Этсэтэризмы - разное

Этсэтэризмы
(разное)

======================================

Туссейн Альберт Иоганович -
музицирующий лингвист,
переводчик-международник,
автор нескольких книг стихов и других сочинений,
лауреат конкурса "Всенародная поэзия России" - 2007


Тел. дом.: 748 21 13 (Москва)
Эл. адрес: atuss@ttbox.ru
и/или
atou@tengizchevroil.com


======================================

Сочинения разных лет

(из книг "Реакции" и "Русские рубаи", см. также стихи.ру и проза.ру)

======================================


Семейное

Иногда мне (крайне редко) вдруг захочется завести постоянную семью.
Тогда я иду/еду к каким-нибудь семейным друзьям или знакомым
и живу у них несколько дней.
Тут же желание пропадает напрочь…


Не упускающее

Мне неприятны так называемые люди,
которые-де «своего не упустят»…
Как правило, они норовят
не упустить и чужого…


Уходящее

Обо мне иногда хорошо вспоминают,
когда я уйду
или когда меня уйдут…
Но поезд уже в пути…


Капризное

Страшно любил болеть в детстве (конечно, это были не серьезные болезни, в основном простуда). Лежишь себе, в центре внимания, все перед тобой на цыпочках, капризничаешь, все делают, что хочешь…
Щас хрен покапризничаешь. Чё перед собой капризничать?!


Аллергическое

«Толпа – это пустота»
Мирзакарим Норбеков

Аллергия на толпу
растет, не стихает.
Выступает пятнами,
больными стихами.
Позабытым словом,
жалостью ненужной,
злостью бесполезной
на забитом сердце.
А оно, сердечное,
бьется рыбкой, тает…
Ох, как мало воздуха…
Ох, как не хватает…



Мое эпикурейство

«Проживи незаметно»
Эпикур

Кусок черного хлеба с солью.
Воды запивать.
Книгу в руки.
И никогда не унывать.


Улыбчатое

Улыбка некоторых людей невольно воскрешает в памяти
исконное ее происхождение, когда люди, тогда еще звери,
при встрече с незнакомцем показывали зубы,
чтобы устрашить его…


***

Анатолию Алымову

пУтаники-путАники…
Пошлем-ка мы лучше друг друга в баню…
И там до упора на пару напаримся…
А стихнет стихия – стихи придут…


Апострофическое

Ушедшие! Вернитесь и присутствуйте!
Умершие! Воскресните и будьте!
Вещи! Возглагольте и воспойте!
Но да не окружайте-сокрушайте меня!
Ибо аз есмь!


Что и как?

Что ни делаем, делаем как?
Что ни говорим, говорим как?
Кем ни выглядим, выглядим как?
В этом вся суть, по-иному никак…


Читательное

Демьянам Бедным

Жизнь без чтения – сознание спит.
Читаешь, думаешь – сердце бдит,
ум работает, душа творит.
День без чтения – день убит…


Медитационное

Хорошо иногда
на всем скаку
остановить коня,
кинуться в траву
сначала навзничь,
потом на спину,
распахнуть глаза в небо
и смотреть-смотреть,
и думать-думать...


Даурия

На скаку заарканив мне сердце,
смерчем огненным в степи умчалась…
Где же ты, вечноюная гурия,
под названьем далеким – Даурия?

Ты курилась бессонными сопками
сквозь туманы – уж давнего! – детства.
Начал путь к тебе робкими тропками,
а кончаю дорогою бегства.

Полудикое стало единственным,
что хранит еще чувств чистоту.
Голос века стал просто убийственным
несмотря на свою высоту.


Утвердительное

Я утверждаю, да что я! – сама жизнь на каждом шагу утверждает и подтверждает,
что все, что вопит о своем величии – уже не великое, о своей мудрости –
уже глупое, о своей мощи – уже немощное, о своем таланте – уже обречено на бесталанность. Уста истины молчат. Дела истинного дара громогласны.


2007
(свиной год с виной)

Ни бисер, ни слов серебро не мечу.
Хрюкайте-хихикайте – я промолчу.
Вообще-то я таких не хочу знать,
чтоб не сказать, знать не хочу.


Коллегам-обжорам-толстячкам-неумеренным уморам
(ортобиозное)

Ешь, только когда голоден.
Пей, только когда жаждешь.
И будешь ко всему годен.
И вновь себя обрящешь.


Еврейское

Вы меня любите?
А вы?
Что вы?
Вы себя любите?
Да, а вы?
Да.
Что да?
Я тоже себя люблю.


