Пока без названия

 Часть I Начало пути
 
 И было слово. И слово было – Любовь.

Она напряженно смотрела не нежно-розовый и, одновременно, ослепительно-белый шар солнца, который лучами, словно стрелами, пронзал нежную синеву неба. Пятый восход… Она вздрогнула от легкого шаловливого ветерка, губы чуть дрогнули, а ладошки опущенных вдоль тела рук повернулись навстречу солнцу. На кончиках пальцев заиграли белоснежные искорки, которые через мгновение слились и золотистым сияющим контуром обрисовали сначала ладошки, потом выше – по рукам, плечам и вниз, по телу, до кончиков пальцев на ногах. Волны пшеничных волос заискрились лучами солнца, а в бездонных и кристально чистых глазах, ярко синих как майское небо в ясный день, внимательно и сосредоточенно смотрящих вперед, молнией сверкнула тревога. Нежные ступни ног, чуть оторвавшись от прохладной, покрытой росой травы, вздрогнули. Она согнулась от резкой боли, пронзительной и острой как укол иглы, накрепко засевшей в сердце.
- Мама!
Сияние пропало. Всего на метр оторвавшись от земли, она упала вниз. Боль исчезла также мгновенно, как и появилась. Женщина глубоко вздохнула и выпрямилась.
- Мама!
Она столкнулась с зеркально-серыми глазами сына, в которых сквозила тревога и вопрос.
- Да, меня лишили крыльев…
- Мама…- пальцы мальчика крепко сжали ладонь женщины. Ее глаза потемнели, но она улыбнулась:
- Все хорошо. Ведь, если ангела лишают крыльев, в этом виноват сам ангел…
- Не в твоем случае! – легкий ветерок, свежий запах лаванды и мелодичный перезвон с перешептыванием где-то в верхушках деревьев. Словно из ниоткуда возник белоснежный конь, нервно переступающий копытами. Напряженный взгляд угольно-черных глаз остановился на женщине.
- Не в твоем случае! – повторил конь. Он моргнул и усиленно потряс головой. Из гривы полетели мелкие сухие веточки, камешки, пыль. Запахло гарью.
- Фу! Где ты был? – поморщился мальчик, но продолжал с любопытством смотреть на неожиданный фонтан из грязи.
- Надеюсь, ты там будешь не скоро. И нечего фукать! Ты сам был бы не чище! Эх, мне б сейчас в ванну…
- Что ты хотел сказать? – прервала коня женщина. Страшная догадка мелькнула в ее голове. Нет, этого не может быть! Она зажмурилась и крепко сжала ладошку сына.
- Да, то, о чем ты подумала. Это пришло не сверху, а снизу.
- Но я была защищена!
- Думаешь?
- Уверена!
- Всегда, кроме одного момента. Ты была полностью открыта несколько минут назад… К тебе таки нашли подход.
- Однако долго искали.
- Им хватило…вернее им хватило сил только на это. Ты ведь знала, что слишком опасно связываться с ним в такой момент.
- На пятый восход…Он предупреждал…
Мальчик внимательно вслушивался в разговор и смотрел на коня.
- Где папа?
- Он жив, – глубокие агатовые глаза задумчиво смотрели на мальчика.
- Артур, принеси шар.
- Но, мам!
С минуту мать и сын пристально смотрели друг другу в глаза.
- Хорошо, я понял, а…
- Артур!
Мальчик тяжело вздохнул и побежал в сторону холма. Когда сын скрылся за деревьями, женщина вернулась взглядом к коню, который смотрел как-то укоризненно.
- Ну, да, я специально отослала ребенка.
- Он давно уже не ребенок.
- Но…
- Твой муж прав, самая мудрая из женщин в этом плане сдала.
- Он так говорил?!
- Не шуми, он не в этом смысле. Ты действительно мудра, ведь даже Он всегда останется ребенком…Все мы дети…
- Одного отца…
- Но твой сын! Он доложен знать, что с его отцом!
