Круги околесицы

КРУГИ ОКОЛЕСИЦЫ



1995-2000




 
Все по кругу по кругу
старинная музыка вертится
Это редко бывает –
узнаванье по первому звуку
по мятущимся листьям
навстречу навстречу
в открытом пространстве
горячей осенней тревоги
Виноградные капли
лилово-янтарные слезы
на росстанях лета
облетевшей лозы
 протяжные ноты на стенах
Ускользают на цыпочках листья
на цепочках следы узнаванья
прощанья прощенья
дыханья
закружившейся музыки
Просто по кругу
по кругу
11.1995


Как всегда, по ночам
изменяется ветер.
За дискретностью сна
размывает свои очертанья
в воду канувший день.
Так зачем неустанно
дробит моя мельница зерна…
Сегодня над городом снег.
11.1995


Смешные вирши – утешители
прошение вышестоящим
неотделимым настоящим
на посмертных подарках деревьев
раздевшихся перед затишьем
зимы
несказанно уставшим
поддерживать наше дыханье
следами непрошенных мыслей…
Узнать бы зачем…
11.1995



Очертить круги околесицы,
краем глаза заметить двери
из игры на пожарную лестницу.
не живут в моем доме звери.
Переспать с бедой –
утро вечера
не найдет, словно жабью кожу.
Перейди порог –
больше нечего
догонять.
Натянулись вожжи
декабря.
Как клубок запутался,
как небрежно память одета!
Лабиринта бессонные улицы,
золотые пылинки света.
12.1995



Кто мне скажет зачем
растворяются ритмы
стран закутанных в жаркую шубу
непролазных нездешних лесов
в зябкой сырости нашей зимы
Трехколесным бельчонком
скачет трещит вентилятор
Промелькнувшие фары
убегавшей со вздохом машины
как волшебный фонарь
в разрисовано-матовых стеклах
зелено оранжево желтых
себе поднесенных подарках
неизвестно за что
просто так
Продолжается праздник
безрассудный чудной бестолковый
Не пристало жалеть
Я люблю вас мои дорогие
Продолжается радость
11.1995






Как странно слышать тишину
и помнить твою кровь звенящей
Ко мне мое перерожденье
придет навстречу
словно запах снега
На кромке гор у горизонта
родился звон ночного ветра
Ленивый сон
да разве в этом дело
отпустим воду
 по зарытым кладам
Судить не нам
всего лишь оставаться
на грани снега
снов и горизонта
12.1995



Мартовской кошкой
в начале зимы
свернусь под окошком
в кругу излученья
беспечной волны
огибающей воды и пламя
От нашей Земли остаются подарки –
шестнадцатый камень
 настойчивый взгляд
в изгибах второго дыханья
в дрожащих усах
огорошенной кошки
идущей домой
12.1995




Портрет на стене
на столе беломор
От белых морей от луны
серебристые блики на окнах
Рука не моя
 не она уловила мой взгляд
Второе, сентябрь
и я за квартал до покоя…
12.1995



…но я не скажу ни о чем –
случалось и раньше
Сегодня единственный день
невинный отрывок
немого кино
непорочная завязь
твоих разноцветных рисунков
Рожденье вопроса
усмешка ответа
посмертная маска
пространства игры
Промелькнувших в глазах
заметок на память
минутный каприз
12.1995




Долгое время
Дежурим по кухне
Ты снова дашь отдых рукам
упустив на вершине свой камень
А я завяжу на запястьях веревки
Предчувствуя медленный стон
в эйфории смиренья -
cиндром Андромеды
Цунами инстинкта размоет
песок аксиом
в неевклидовом строгом пространстве
Привязаны руки
расправлены крылья
Я здесь господа
я уже перед вами
12.1995








Кромешная радость
рентгеновский снимок
Как чайник поет –
не иначе к морозу
На стрежень зимы
улетаю негаданным эхом
Вразнос по пескам
по карманам подъездов
от новых подарков
от песен на старых кассетах
от первого снега
от выпитой вовремя водки
Дверной колокольчик
домашний набат на границе
Круги по воде
 холодные кольца Сатурна
12.1995



Два сапога по-испански не пара.
Краска с лица исчезает до срока.
Мой водопад не погасит пожара,
ваша строка не исполнит зарока
медленных лет под навесом покоя.
Дети на вкус понимают предметы.
Миг осязанья.
Тропа к водопою.
Мелкая дрожь.
Огонек сигареты.
12.1995