Баллада о луче
(в триолях)

Меж косматых туч,
средь отвесных круч
пробирался луч.

Был совсем один.
Светлой ковш воды
захватил.

Жил в семье лучей,
где был вечный день
без ночей.

Но решил уйти,
чтоб себя найти.
Там, в пути.

Был он прям, как меч,
зло готов был сечь
прямо с плеч.

Знал одну он суть:
никогда не гнуть
прямой путь.

На пути лес рос
весь в шипах без роз,
в змеях кос.

За рукав хватал,
вглубь не пропускал,
проклинал.

Но упрямый луч
солнцем был могуч
и живуч.

Сверху, из небес
бился через лес.
Прямо лез.

Падал, вновь вставал.
Светом жег и рвал
леса вал.

Путь тяжелым был.
Лес от злости выл.
Ветер ныл.

Но вперед он шел.
Цели ореол
его вел.

Лил до темноты
свет живой воды
на цветы.

Пел до хрипоты.
Целовал цветы
прямо в рты.

Но без солнца, друзей
застревать средь ветвей
стал, слабеть…

Он на свет растерял
много сил, что взял.
Стал он вял.

И тогда ввечеру
на широком лугу
он нашел нору.

Притаился, сник.
В сон глубокий вник
под родник.

Лес нору зарыл,
камнем ночи прикрыл,
чтоб там сгнил.

Утром солнце лучи
рассылает в пути,
чтоб найти.

Чует луч под землей:
его ищут семьей,
всей родней.

Но не в силах позвать
даже солнце он – мать,
чтоб узнать:

не прошел ли он зря
этот лес и поля,
жизнь любя?

Так и умер, угас…
Зарыдал солнца глаз
не на час.

Через несколько дней
сквозь громаду камней
бил ручей.

Родниковой водой,
бился луч золотой,
луч живой!

Там нашел себе кров
краше райских садов
лес цветов.


Die besten Jahren*

Ж. Елюбаеву

Полста…
Как стукнут вдруг…
когда-то…
Горохом сыпятся года…
куда-то…
Летят удачи и невзгоды…
И пропадают навсегда…
Но остается полстакана…
Полста…
_______________________________________
* Нем: лучшие годы. Так немцы называют пятидесятилетний возраст, когда (это уже говорят французы) «ты уже знаешь и еще можешь»


Банное - 1

Я помылся в бане
и стал похож на Тютчева.
Мне волосы разбросало и мысли.
И я так и не смог
придумать ничего лучшего,
чем пойти и себя перемылить.
Перемыть и переосмыслить,
отдав дань началу
горячему, затем холодному.
Чтоб на пара пиру
не предаться печали,
чтобы намылить шею негодному.
Вот теперь я гладенький.
Лоснюсь, как паркет.
Звонкой лысиной мир отражаю.
Выбираю цвета, составляю букет.
Вновь себя – значит всех! – обожаю.
Да здравствует переоценка!
Да здравствует мыло и душ!
(Это была небольшая послеванная сценка
превращенья одной из душ).


Банное – 2

Баня – это очень чисто. А значит – очень красиво.
Это как музыка Листа, где встретились нега и сила.
Здесь каждый быть чище всегда готов (даже не знающий музыки Листа).
Примеряют зубастые шеи ртов подарок – из кружек пивных монисто.


Вечернее

Приближается вечер.
Приближается сон.
Солнце тонет и мечет
свой прощальный трезвон.
Опускаются звуки.
И темнеет земля.
Свои черные руки
воздевает, моля,
чтобы небо не гасло,
чтобы вновь ожило.
Крик услышало солнце,
в небе звезды зажгло.
И вздохнули покойно
теплым запахом трав,
тихим шелестом ветры
задремавших дубрав.
В эти тонкие ночи
среди нежности ржи
так не хочется плакать,
так не хочется жить…

Если скажешь «нет»…

Если сегодня снег.
Завтра снег – вода.
Но если ты скажешь «нет»,
«нет» не растает в «да».

Солнце закатится,
солнце укатится,
солнце закроется мне.
Сердце заносится,
сердце занозится,
если скажешь «нет».

«Да» - «нет» -
все из этого.
Нет, нет
слова третьего.
Да, да, только два:
«нет» или «да».

Если приходит день,
значит сон – не явь.
Значит из слов плетень
снова вокруг тебя.

Вновь куралесица
слов каруселится.
Вновь непоседится мне.
Слов вихрь уляжется,
что тебе скажется,
что же скажешь мне?