- Он знает…Господи, я всего лишь хочу, чтобы у него было нормальное детство!
- Артур не такой как все, и ты это знаешь, и его отец это знает, и мы это знаем, и они это знают. Они забрали его отца…
- Что?!!
- Им так кажется! Они лишили крыльев его мать, ведь ты – последняя защита Артура, но он еще себя покажет! Ведь он ваш сын, а вы же были непобедимы…
- Были…
- Да, пока были вместе! Вас удалось разлучить, и вы стали уязвимы…друг для друга.
- Но…
- Послушай, настало время Артуру проявить себя!
- Ему всего семь лет!
- А он всего лишь сын Великого Отца…
- У которого отняли меч!
- Хм…меч короля Артура…
- Что?
- Мысли вслух. И Великой Матери…
- У которой отняли крылья. Теперь уж можно и без этого эпитета «Великий»…Смешно, Маг без жезла и Волшебница без крыльев!
- А когда-то было, что и у хранительницы был свой хранитель…Вам ведь много пришлось пройти, но у вашего сына есть сила, которую никому не отнять. Ваша любовь дала жизнь великому человеку!
- Но, что же мне теперь делать?
- Пусть будет так, как будет.
- Что?
- Пусть будет так, как будет.
- Еще раз!
- Стресс, волнение, ты плохо соображаешь?
- Не каждый же день лишаешься крыльев! Нет, просто эти слова…Мне было лет двадцать земных…Я металась из стороны в сторону, не зная, что делать и вдруг…Эти слова, знаешь, словно пелена спала с глаз!
- Знаю! Я действительно знаю того, кто тебе это сказал. Но, ведь это было верно, просто тогда еще не пришло время…
- Как и теперь?
- Да, ты задала вопрос и теперь жди ответа. Тогда ты о многом догадывалась, теперь ты многое знаешь, но ты никогда не умела ждать!
- Зная, что ему сейчас больно? Издеваешься?
- Нет, но еще не время.
- Миртл, ведь это не больно, когда теряешь крылья! Это просто пустота! А мне кто-то стальным кулаком сжал сердце!
Конь отвел взгляд и нерешительно переступил копытами, белоснежный хвост нервно похлопывал бока.
- Что ты молчишь! Ему же больно!
- Ты чувствуешь боль многих…
- Я чувствую ЕГО боль!
Миртл, глубоко вздохнув, посмотрел в глаза женщине, но в ее взгляде была такая щемящая боль и тоска, что он вздрогнул и отвернулся.
- Ты ничего не можешь сделать…
«Могу, и я это сделаю!» - подумала женщина.
«Не можешь, но ты это сделаешь» - подумал конь.
«Даже без крыльев…» - подумала женщина.
«Даже оставив сына…» - подумал конь.
«Перестань читать мои мысли!» - подумала женщина.
- Нам нечего скрывать друг от друга! – конь уже не думал, а говорил, - так было суждено. Ты пойдешь за мужем, а сын начнет свой путь…
Вечерело. Золотистый шар, казалось так недавно загоревшийся, затухал и наливался темно-малиновым. А они все стояли, молча, задумчиво глядя вдаль. Невысокая стройная женщина в белоснежной тунике, схваченной под грудью золотистым ремешком, и свободными невесомыми складками спускавшейся до земли. На тонкой шее – светлый плетеный шнурок с темно-розовым камнем неправильной формы. Медовые волны волос струились по спине до талии. И конь. Великолепный грациозный скакун в котором сразу видна порода. Белоснежно-серебристый с шелковистой, мягкой как пух гривой. Они стояли на краю обрыва. Впереди – небо, кое-где усыпанное барашками облаков; внизу – река, лениво несущая свои воды, бескрайние поля, нежно-зеленые и волнующиеся как море под ветром, и цветные квадратики домиков. Словно кто-то рассыпал детский конструктор…детский конструктор…Артур. Там, за спиной, шумный, говорливый лес и цветные квадратики домов, среди которых один белый…И там ее сын…ИХ сын.
