Нэлли венок сонетов

Нэлли Венок сонетов

Магистраль-акростих

Нельзя забыть разлуки час, о, нет!
Эмблемой встреч твое сияет имя.
Лучом надежды, бережно хранимой,
Любовью, вдохновившей мой сонет.
Ищу глаза, что синевой слепят,
Смиряю чувства, гибну, как в пустыне.
Ад одиночества и мгла, отныне
Таков здесь мир, в котором нет тебя.
Ты далеко - моей не слышишь боли.
Абсурдно ревностью тебя неволить.
Решить легко - труднее замолчать.
Объятья, поцелуев нежный омут -
Все можешь ты отдать другому,
А мне - лишь радость письма получать.

- 1 -
 Нельзя забыть разлуки час, о, нет!
Пока дышу, смогу забыть едва ли
в твоих глазах застывший крик печали,
в прощальном взмахе - нежности отсвет.

Сквозь слез росу смотрю составу вслед,
умчавшему тебя к незримой дали.
Гудком последним реквием пропет
всему, о чем с тобой мы промолчали.

стою, растерян: плыть? идти на дно?
искать тебя? Живу, твердя одно:
“Пусть суждена мне участь пилигрима,

пусть я в борьбе устал, в пути продрог,
всегда, везде, среди моих дорог
Эмблемой встреч твое сияет имя”.
- 2 -
Эмблемой встреч твое сияет имя
в пронизанный тоскою час ночной.
И вновь мне снится взгляд твой с искрой синей.
В нем тает мой обманчивый покой.

Я все грущу. Моя печаль сравнима
с прохладною таежною рекой,
что катит воды светлою волной
одна среди лесов непроходимых.

И лишь звезда над тихою водой
и день и ночь горит неугасимо.
Ты в жизнь мою вошла такой звездой,

в венок сонетов - песней лебединой.
Свет глаз твоих останется со мной
лучом надежды, бережно хранимой.

- 3 -
Лучом надежды, бережно хранимой,
сияла ты сквозь пласт ушедших лет.
Но что-то уходило вместе с ними,
  и в чем-то изменился твой портрет.

С волнением смотрю на старый снимок,
на свой вопрос в тебе ищу ответ:
“мила все так же ты, но в чем секрет,
где грани перемен неуловимых?”

Наверно, в нас причины изменений:
ты отдалась потоку треволнений.
и плесневею я средь суеты сует.

Но вдруг Холодный мне Приют приснится;
и верю я, что будешь ты гордиться
любовью, вдохновившей мой сонет.

- 4 -
Любовью, вдохновившей мой сонет,
иные называют чувство наше.
Правы ль они? Я год был им согрет,
и мир, как фейерверком, был украшен.

Но праздник кончился. Волшебный свет
коротких встреч разлукою погашен.
остались письма, как осколки башен
воздушных замков, гильзы от ракет

отстрелянных напоминают снимки
и нитью, тоньше слабой паутинки,
в минувших днях удерживают взгляд.

Их блеском не зажечь переживаний.
Я только в редкий миг воспоминаний
ищу глаза, что синевой слепят.

- 5 -
Ищу глаза, что синевой слепят,
смотрю я в лица, словно в стекла окон.
В одних спит ночь, замок еще не снят,
в других - зима и до весны далеко.

Найду ли где-нибудь я этот взгляд?
Каким он будет: страстным, одиноким?
Я верю: в страсти неуместны сроки,
и в ней я, словно на кресте, распят.

А предо мной кружится вихрь соблазна
с толпой курортников, веселых, праздных:
мне слышен шум их в крестной высоте.

Как видишь, вновь я в южной благостыне;
но без тебя в слепящей высоте
смиряю чувства, гибну, как в пустыне.
- 6 -
Смиряю чувства, гибну, как в пустыне,
но справиться с собою не могу.
Мысль о тебе услужливой рабыней
скользит в ночи к чужому очагу.

Я тотчас вспоминаю вкус полыни
и горький мед потрескавшихся губ,
универмага застекленный куб,
где мы...Тебя бы, как занозу, вынуть

из памяти, сбежать в снега, в тайгу...
Не скрыться от тебя и на чужбине;
Повсюду - ты... Ты там, на берегу

больших забот о муже и о сыне,
а берег мой - дум беспокойный гул,
ад одиночества и мгла отныне.

