Жестокая царица

Когда-то всадили ей в сердце нож -
С ножом в груди нелегко.
Был ясен день, был день пригож,
Но сказанье клеветой обросло.

Царица, мол, нещадна была!
Ну что ж, с этим я согласен.
И с тем, что на горы легла синева…
Пригож был день, день был ясен.

Елизавета - так звали ее -
Царица небес и земли.
Сказание века все также живо
И не лежит в пыли.

Елизавета могла убить
Лишь за неверность и ложь,
Но неверному захотелось всадить
В ее грудь раскаленный нож.

Упала она на бескрайнее поле,
А убийца стоял над ней,
Он тянулся за внутренней волей
И не слышал дыханье морей.

Елизавета упала ниц,
Вспомнила радость и горе,
Вспомнила сотни израненных лиц…
Вспомнила, но не по своей воле.

Убить живую, может быть, легко,
Но она уже умирала.
Спросил, издеваясь, убийца: «Почто
Жизни ты нам не давала?»

Она, протянув руки в крови,
Посмотрела пронзительно-остро:
«Милый мой, не меня ты вини,
Что я правила слишком жестко».

А убийца, увидев руки в крови,
Медленно сделал шаг,
Гулко кровь стучала в его виски:
Она не предатель, но враг.

Он посмотрел в голубые глаза,
Туда, где плескалась надежда,
Туда, где надежда была жива…
И отошел, как прежде.

Не мог он повторно ударить ее -
Слишком безволен был,
Этого ему не дано -
Он нож свой в ножнах скрыл.

Ну а царица осталась лежать
На бескрайнем просторе одна,
Ей бы надо было оттуда сбежать,
Но умирать осталась она.

Не было сил скрывать эту боль,
Горечь утраты и отрешенья.
Она не стала уповать мольбой
И оттолкнула сомненья.

Убийца уж скрылся где-то вдали,
И она, шатаясь, привстала,
Увидела руки в черной крови
И вновь на землю упала.

Ангел с неба смотрел, порываясь помочь,
Но Господь от нее отвернулся:
Пред глазами разом вспыхнула ночь,
И мир перевернулся.

И не помнит она, как пришла во дворец,
Как смотрели все слуги и пажи.
Нет, этот нож - не ее конец!
Хоть и был для нее он так важен.

Елизавета с ножом в груди
Долго правила бедной страною,
Но вспоминала те руки в крови
И не находила покоя.

Много воды с тех пор утекло,
Но вот настал правды миг.
Сомненье ее мгновенно прошло,
И померк для нее солнца блик.

Ведь, как только она потянула за нож,
Не стало царицы на свете…
Был ясен день, был день пригож,
И, не ведая, бегали дети.

Вновь на горы легла синева,
Пригож был день, день был ясен.
Царица и правда жестока была -
Теперь с этим я согласен!