А высоко в небе резвились ласточки. Изредка пролетали чайки…Рядом море…Солнце почти село. Небо еще светлое, а она видела звезды так отчетливо, словно уже ночь. Большие звезды, сначала с ноготок мизинца, потом с кулачок ребенка и они все росли, росли, а с ними наплывала из темноты ярко-красная звезда с острыми, как пики, отблесками желтого цвета. В груди что-то тоскливо сжалось, женщина на секунду зажмурилась и снова открыла глаза: все то же небо, солнце почти село, ласточки, звезд не видно, но в голове засела занозой та самая звезда…
- Нам туда…
- Ты тоже ее видел? Постой, почему «нам»?
- Я тебя из такой грязи вытаскивал!
- Но, мой малыш!
- Мудрая ты моя женщина! Ты по сравнению со своим сыном сущее дите! Да и к тому же…пришло его время! Он заглянул в шар…

 ***
Дышать было трудно. Просто физически трудно сделать вздох. Он закашлялся. Кашель был сухой и больно царапал легкие. В горле першило. Песок был повсюду, он покалывал кожу, пеленой застилал глаза. Надо было идти вперед, непременно вперед, без цели, просто идти, нельзя оставаться без движения. Ноги налились свинцовой тяжестью и тонули в песке…красном, холодном и колючем…И везде, везде был этот песок, а над ним грязно-серое небо. Идти…Только идти. Вперед. Пальцы с силой сжались в кулак. Мужчина до боли закусил губы…И не думать. Нельзя думать о НИХ! После того, что случилось. Ведь это из-за него ее лишили крыльев…
- Эльза! – как же мучительно больно. Сердце вот-вот разорвется. Он не должен о ней думать
- Ты не можешь о ней не думать…Любовь!...Ха!...Как же глупы вы светлые! Эти слащавые чувства губят не только вас, но и ваших близких! До чего же вы уязвимы! – большая черная тень возникла слева от запыленной фигуры мужчины.
В этой пустыне и так было не жарко, но теперь лютый морозный холод тянул свои щупальца уже к сердцу, которое билось неровными скачками.
«Эльза…» - мелькнуло в голове, и кровь с новой силой потекла по венам, а холод нехотя отступил.
- Однако, ты еще силен. – Это был неприятный свистящий шепот. Словно кто-то с завидным упрямством водил пенопластом по стеклу.
- Что тебе надо? – новый шаг давался с невероятным трудом.
- Ты сам знаешь! Вы светлые невероятно упрямы…
- А вам доставляет невероятное удовольствие нас сломить!
- О, да! Этого стоит подождать!
- Никогда!
«Эльза…Эльза…Эльза» - туман перед глазами стал рассеиваться, - «Эльза…»
- Перестань! – шепот сорвался на крик.
- Эльза! – взгляд зеленых глаз потемнел.
Оглушительный крик. Мужчина зажмурился и с силой прижал ладони к ушам. Тень исчезла.
- Я дождусь… - пронеслось над головой. Колючие песчинки закружились в бешеном вихре. Неожиданно все стихло.
- Эльза… - сухие потрескавшиеся губы тронула легкая улыбка, но сил больше не было, словно этот мгновенный вихрь унес последние крупицы. Он без сознания упал на песок.

Мужчина очнулся от легкого прохладного прикосновения ко лбу. Освежающие потоки омыли все его тело. Огромный прилив энергии, и на сердце так спокойно, словно…Словно его ангел здесь. Нежный, тихий, ласковый, как дуновение майского ветерка, голос. ЕЕ голос…:
- Милый мой…Родной мой…Любимый мой…
Ее голос. Он звал за собой. Мужчина с усилием разлепил веки и столкнулся с пристальным, изучающим взглядом ярко-синих глаз, таких родных и близких. С минуту они смотрели друг на друга, словно впитывая один другого каждой клеточкой своих тел. Медленно рука мужчины поднялась к голове, его пальцы нежно обхватили ладошку, лежащую на его лбу, очень медленно он поднес ее к лицу и прильнул губами к ее пальцам, с наслаждением вдыхая запах сандала и мяты.