Бродит сомненья бес.
Местью мне года.
Будет ли это «нет»,
станет ли это «да»?

«Да» все упрямится,
«нет» где-то прячется.
Гложут,
как «быть или нет?».
Я соглашусь быть
орлом или решкою –
только ты ответь.

«Да» - «нет» -
все из этого.
Нет, нет
слова третьего.
Да, да, только два:
«нет» или «да».


Загадочное

Яркий шарик воздушный – снобизм,
этот древний ничтожнейший «изм»,
эта пестрая пыль веков,
душеловка, оковы оков
оседает на совести матовым,
а на лицах малиновым мелом.
Поднимается взрывом атомным,
посыпает нам головы пеплом.
Смертоноснее нет его яда
и заманчивей нет наряда.
Все оделись. Нага лишь Наяда –
такому наряду не рада.
Стоит, холодна, как лед,
для душ, где изжог пожар.
Молчит. Только тело поет,
не знающий ножен кинжал.
Стоит, словно сабля, наголо.
Реют разящие рифмы.
Вам что-то загадку задало?
Мораль? Так спросите у нимфы!


И не будет
(Дополненное)

В 10 лет здоровья нет… и не будет
В 20 лет силы нет… и не будет
В 30 лет ума нет… и не будет
В 40 лет денег нет… и не будет
В 50 лет счастья нет… и не будет
В 60 лет совести нет… и не будет
В 70 лет детей нет… и не будет
В 80 лет ............ и не будет


*

Ехали солдаты…
Даты-даты
пробегали
шумной чередой.
Впереди их ждали
дали-дали
и манили
трудною тропой.

Мы знали, что день
на день не приходится.
Мы знали, что жизнь
очень дорого обходится.
Что все результаты
с задачником не сходятся.
Трудно, а жить приходится…

Все же не сумели:
мели-мели
выдали нас вместе
с головой.
Думать перестали…
Стали-стали
стало не хватать
у нас с тобой.

И вот уже день
на день у нас приходится.
И вот уж жизнь
нам недорого обходится.
И все результаты
с задачником уж сходятся.
Скучно, а жить приходится…

Биться до победы!
Беды-беды
пусть не испугают
нас с тобой.
Мы ведь не безвольны –
вольны-вольны:
выбираем бегство или бой.

И пусть у нас день
на день не приходится.
И пусть наша жизнь
очень дорого обходится.
И пусть результаты
с задачником не сходятся.
Пусть только жить
не приходится…


Метро-кольцо

Синее метро. Старенький мотив
про себя я тихо напеваю.
Вдоль по кольцу я домой качу.
Вот и закончен день…

Голос в микрофон… Станция моя:
надо бы выйти здесь на пересадку.
Надо бы, надо бы, надо бы… но
почему-то не двигаюсь я…

Мчусь я по кругу, как прежде когда-то
за счастьем с тобой мы неслись
в мир без конца…

Счастье казалось надолго,
любовь бесконечной, казалась весна
навсегда…
Вот уж сколько зим
езжу я один…
Но никак не вырваться мне из круга,
что разомкнулся, который ты
смела порвать, уйти…

Круга не сомкнуть. Ты ведь не придешь.
Надо бы в кого-то мне влюбиться.
Надо бы, надо бы, надо бы… но
почему-то не двигаюсь я…

Кружат недели метро кольцевым.
Повторяются станции-дни.
Мчатся года…

Мне пересесть где-то надо бы, надо бы
вырвать себя из кольца
навсегда…


Молчаливое – 1
(гимн молчанию)

Самым близким

«Своим молчанием ты будешь говорить»
Р.Киплинг

Con affetto, anima ed amore
e sempre molto molto silenzioso





Молчаливое – 2

Помолчать
не
с
кем…


***

Море всхлипнет прощальным плеском.
Море пальцев коснется ног.
Мне подумать о чем-то веском
все мешает сомнений порог.

Вдруг с размаху как кинусь в бучу!
… и отхлыну: опять не смог…

Море мужеству жить меня учит.
Чуть касается пальцев ног.


***

Наградой за все мои муки
зарей беспросветной ночи
дошли до глухого звуки,
узрели слепого очи…

Немые уста сотрясает смех.
Свободные думы не знают помех.
Плывут в поднебесье синем
родившейся песней-мессией.


Надежное

Под дождем, под дождем
лучших дней подождем!
Пусть пробьется сквозь тучи к нам солнце.
Пусть невестой откроет оконце.
Ведь с надеждою дружат дожди.
Слушай, слушай их песню и жди.