- 7 -
Ад одиночества и мгла отныне
заполнены тобой одной. Боюсь,
что в этой гавани навек застынет
моей любви тяжелый сухогруз,

везущий расставанья, словно дыни,
зной поцелуев, смех упругих уст,
А если трюм уже от груза пуст,
открой кингстон - тоска в отсеки хлынет

и увлечет на дно. А наверху
над ним мельканье лодок, яхт и шхун;
и звезды будто в полнакала блещут,

целуются девчонки не любя,
всю ночь в прибое галька зло скрежещет,
таков здесь мир, в котором нет тебя.

- 8 -
Таков здесь мир, в котором нет тебя:
упорная - не продохнуть - работа,
предпусковой кошмар и злость ребят,
мильон прорех - их ввек не перештопать.

Так строят пятый блок, кипя,
срываясь, злясь и матерясь в охоту,
романтики газетной позолоту
оставив для неопытных цыплят.

А дома ждет любимая жена,
страдает молча - третий год больна...
Но стоп! Тебе я плачусь, что ли?

Зачем пишу о пуске, о борьбе?
Кому в сонете жалуюсь? Тебе?
Ты далеко - моей не слышишь боли.

- 9 -
Ты далеко - моей не слышишь боли,
не только потому, что я молчу.
Исчезла ты в людском бескрайнем поле,
сверкнув, подобно звездному лучу.

Где ты теперь? Живешь в достатке, холе,
окончив институт, плечом к плечу
шагая с мужем? Помню, он молчун,
силен, красив, как суженый Ассоли,

Здоров, ревнив, имеет темный чуб,
семьей, работой и собой доволен?
Далекая, ты скажешь, я ворчу,

вотще пристрастен... Нэлли, до того ли?
И ревновать я тоже не хочу -
абсурдно ревностью тебя неволить.

- 10 -
Абсурдно ревностью тебя неволить,
тревожить телеграммами, звонком:
ты замужем... Но что-то память колет,
и в горле застревает, словно ком.

А помнишь, наши взгляды как пароли,
свиданья ночью от подруг тайком,
аллейка персиков, фонтан, райком...
в несмелых поцелуях привкус соли...

Я как-то был в том городке морском.
В нем без тебя пустынно, скучно, пыльно.
К тебе бы вновь вернуться - хоть ползком,

но прошлое далекой стало былью.
Тебя забыть, я клялся, не роптать;
решить легко - труднее замолчать.

- 11 -
Решить легко - труднее замолчать,
взглянуть в себя, задуматься над прошлым,
спросить: кто я? и кем мечтал я стать?
что истинно во мне, ничтожно, ложно?

Дать совести набатом зазвучать,
спокойно взвесить каждую оплошность,
работой выжечь горя крик истошный,
стереть с души отчаянья печать.

Как просто все - как безысходно сложно.
Достигнуть равновесья невозможно:
удачи пик падению сродни.

стремлюсь к покою, обратясь к простому:
я вспоминаю в тягостные дни
объятья, поцелуев нежный омут.

- 12 -
Объятья, поцелуев нежный омут -
тебя чуть вспомнил - тут же увлекли
в пучину памяти, в чьем мраке тонут
построенные грезой корабли.

В моря Надежд под флагами истомы
за голубой мечтой они ушли.
За время странствий что они нашли?
суровый приговор: к сожженью? к слому?

багаж раздать? -Помедлить повели!
Позволь твое вопросом сердце трону:
“Последний поцелуй, подобный стону,

свет встреч, что сквозь года мы пронесли,
сонеты, письма,- словно горсть маслин,
все можешь ты отдать другому?

- 13 -
Все можешь ты отдать другому,
но память обо мне не отдавай.
В уральском далеке, в снегах черемух
ты хоть однажды вспомнила Псебай?

Я верю, помнишь. Спуск по бурелому,
злой крик инструктора “не отставай!”
Приют Холодный. Снег. Со спиртом чай.
Во мгле далекие раскаты грома.

Все спят. Ты рядом. Ночь. Рука в руке.
Девичий стан и плечи в свитерке.
Твой нежный шепот. Жар сквозь тонкий спальник.

А что осталось? Нужно ль отвечать?
Тебе - венка сонет начальный,
а мне - лишь радость письма получать.

- 14 -
А мне лишь радость письма получать
тебя просил я подарить как милость.
Забудь, - сказали,- ведь жена и мать...
И наша переписка прекратилась.

Минуло много лет, векам подстать;
в них столько тяжкого судьба вместила:
потерю близких и жены могилу.
Где силы взять, чтоб снова жизнь начать?

Она идет, но сколько б ни давила,
венок твой дописал я через силу,
вложив надежды боль в его скелет.

Нельзя любовью жизни путь измерить,
нельзя закрыть живым для встречи двери,
нельзя забыть разлуки час, о нет!