- Ты здесь…
- Я не могла не прийти… - ее глаза блестнули.
- Эй! – он попытался сердито нахмурить свой лоб, но тут же лицо его расплылось в улыбке. Он никогда не мог сердиться на нее.
А она просто не могла сдержать слез, глядя на то, сколько ему пришлось и еще придется вынести, прежде чем ей по-настоящему удастся оказаться с ним. Он осунулся, похудел, его золотые пряди, среди которых, она это знала, появились и белые, нежная кожа, скрывались под слоем грязи и пыли. Он лежал перед ней на грязно-красном песке посреди бесконечной пустыни. Ее родной, ее любимый…
- Перестань! Я же дышу…благодаря тебе, – мужчина резко притянул ее к себе и крепко обнял. Она была легкая и воздушная, но он чувствовал как быстро и тревожно стучит ее сердечко.
«Не хочу! Я не хочу тебя отпускать! Нет!» - страшная мысль заставила его оттолкнуть от себя женщину. Вопрос мелькнул в ее глазах, но тут же исчез:
- Я поняла…Их здесь нет…
- Но, они могут вернуться! И Артур…
- Тебе я нужнее…
Он с силой сжал ее пальцы с единственным желанием – никогда не отпускать этой руки и…отпустил.
- Иди…
- Я вернусь…
Мужчина с напряжением смотрел на озаренную нежно-розовым светом фигуру женщины, пытаясь впитать в себя этот родной образ до мельчайшей родинки. Ее кожа была нежна и чиста как у ребенка, и лишь, когда Эльза улыбалась, в уголках глаз появлялись едва заметные складочки. Как же он любил такие моменты, когда все ее лицо озарялось светом, а в глазах загорались искорки…Ее улыбка…Ее смех… Мужчина поднялся, не отрывая взгляда от женщины. Они молчали. Да и не нужно было слов, их глаза говорили о многом.
- Иди…
- Я вернусь…
Ее фигура стала медленно таять, словно растворяясь в воздухе. Вскоре не осталось и следа. Лишь запах мяты и сандала.
Надо было идти вперед. И он пошел.

 ***
Дорога через лес была короткой, но он раз пять сбивался с пути, теряя из вида едва заметную тропинку. Пелена застилала глаза…из-за слез. Он понимал, почему мама отослала его. Она не хотела разговаривать об отце при нем. Она не хотела, но он-то знал! Знал все! Он чувствовал пронизывающую могильным холодом, ноющую боль отца! Он чувствовал щемящую тоску матери! И он мучился, невероятно мучился оттого, что ничего не мог сделать. Слезы от боли, слезы от обиды, слезы от бессилия…
Почему мама все еще считает его ребенком? Ведь он давно уже вырос, очень много знает и многое понимает. Почему она не может принять то, что приняли все, даже отец! Отец…
- Папа… - голос срывался, слезы мешали говорить, - папа…ты еще не можешь меня услышать, но, знай, что я тебя безумно люблю…Люблю! Его забрали темные…Господи, если бы я мог! Темные…Они лишили крыльев маму…Темные…Как же я их ненавижу! Они причиняют боль всем, кого я люблю!
«Шар…» - неожиданно мелькнуло в голове. Мальчик в недоумении остановился. Что он мог сделать с этим шаром? Ему часто приходилось с любопытством наблюдать, как работала с ним мама, но, чтобы самому…А что, если…Одна интересная мысль мелькнула в его голове, и мальчик, решительно вытерев слезы, побежал к дому.
Ему было всего семь лет. Высокий, худощавый, с внимательным изучающим взглядом кристально-серых глаз, в которых иногда загорались игривые искорки. Он с пеленок чувствовал, что не такой, как все. Ему с рождения были даны крылья.