Краденое солнце
крепом на воротах
муравьиных танцев
вечная забота
Начиналось сладко
завершилось горько
Желтая облатка
семя по пригоркам
12.1995


Слепок момента.
Стеклянная жизнь.
Треснувший год разлетится в запое
старой тревоги.
Покрепче держись –
на повороте случится любое
черное дело.
Остынь, мой пророк,
бочка – твой дом.
Не ищи человека
с прежним огнем.
Не ходи за порог.
Баба с повозки,
да конь твой – калека.
12.1995



А ветер-то южный
По рыжим глазам
Пора собираться на праздник рожденья
Невольный окружный
 запретный сезам
Себе рассказать результат отторженья
работы над кровью
чего только нет
на тонком стекле
на эмалевом диске
Из памяти выпал знакомый сюжет –
Допущен посмертно.
Почетные списки.
12.1995




Жажда жизни своей и чужой
Излученьем по Кошкам
 по Рыбам
за пределы старинной тревоги
проникает синдром Агасфера
Обозначен отрезок времен
оставаться в прицеле вниманья
притяженья
привязчивой лени
Решето укатилось по воду
Отставная коза в колесе
на дорогах
 на реках
 на солнце
легким дымом чужих сожалений
званым гостем
в открытые окна
01.1996




Не молчи моя кровь
злой горбун на плечах у Синдбада
Просыпайся скорей
а не то опоздаешь вернуться
День как день
на закраинах ночи
перепутались лица
огни и сноровка
брать свое
жечь бурьян
охранять огороды
мелкой солью вдогон
По косым переулкам
по шахматным клеткам
по голодным углам
затаились лернейские гидры
недописанных слов
недопитой любви
неубитых сомнений
01.1996


Сюжет по-английски.
Попробуй угадай
Где переломится мое долготерпенье.
Сегодня бегство
 завтра возвращенье
не дожидаясь пройденных привычек
все будет заново
живое исключенье
из правил ветреных
из прежнего геройства
сегодня медленно
а завтра чуть быстрее
и снова медленно ломается неделя
Названым груздем зимние забавы
январь неведомый
угаданный бессонный
01.1996




Попытка стронуть пустоту
сменив прочтенье на движенье
обречена на неизбежность
Окружность дел
сиянье дырок
поверхность замкнутых условий
неразличимых междометий –
твоё моё ничьё
озябли пальцы
Прозрачный дождь
приморский город
светлы до слез пустые парки
Ответа нет
Нездешний почерк
дороги ветра побережья
Объем движенья
Ключ на старте
01.1996





 1914

Играют девочки в серсо
Блестящий обруч так беспечен
Под каблуком
всемирной тени
Вселенской доли расставанья
Танцуют шляпки-канотье
Последний день
бездумный месяц
Закатный август
 боль столетья
Играют девочки.
Прощайте, дорогие.
01.1996





Прощай, мой мудрый зуб.
Три четверти спасенья
осталось на три дня
воздействия колес.
От обморочных губ
 шального воскресенья
Укрой меня, броня
невыплаканных слез.
Держи, глухой февраль,
в объятьях инфразвука,
заученную роль
не оброни с лица.
Колечко, как ни жаль,
тебе упало в руку.
Перекатилась голь
прощального венца.
02.1996







Желто-белое время пожало плечами
растекаясь нечаянно
в гранях тетраэдра
Заповедную лень
по зиме разбудили не вовремя
Злая бессонница
 зверем до нового солнца
завтрашних улиц
Высоких порогов ступени
02.1996


ДЕНЬ СВ. ВАЛЕНТИНА

Он скуден, этот день.
Богата лишь природа
намокшим снегом -
видно, к урожаю
усталых глаз, заученных улыбок.
Её прогнали в двери,
а в окне напротив
всё как вчера,
всё как должно быть,
там всё простили.
Лишь окно чужое.
14.02.1996


Закономерность.
Медленная карма.
Ночной трамвай четырежды прокаркал
на давний дом,
на трудные молитвы,
на долгий пир житейской доли.
Да что хранить
в оборванном кармане…
Дорожный дым
от угольного камня
тебе расскажет, как была упряма
земля, что носит
нас с тобою…
03.1996


ФИЛИМОНУ

Я помню многое –
ладони великана,
меня купившего за мятную конфету,
собачку глупую и белого котенка,
что рвался за порог,
 да так и сгинул…
Колени тёплые и ласковые руки
больной хозяйки,
 дай ей Бог удачи…
И, совершая ритуал привычный,
я пропою шансон
 кошачьей воли –
не тронь меня, я в гости ненадолго!
Минует март,
и снова на пороге
я закричу –
пусти меня обратно,
пусти домой,
на теплые колени…
03.1996


