Вторая повесть о Клавдии

Женоподобный, завистливый Клавдий,
Он от бессонницы дышит на ладан,
Тшетно он тщится в познанье вселенной,
Из философских систем, ране бывших,
Черпать догадки о сути и смысле
Мира и жизни своей многотрудной.

Первым предстал изумленному взору
Гегель с системою спекулятивной,
В коей охвачен был весь мир понятий
И языком многосложным описан.
Дале Декарт, Фрэнсис Бэкон и Лейбниц
(если бы я не писал по порядку
то никогда бы их в ряд не поставил).
После Дидро, Ламетри и Гельвеций
Чуть к философии вкус не отбили.
И без того он от злого недуга
Тяжко страдал, но а тут еще боле...
К счастью ему довелось за бесценок
Лосева труд приобресть, где о мифах
Русский филолог(но лучше - философ)
Мудро весьма рассуждал; и доселе
Нет знатока лучше в этом вопросе.
После Платон, Гераклит, Аристотель,
Сергий Булгаков и Павел Флоренский,
Автор, затем, "Эннеад" многословный
И современник его знаменитый,
Кои идеи доселе смущают
Умных людей(в равной степени глупых),
Были прочитаны Клавдием, только
Первоначальная цель потеряла
Всяческий смысл и бессмыслицей стала.

Женоподобный, завистливый Клавдий
Бросил тогда карандаш и бумагу,
Книги захлопнул и тишь кабинета,
Словно спеша куда, тут же покинул.

Много ли времени минуло, мало ль?
Только с тех пор мой герой изменился.
Крепко он спит по ночам и доселе
С прежнею целью за книги не брался,
Но вспоминая царя Соломона,
"Все - суета" - повторял за евреем.