Чистый уютный домик. Гостиная. Рабочий кабинет родителей. Артур нерешительно остановился около него и с сомнением толкнул дверь. К его удивлению она оказалась открыта. Обычно родители всегда запирали эту комнату, а он всегда сгорал от любопытства, что же находится за этой светлой деревянной дверью. И не было ни окна, ни замочной скважины, чтобы подглядеть. Его всегда интересовал один вопрос: раз не было замка, значит, не было и ключа, так как же эта дверь запиралась? Хотя, для таких волшебников, как его родители, в этом нет ничего сложного – пара заклинаний и готово! Вот бы ему когда-нибудь также. А теперь надо пользоваться моментом – дверь открыта! Странно, на первый взгляд ничего необычного: круглый дубовый стол посреди комнаты, на нем аккуратная стопка чистых белых листов, карандаши в деревянном стаканчике. Обычные карандаши для письма. Всю стену напротив стола занимали стеллажи с книгами. Книги. Мальчика тянуло к ним с невероятной силой. (Странно, но он никогда не любил читать…) Чего тут только не было: сборники по алхимии, философии, астрономии, ветхие рукописи и современный еженедельный «Планетарник» отца. Этот журнал часто лежал на диване в гостиной, вместе вот с этой книгой в красном кожаном переплете с золотым тиснением – «Краткое руководство по белой магии. Практикум, часть II». Мама все время ругала отца за то, что тот не убирает книги на место. Да и плащ, папин шелковый темно-синий плащ, такой невесомый, как пушинка, вместо того, чтобы висеть в шкафу, почему-то постоянно покоился на спинке стула в кухне…А мальчику так нравилось заворачиваться в этот плащ и, подражая отцу, размахивать жезлом, что вызывало заразительный веселый хохот отца и легкую теплую улыбку матери.
Уже три восхода северной звезды родители не ссорились и не смеялись, не держались за руки, не собирали гостей и не запирались в кабинете. Уже три земных месяца отец крепко, по-мужски, не пожимал руку сыну, не прижимал к своей широкой груди, не вел задушевных разговоров. Уже три месяца они с отцом не устраивали сюрпризов маме, в глазах которой уже в течение трех месяцев занозой засело напряжение и тревога. Уже три месяца с ними нет отца! Сердечко болезненно сжалось в маленький комочек. В груди стало холодно, а в глазах мелькнула тоска. Артур до боли закусил губы и силой ударил по книжной полке. Хруст дерева, и на пол полетели книги. Глаза мальчика заблестели, и он с силой зажмурился, чтобы сдержать набежавшие слезы. Легкий ветерок, мелодичный перезвон и едва уловимый запах розового масла заставили его с недоумением открыть глаза и оглядеться. Рядом с дверью было большое окно, большое незастекленное окно с серебристым подоконником. С минуту Артур недоуменно смотрел на него. Этого просто не могло быть! Он молнией вылетел из комнаты. Так и есть – стена. Вошел в комнату – окно, в которое к тому же виднелось иссиня-черное небо, усыпанное звездами, хотя на улице совсем недавно рассвело. Ветер усилился. Там, за окном, зашелестела листва кустов роз. Нежно-алые бутоны источали сладковатый дурманящий аромат. Артур подошел ближе и, немного подумав, сел на подоконник, заворожено вглядываясь в сверкающие хрусталики звезд. Ветер был теплый и ласковый, как руки мамы.
- Артур…- тихий шепот у самого уха.
Мальчик вздрогнул и быстро огляделся. В комнате было пусто, за этим странным окном тоже.
- Артур… - уже громче пропел нежный женский голос, будто кошка промурлыкала. По коже побежали мурашки. Мальчик с недоумением посмотрел на свою правую руку. По ней словно кто-то невидимый водил невидимым невесомым перышком. Кожу слегка покалывало, и, одновременно, чувствовалась приятна прохлада.
