, а то – мало ли что…