Под дождем, под дождем
лучших дней подождем!
Вновь наполнятся руки друг другом.
Вновь закружатся головы кругом.
Ведь с надеждою дружат дожди.
Слушай, слушай их песню и жди.

Под дождем, под дождем
лучших дней подождем!
Ведь неправда, что миг погас.
Ведь неправда, что мир на час.
Ведь с надеждою дружат дожди.
Слушай, слушай их песню и жди.


Натюрморт

Треугольник лампы
каре стола
взрывает графикой
импрессионистской бомбы.
Зеркала ромб
отражает атаку
конницы глаз
сухих жестких цветов,
уткнувшихся насмерть
в истлевшую грусть –
замкнутый крик
сигаретных ртов…
в горку пепла
курения первого…
в гордость почерка,
краткого, нервного…
в бледность записки…
«Не жди…
не ищи…»
Несостоявшийся
тур любви…


***

Не бей лежачего! –
Хрипит мой поезд…

На верхнюю полку
Весь в ритмах бегства,
Не зная погони,
Заброшен молвой…

О, хватит боли!

Но мысль-воспоминание,
Палач-воспоминание
Не знает пощады…

В мозги мои бьет…


Недоверчивое

Эка небылица
разыграна в лицах!
Это же сказка! –
не быль!
Говорят, на моей невесте
хочет жениться
какой-то модный горбыль.
Что, якобы, и дело
уже на мази.
Моим же надеждам –
каюк!
Что, якобы, даже
успел он свозить
невесту – свою уж! –
на юг.
Что будто бы, кажется,
вроде бы, якобы…
Стоп!
Я не верю сплетням!
Как часто мы там,
где свое иметь надо бы,
зреньем чужим вдруг
слепнем.
Почему мы охотнее
верим в злое?!
Почему даже в верность
нас вера не греет?!
Эх! Чтобы к душе
приложить, как алоэ,
где взрыв недоверья
нарывом зреет?!


Непричастное

Ты ко мне непричастна…
И все же сознайся,
скажи, ну признайся,
ведь любишь?
Зачем же злословить
злорадно, злосчастно?
Зачем?
Ведь обоих нас
губишь…


Непрочное

Непрочна твоя непорочность…
Несчастна твоя непричастность…
Всеобщею стала частность…
Сомнением смыло точность…
Раздумия, муки роста…
До детства утерян билет…
И все неспроста уж, не просто…
Когда тебе –надцать лет…


Нерусское

Ты - радость моя нерусская.
Черной тоскою – не русою
смотришь в окно по ночам,
внемля притворным речам.

Снов моих видишь картины
русалкою. Волос из тины
спутал меня и душит.
Взор твой все сушит, сушит…

И жжет и сжигает мне душу …
А что если я не струшу?


Поздравительное

Твой день рожденья
Как наважденье
Уже три дня
Преследует меня.

И вот он пришел.
И, кажется, уже можно.
Сегодня время!
Сегодня пора!

Я в легкие воздуха
Как можно больше
Набираю, взрываюсь:
Гип! Гип!...
 Поздравляю!


Портретное

Лик благородный,
прическа графини,
ноги экранной звезды,
руки скрипачки,
груди Дианы –
все это ты
и не ты.

Все понимаешь,
чувствуешь тонко,
любишь мороз и цветы.
Лишнего слова
не скажешь,
не спросишь –
все это ты
и не ты.

Все, что я чувствую,
вижу и слышу –
все это ты
и не ты.


просто противное

есть мужики
есть бабы
еще больше мужиков-баб
еще больше баб-мужиков
но так мало мужчин
и так мало женщин

как просто
и как противно

просто противно


Самозабвенное

В самозабвении,
в этом редком явлении
всегда есть толика
самоизбиения.

Хоть не всегда оно
суть избавление
от мелочных мук,
мельтешащих, вопя,
от мнимых друзей,
от врагов, от себя.

Забудь же канон.
Измени алфавит.
И пусть твое «Я»
впереди лишь стоит.

Но пусть твое «Я»
хоть чего-то да стоит.


Спешное

Ничегошеньки я не знаю.
Ничегошеньки я не вижу.
Ничегошеньки я не слышу.
Дерзким голосом звонко пою.