- Артур…
Страха не было, лишь любопытство. Около руки мальчика появилось легкое серебристое свечение, принявшее форму небольшого шара размером с футбольный мяч. Шар повис в воздухе. Свечение было мягкое и приглушенное. Артур нерешительно протянул к нему руку и тронул пальцем, но тут же отдернул, получив слабый удар током. Шар моментально рассыпался на мириады сверкающих пылинок, которые, закружившись в воздухе, образовали маленькое облачко, которое стало вытягиваться и принимать очертания человеческой фигуры. Мальчик заворожено следил за этим превращением, широко распахнув свои потемневшие глаза и не моргая. Пылинки сгущались, очертания стали четче. Кажется, это была женская фигура из глубины которой послышался знакомый голос:
- Артур…
Фигура медленно стала отдаляться от мальчика, пролетая сквозь кусты. Артур неотрывно смотрел на нее, пока она не растворилась на фоне черного неба. Долго не думая, мальчик спрыгнул в загадочный сад.

 ***
Удивительное ощущение легкости. Тело стало почти невесомым, а на душе спокойно и неизвестно откуда взялась уверенность, что все будет хорошо… И с отцом, и с матерью… Запах роз обволакивал, от него слегка кружилась голова, в которой не было ни одной мысли, удивительно пусто. Артур без цели шел вперед, огибая кусты, листва которых что-то тихо шептала. Ступни его ног лишь слегка касались влажной от росы травы. Странно, но, кажется, он был в туфлях, а теперь коже ног сыро, прохладно и щекотно. Мальчик словно летел над землей, так же, как иногда это делали его родители. Вскоре кусты закончились, и он оказался на небольшой поляне. Впереди – серебристая змейка реки, за которой бескрайний розовый сад; посреди полянки – большой ветвистый дуб, который был так широк, что его едва ли удалось бы обхватить трем взрослым мужчинам; слева и справа от мальчика – высокие стройные деревца с белоснежными стволами, кажется, на Земле их называли березками. Артур медленно обернулся – плотная стена из кустов роз и… в воздухе висело то самое окно, в котором виднелся кабинет его родителей.
- Артур…
Он вздрогнул и резко повернулся, чего делать совсем не следовало, так как голова сильно закружилась, а земля поплыла из-под ног. В глазах потемнело.
- Артур…
Мгновенно все прошло. Мальчик твердо стоял на земле. В голове прояснилось, лишь в ушах слегка звенело. Трещали сверчки. Где-то невдалеке заливался соловей. Взгляд мальчика был прикован к фигуре, неожиданно возникшей около дуба. Она находилась шагах в пяти от него, но он почти не видел ее из-за легкого серебристого тумана, который постепенно рассеивался и через несколько секунд совершенно исчез. Перед мальчиком стояла молоденькая девушка. Сердце Артура билось быстро-быстро, и появилась непонятная слабость в ногах. Он никогда еще так не волновался. Его мама, бабушка, да все женщины их рода очень красивы, но эта девушка… Она была невысокого роста, хрупкая, вся какая-то легкая, даже воздушная. Волосы – золотисто-огненные, чуть ниже плеч и слегка завиваются, от них словно исходило тепло, как от костра. И глаза – огромные, сверкающие, как драгоценные камни. Нет, скорее горящие как у кошки, темно-зеленые глаза, которые пристально его изучали. А он медленно обводил ее восхищенным взглядом. В горле пересохло. Ему еще никогда не приходилось испытывать таких сильных чувств.
- Эй, мне этого не надо! – какой же нежный был у нее голосок.