А может, не надо
весеннего лада,
а может, все просто –
бульвар да камыш,
да мир как отрада,
и вовсе не надо
глядеть, как мой кот
сел в засаду
на мышь.
03.1996



Как незатейлива моя природа –
забыть давно исчерпанную радость,
кружась как белка в колесе,
душа не в силах.
Силы на исходе…
05.1996


Руки с плеч
голова за порог
не приклонится
сединой серебристой
В зеленой стене
 тонкий стебель -
прекрасное царство покоя
Так отрадней кричать
каждый раз
как последняя капля
Истончается темя – темница
Отпусти я пойду
Но к ядру
 так привычна походка…
03.1996


Наливается соком
дорог желтизна.
В небе далеком
 звереет луна.
Являться невольно –
забава одна
Сегодня довольно –
до лунного дна,
до ветреной вести
 от вымерших стен –
неожиданной лести
 сведенных колен.
05.1996


Сегодня первая гроза
открыла вечер
бесполезным громом.
Мы не бежим под разрешенным ливнем.
Да полно,
не уйти отсюда,
так только навзничь,
  невзначай,
привычно отряхнув колени,
сказав – прости, я ненадолго –
и возвращаться
через годы…

05.1996



Три года раз
три года два
Но как затейливо струится
по венам
нервным от избытка
больная кровь
Я не уйду иначе
тропой зимы
не замечая плена
канвы ненужных сожалений
Не вышивать
болгарский крестик
В календарях
А лето рядом
06.1996


Я говорю
зачем я говорю
Увидеть отражение напротив
открытый взгляд –
 и большего не надо
Лишь резонанс –
стихия колебаний
тяжелый маятник и время
07.1996




Навзрыд навскрик
на перемену мест
на безрассудство межсезонья
между безвременьем
 приличного покоя
и рвущих нервы полумер
как полимер
теряющий упругость
всё гнется –
лишь инициалы
гвоздя бороздки –
ни стереть ни ахнуть –
проходит лето…
08.1996



Посторонись.
По стороне стены
стоять вдвоем
не хватит камня
краеугольного.
На грани
размера времени
капкан воображенья
наверно,
потерял свою пружину
А за окном,
 сменяя отраженье,
гремят цистерны…
09.1996 – 01.1997



Не сработал затвор
Но мгновенье
бестолковых теней
предзакатного света
на посмертной сетчатке
проступит
08.1997




Как медленно.
Зачем я взаперти.
У верной лени не бывает больно
закрыть окно,
 задернуть занавеску.
Верней береста
не накормит пламя,
чем ожиданье призрачной удачи
меня настигнет -
в сотый раз иссякнув,
оставив на прощанье
свет в окошке…
08.1997




Я рыба где глубже.
Я птица где лучше.
Я камень где холод
 вселенского склада.
Умойся – опомнись,
останься снаружи.
Сиреневый морок
уральского клада,
резные оконца,
каменья в довесок,
бессонная обморочь.
Росчерком память –
следы иноверцев отметиной солнца.
Прозрачный отрезок –
ни взять, ни убавить.
08.1997




Музыка, только музыка
меня разбудит
Когти кошачьи разбудят
А я – а я кимвал звенящий
бряцающий
Волосы
стриженые волосы
Верните память –
ум короток
Бабья музыка измучила
Верните музыку
существованья…
05.1998



Молчание вымысла,
замочная скважина.
Вы скажете –
да, что Вы скажете –
неважно, выжжено,
прожито,
и не жужжите.
Жалит.
12.1998


Страдный день
Страна дерюжных деревень
канула
Крикнула накликала
минула
Как козел копытцем топнула
нас покинула
По кудыкиным трактирам
по окраинам
по сусекам закромам
по завалинкам
Растворилась на стремнине
 летним меженем
Затерялась на равнине
ржавым стержнем
08.1998





Инфанта в оковах безденежья
танцует вальс
вокруг театральных касс
Невыразимо неистовый
солярный символ
Раз – два – три – раз…
Взмах выплеска
протуберанца
пыльный выстрел
Ты видела –
не выдумала
свободу выбора королевства
Судьей
сиделкой
сиротой
Со стороны…
12.1998