Я спешу: ведь когда я узнаю.
Я спешу: ведь когда я увижу.
Я спешу: ведь когда я услышу.
Я пойму все и… замолчу…


Строительное

Я могу вам подарить любовь.
Я могу вам выдумать такое!
Что б, начавшись, никогда вовек не кончилось.
Что б, немея, от блаженства-боли корчилось.
Я могу вам возвратить печаль.
Я могу вам рассказать такое!
От чего невесть куда пойдешь,
от чего невесть на что наткнешься.
Я могу вам выдумать болезнь.
Тут же посоветовать лекарство.
Я могу на голову вам сесть.
Очутиться в три-девятом царстве.
Я могу…но кто ж того не может?!
Смочь бы то, что не под силу всяким прочим.
(Червь тщеславия меня хоть и не гложет –
иногда щекочет, между прочим).
Я могу пока лишь понимать,
что смогу когда-нибудь взрывать
в людях все наносное, внимать
душам их, вникая в скрытый смысл…
(Много нужно хлама наломать,
чтоб построить храм высокий – Мысль).


Театральное

Будущий известный
Театральный критик
Строго как-то
Шутит со мной.
А где-то внутри там,
У него в натуре,
А где-то там,
У него в душе,
Как шарик пинг-понга,
Прыгает-скачет
Изменившее рано
Сердце уже...


Только близким

Мне не поклонники-покойники нужны -
Союзники-сторонники живые,
Моею злостью яростною злые,
Со мной во время пира, в час чумы.
Друзья мне верные - не вечные нужны!
 (см. зеркало)


Улыбчивое

Улыбки нам жизнь прекрасят.
Цветут и сверкают в них росы.
В садах наших обликов розы
они и нектар ананасовый.

Улыбок медовых бананы
бросаются на тротуары.
И скользко на них банальным.
И склизко на них баранам.


Эстрадное

Сыграй на театре.
А я посочувствую.
Так…
Только чуточку тише.
Спасибо…
Теперь… иди…
к чертовой матери…
то есть…
я хочу сказать…
сядь поближе…
Нет…
не на колени…
Это не то…
Это не так…
Не надо!
Вообще, я не вижу…
Вообще, я не знаю…
Но мне кажется,
это не театр,
а эстрада.


Фруктовое

«Груди – дыни»
Игорь Северянин

Глазки – вишенки, конечно.
Щечки – сладость апельсина.
И улыбочек бананы.
Губки – спелые малинки.
Груди – ясно.
Пуз – арбуз.
Бедра – все богатства рая.
Нежных ручек лепестки.
Спелость дамских пальчиков.
И дыханье чайной розы.
И медовый вздох мимозы.
Ног запретный след в аду.

Прогуляться бы в саду!


Вечернее рококо

Цепная реакция
воспоминаний…
Баранки к чаю.

Бараний рог –
не изобилий –
моих усилий…

И вечер синий.
И ужин ранний.
И я скучаю…


Городской нокаут

Саше Невскому

веселый беспечный парень
счастливый слепой котенок
типичнейший неудачник
избалованный ласками женщин
звонит мне такой-сякой ночью
требует водки и пива
говорит: полыхнем на вокзалы
в горле, говорит, пересохло
а я говорю: послушай
на вокзале можно только поесть
а если хочешь выпить
в эту самую пору суток
то лучше махнем в аэропорт
или
поедем к твоей знакомой
любовнице нашего друга
у нее двухкомнатная квартира
она разведенная с кем-то
ребенок затисканный тихий
у нее белые мощные ноги
и, кажется, бар-холодильник
завалимся в нервную ночь ее
несвятой мадонны квартала
согреем ее покой
а утром пойдем на работу
дожевывать винную горечь
ругать подлецов-сотрудников
думающих о чем-то прошедшем
ковыряющих в чем-то своем


Зачем?

Еще вчера ты мне сказала: «Нет.
Ты погаси в окне надежды свет.
И лишь на миг, на миг закрой глаза.
Потом открой, и станет мир без меня»…
Без тебя?!

Зачем стою я у окна?
Зачем смотрю в ушедший след?
Зачем огонь воспоминаний,
Зачем, зачем я не гашу?

Я помню встречу наших глаз и рук,
Когда моим лишь стало солнце вдруг.
Когда, казалось, в мире лишь одни
Остались мы, но ушла, ты ушла
Навсегда…

Зачем же вновь грохочет гром?
Зачем сменяет его солнце?
Зачем же смех мой как рыданья?
Зачем, зачем я жду тебя?


К ночи

Ночь!
Я вижу тебя
насквозь!
Все твои шорохи,
все твои помыслы,
все твои шепоты,
все твои тайны
я понимаю.