Девушка медленно подняла правую руку и повернула свою ладошку к лицу мальчика. У нее была удивительно чистая светлая кожа, которая словно светилась и была так тонка, что сквозь нее просвечивали голубые паутинки сосудов. Артур как завороженный смотрел на ее ладонь, из центра которой исходило нежно-розовое свечение. Веки стали тяжелыми. Мальчик глубоко вздохнул и закрыл глаза, а девушка стала медленно к нему приближаться, не опуская руки. Артур почувствовал свежий, чуть сладкий запах роз. Теплая волна омыла его лицо, все мысли, что всего секунду назад вертелись в голове, мгновенно куда-то улетучились, и даже чувства, то новое, что ему пришлось пережить, и что заставило его сердце рваться за приделы тесной грудной клетки к чему-то неизведанному и сладкому, все стало медленно растворяться в подступающей темноте. Мальчику стало невероятно спокойно. Все ушло… И печаль… И радость… И обида… И ненависть… И любовь. Остались лишь темнота и покой. Пришло полное умиротворение. Артур медленно опустился на мягкую траву, словно на кровать в своей комнате, и, по привычке, положил под голову ладонь. Его сердце билось медленно-медленно… На семь ударов вдох, на четырнадцать выдох. Девушка опустилась на колени около мальчика и положила ладошку на его лоб. Сквозь ее тонкие длинные пальцы струился свет, нежно-розовый, который постепенно светлел и становился серебристым, точь-в-точь как цвет звезд, отражающихся в ручье. Ласковая улыбка тронула ее губы, а взгляд больших нежно-зеленых глаз, обрамленных коронкой пушистых длинных ресниц, согревал. Она смотрела не на мальчика, но вглубь него, проникая взглядом в самые потаенные, самые темные уголки его подсознания. Она уже знала что-то такое, чего ни он, ни его родители, ни светлые, ни темные еще не знали и узнают не скоро.
- Спи, малыш… Спи… Набирайся сил… Это твой последний детский сон…
 ***
 Много лет назад

- Ты думаешь, она придет?
- Я не думаю, я знаю…
- Да, рано или поздно это произойдет, но почему именно сегодня?
- Так было предопределено.
- Они тебе сказали?
- На рассвете…
- Так вот почему ты меня выгнал? Ариэль приходил?
- Ты же знаешь, что он тебя недолюбливает…
- Он не любит всех, кто нижнего ранга!
- Ты не прав!
- Неужели?
- Сам ведь знаешь, что все началось, когда ты спрятал его жезл…
- Я ведь просто пошутил!
- Такими вещами не шутят, особенно с такими как Ариэль!
- Ой, ну ладно! Скажи лучше, когда она придет?
- Как только Зигр встанет напротив Андры…
- Еще пять минут, - Сакэр выглянул в окно, - целых пять мучительных минут. Серая звезда почти напротив красной! Скажи, а как она выглядит?
- Ты ее сразу узнаешь. Она – ангел…
- Падший ангел!
- Так ты подслушивал? Хотя, я этого ожидал. Ты все не правильно понял. Ее не выгнали, она сама ушла, а это две большие разницы!
- Она по собственному желанию спустилась оттуда сюда?! Да быть этого не может!
- Тебе этого не понять, да и мне тоже…
- Значит, по рангу она выше тебя?
- Намного…
- Но ведь ты будешь ее учить?
- Да… Она не знает, кто она. Пока не знает…
- Но, почему?
- Для ее же пользы. Еще не время, Сакэр. Она еще не готова.
- Ты хочешь сказать, что она еще слишком земная?
- Нет, не слишком, но даже капли может хватить, чтобы погубить все! Хватит разговаривать, время пришло! Исчезни и, пока я не разрешу, не появляйся ей на глаза.
Маленький смешной человечек, очень похожий на малыша и старичка одновременно, совсем как гномик из детских сказок, с лукавыми глазами и длинной белой бородой, в смешных коротеньких штанишках в клеточку, легкой белой рубашке, стал медленно таять в воздухе, пока совсем не исчез.
- Да, кстати, почему ты так оделся?
- Для гостьи…- прошелестело под потолком.
В дверь нерешительно постучали.

 ***
Мальчик спал. Девушка убрала с его чистого лба ладошку. Свечение, исходившее от ее пальцев, не исчезало. Она очертила над Артуром небольшой круг по часовой стрелке, и в то же мгновение легкий серебристый туман накрыл мальчика, минуту постоял и стал рассеиваться, пока совсем не исчез. Вместе с ним пропал и Артур.
