Из-за шторы к микрофону

Американцам не хватает душевных, как у нас, песен. Я вношу лепту по мере сил. Эта песня поется на мотив «Из-за острова на стрежень»


Из-за шторы к микрофону,
В самый пиковый момент
Строем вышли солдафоны,
В середине – Президент.

И с вниманьем, словно даму,
Люди бережно ведут
Погрустневшего Саддама
На прилюдный самосуд.

Весь народ довольно взвинчен,
И кричит «Распни! Распни!»
Видно, вспомнили о Линче
В этот судный час они.

А Саддам, потупив очи,
Низко голову склонил.
Провалиться под пол хочет –
Белый свет ему не мил.

Только в зале слышен ропот:
- На мякине нас провёл!
Столько лет ловил Усаму,
Сам Саддама нам привёл!

Этот ропот и насмешки
Слышит грозный «атаман»,
И могучею рукою
Сжал он тоника стакан.

Брови черные сошлися,
Надвигается гроза.
Буйной кровью налилися
Президентовы глаза.

«Ничего не пожалею,
Я за свой электорат!
Лишь бы только не вторгаться
Мне в арабский эмират!

Сцена, сцена, мать родная,
Для политика ж ты хлеб,
Я ль тебя не уважаю?
А давно пора бы мне б!

Если зрелищ плебс желает –
Хоть из шкуры ты вылазь!
Коль о мести он мечтает,
Значит, требуется казнь!»

Толсту петлю надевают
На Хусейна в тот же миг,
И на штанге закрепляют
Этот странный воротник.

Тут и люк внизу открылся,
И Саддам рванулся вниз,
Узел крепко в шею впился,
Жилы кровью налились.

«Что ж вы, братцы, приуныли?
Эй, ты, Чейни, черт, пляши!
Грянем песню удалую
На помин его души!»

Этот не стандартный случай
В «Гиннес» вставлен навсегда,
Потому что он покруче
Нюренбергского суда.

И быстрее, и наглядней,
Без разбора длинных дел,
Без взаимных консультаций –
Просто так вот захотел.

Без Гаагских проволочек,
Без ООНовских друзей,
Апелляций, иль отсрочек,
Без каких-то там затей.

В Интерполе толку мало,
Есть десантные войска!
Очень длинной нынче стала
Президентская рука.