Ночь!
Ты – неженка,
горе-сластена,
наша всеобщая
Черная Мама.

Кобылиное

Гуляю по Кольцу.
Вдруг сзади,
из-за угла за спиной
почти совсем рядом
послышался громкий
явный цокот
конских копыт…
Я вздрогнул, отпрянул,
отскочил, оглянулся:
мимо прогремела
огромная (под центнер)
по-русски красивая
молодая бабища
на высоких стальных
каблуках-копытах.
«Ой! – воскликнул я, -
как вы меня напугали:
Я думал это конь!».
И тут же не удержался, добавил:
«А это, оказалась, кобыла!»
За что чуть было
не получил по башке сумкой,
но чудом, по-боксерски
сумел уклониться.
Но зато не спасся от
обрушившегося на меня
отборного, отнюдь не
лошадиного мата…
Впрочем, она была права.
Впрочем, я тоже…

Потом мы встречались…
Но всегда это был
какой-то бешеный
бесконечно беспечный
кавалерийский бой,
долгая и яростная
любовь-лягание…


Полотняно-плотское

Был на днях на показе женской моды.
Как в женскую баню сходил.
Непонятно, что же, в конце концов, демонстрируется:
полотно или плоть?


Ассоциативное

У меня, как, наверняка, и у других людей, бывают в жизни моменты, когда я при определенных обстоятельствах (это подтверждалось сотни раз) вспоминаю определенного человека, слова или ситуацию. Например, когда я играю Полонез Огинского (не слушаю, а именно играю), я тут же невольно, но обязательно (причем, в определенном конкретном месте) вспоминаю одного из моих коллег-арабистов, давно покойного. Возможно, когда я разучивал эту пьесу, у меня с ним что-то произошло, и это так вот запечатлелось навек в моей мозговой базе данных. Когда я слышу определенное арабское слово («суф» - шерсть), мне немедленно вспоминается некая Софья (у нее были очень густые, как шерсть, волосы, и, видимо, благодаря этой ассоциации я и выучил тогда это новое слово). Когда я слышу жаворонка (наряду с синичкой и снегирем – это моя самая любимая птица), где бы я ни был, что бы я ни делал, я тут же вспоминаю свое детство, когда эта серенькая неприметная птичка, парящаяя высоко-высоко в небе, как правило, над своим гнездом в ямке на земле, часто специально сделанной босой детской пяткой, рассыпала-рассылала миру свои неповторимые трели. И сразу посветлеет на душе…Когда я чувствую запах определенных духов (не знаю их названия, но всегда сразу их вспоминаю, что-то похожее на ландыш или фиалку, очень нежные и редко встречаются), тут же в памяти возникает образ одной любимой девушки. Еще одна забавная ассоциация: стоит какой-то мухе, букашке или комару укусить или пощекотать меня в тыльной части головы, как я сразу же вспоминаю одну из моих поездок в Турцию. Там, на пикнике я стоял и наблюдал за каким-то конкурсом, организованным для туристов. Ко мне сзади тихонько и незаметно подошел один из развлекающих нас турецких гидов-затейников и легким перышком стал периодически щекотать меня то по лысине, то за ушами, по шее и т.д. Думая, что это какая-то назойливая муха, я, продолжая наблюдать за игрой, автоматически отмахивался от нее рукой, пытаясь сбить или прогнать. А все это снималось на видеофильм и продолжалось несколько минут, пока я, наконец, не обнаружил розыгрыш. Потом была демонстрация этого фильма обо всей нашей экскурсии в тот день. Были засняты и другие подобные веселые розыгрыши, но мой, вернее, тот надо мной, сорвал наибольшее количество аплодисментов и хохота. Потом была распродажа кассет, но я не купил: показалось дорого, пожалел денег, а сейчас жалею, что пожалел. Забавно было. Еще пример: когда утром я ложкой или ножом разбиваю скорлупу вареного яйца, я непременно тут же вспоминаю своего друга, Юрия Пивака, пианиста-джазиста от Бога, который когда-то в подобных звуках всегда улавливал своеобразную полиритмию. И т.д. и т.п. Таких ассоциаций масса, они возникают нежданно-негаданно, создавая какой-то особый ассоциативный фон и специфический аромат нашего внутреннего мира.


На распутье

Налево пойдешь – кукареканье…
Направо повернешь – кудахтанье…
Наверх – грехи не пускают…
Вниз – пжалте, милости просим…

Пожалуй, останусь, где был…


ХХХХ ХХХХ ХХХХ ХХХХ