Мы прорвемся
Да вот только сколько
спотыкаться о собственное
несвободное
столетиями лелеемое
 безрадостное
Раньше нас родилась
тяжесть бессилья
зубы стиснув
руки вскинув
молись проси
кланяйся, прощая –
исполнить
отпущенную силу
02.1999




Канкан воздаянья
споткнется нечаянно
Нескучного окраины
плывут в нескончаемой
паванне прохожих
простуженных улиц
чей пристален взгляд
в перекрестке прицела
И в лоне зрачка
шевельнется усмешка –
попробуй сказать
что не помнишь
круженья дождей
площадей переулков
Пустынность огней
перемноженных ветром
оранжевый - танго
зеленый – надежда
от страсти – стоять-
это красный
То танго надежды прощается
До повторенья
02.1999


Увидеть нервное стаккато
холодных пальцев
 шарящих по карте
колючий иней заморозил ветки
больных деревьев
уходящих в смуту
времен преданий перемен
под шорох вен
под шепот палых листьев
в горячей осени
сквозное окаянство
на день один
верни меня обратно…
02.1999




Что нечаянно – все отчаянно,
отчеканить – бежать без оглядки,
мазать маслом летящие пятки.
Если кошка – останешься
кошкой,
моющей лапки без устали
где след твой
был кошачий,
пока не осквернили маслом.
02.1999



Так значит, одни
мы сражались с наследием страха,
вдвоем, в одиночку,
теряя реальность,
как плюс или минус
Весов, потерявших опору,
свой вес,
свой баланс,
свою радость.
03.1999


Мне снятся сны.
По Кафке.
Лениво открываю карты
пасьянса времени.
Желанный мой,
жеманный,
не выпадет,
не сбудется смятение
во сне до дна реки,
до наводнения –
то кран на кухне капает…
А поутру бежать,
не помня имени,
 в мороз,
в морозом выжатый
остаток слез,
в разливы инея,
стараясь не застынуть….
03.1999




Я спряталась,
а справа поворот.
А вы пойдете прямо и налево
вокруг казармы,
дома или хлева,
да вот куда – никто не разберет.
04.1999




Чем сбудется вчерашний сон –
простылой скукой
телефонным звоном
не тем не вовремя
неутоленно
Весенний дождь –
о наконец-то дождь!
И с каждым годом
все бледнее радость…
04.1999



Мы снова рады расстоянью.
Графичность черт.
Текучий плен луны
меня отпустит,
 как пересчитаешь
что обо мне
припомнится как боль.
но расстоянье
расставляет тени,
и сумма твоего сложенья
обыденным каноном отраженья
умножится
 на полный лунный ноль.
05.1999



Как шайбы – глаза
усмиренных собак Баскервилей
что держат в зубах
 переходные трапы вагонов
На Царскосельском перроне
впервые вперяясь
держа перемычку
меж недостижимой свободой
и душной плацкартой
я еду я еду – куда?
07.2000



Поделим умножим
не сложимся в профиль
Как сложно, о Боже
Колеса и кровли
медовая мята
и тщетные руки
всё было когда-то
Лишь верная скука
пытается править
дремотное время
Я выйду из пут
надоевшего плена
под осень
что тлеет вдали еле-еле
аллеей печали
начала елеем
07.2000



Озимый арбуза встревоженный запах
пролетные фермы
на призрачных лапах
пастели свирели
по дням свирепели
январские грозы
апреля капели
февраль индевел
до июня метели
А мы так хотели
лететь –
и летели
07.2000


Это просто. В горсти.
Надо только на пальцах остаться.
В чем находит свое постоянство
подоконник – февраль,
перлюстрация мартовских писем –
в марте правда ль –
апрельский болван
дозревает, наивный и важный.
Под растрепанных гроз барабан
стало лето степенным и влажным.
Только нить паутинную
с ленцой с лица отвести,
осторожно взвести –
оставляю
серый дым
старый сон
всё однажды.
09.2000




Мне неймется
а ты не приходишь
надрывается барабанная кожа
Сине-черные тучи до дрожи
до оранжевой гаммы подножья
до бумажного смерча крича –
где же ты
и под мантию вожжи
соскользнули
Серебряной крошкой
соль рассыпалась по бездорожью
Не останься, о Господи, ложью
не заставь
не позволь промолчать
08.01


Апрельский дождь.
Полночный джаз окна.
Сирень сегодня поклонялась ветру,
гроза ступала, чувствуя мосты
из радуг,
что придут
когда-то летом.
05.2002