- Умно`!
Девушка вздрогнула и резко обернулась. Около дуба – высокая мужская фигура, завернутая в длинный черный плащ. На лицо ложилась тень от широких полей шляпы. Девушка глубоко вздохнула, пытаясь унять мелкую противную дрожь.
- Как же ты хороша… - тоскливо прошептал мужчина и уже громче добавил, - ты уверена, что там он в безопасности?
- Ни один темный не сможет туда попасть… - дрожь прошла. Девушка поднялась с колен.
- Даже я?
- Под угрозой попасть в Бездну…
- Моя Бездна – это ты! Для меня нет большей муки, чем быть рядом с тобой и знать, что ты никогда… никогда не будешь моей…
Она чувствовала, как он весь напрягся, как с силой сжались его кулаки, слышала, как скрипнули плотно сжатые зубы. Он сделал шаг ей на встречу. Девушка не шелохнулась.
- Ты сам сделал свой выбор…
- Да… теперь я не с ними и не с вами… Я один…
- Ты сделал всего один шаг…
- Я больше не хочу делать шагов! Слышишь! Не хочу! Раз я потерял тебя!
- Ты меня не терял…
- О, да! Твоей доброты хватит на всех! Но, ты никогда, никогда не будешь любить меня так, как ЕГО! Верная… Чистая… - его голос сорвался, - уж лучше я останусь здесь!
- Сэдрик! Неужели ты не понимаешь? Ты не можешь остаться Скитальцем! Ведь кто бы ни выиграл, ты все равно останешься проигравшим! Темные никогда не простят тебе того, что ты смог прикоснуться к свету. Ты для них как прокаженный. А светлые… Из-за своей слабости…
- Слабости? Издеваешься? Ты не представляешь, каких усилий мне стоит сдерживать себя! Я ведь мог навредить этому мальчишке, пока ты не наложила на него защиту. Я ведь могу, могу причинить зло всем, кто отнимает тебя от меня! Даже в самом начале, помнишь? Я ведь мог послать заклятье ЕМУ, но…
- Но?
- Это причинило бы тебе боль…
- А ты растешь… - улыбнулась девушка.
- Нет… И ты все равно бы со всем справилась. Ты ведь сильнее меня…
- Ты растешь. В тебе идет борьба, но ты растешь… Отпусти меня, Сэдрик, просто отпусти…
- Отпустить?! Ты заставила меня уйти оттуда, ты привязала меня к себе!!!
- Я просто помогла тебе сделать первый шаг. Я подтолкнула тебя, а дальше ты должен сам…
- Я не хочу без тебя!!!
- А ради меня?
- Ради любви? Нет! Я еще не сошел с ума! Да, ты еще не знаешь, что скоро кое-кто окажется в Бездне! Пусть темному не удалось подняться до света, зато светлый упадет на самое дно тьмы…
- Так должно быть. Прощай, Сэдрик, мне пора…
Свечение, исходившее из пальцев девушки, усилилось. Вскоре, легкая серебристая дымка окутала всю ее фигурку, которая словно растворилась в ней. Мужчина протянул к ней руку, пытаясь удержать. Дымка рванулась вверх.
- Нет! Лилиен! – грязно-серая тень метнулась за дымкой, быстро догнала, столкнулась, смешалась, и высоко в чернильном небе завертелся небольшой вихрь, вокруг которого щелкали и сверкали электрические заряды.
- Сэдрик!...
Приложив невероятное усилие, серебристая дымка выскользнула, молнией сверкнула вниз, ударилась о землю, отскочила и снова вниз… тихий шепот и дымка, коснувшись земли, словно вошла в нее. Следом метнулась серая тень. Неясное бормотание и она растворилась.
- Лилиен! – резкий порыв ветра, тревожно зашумели деревья, свет звезд потускнел. Неожиданно все смолкло. Наступила полная тишина.

 ***

 Много лет назад

В дверь снова постучали, но уже более решительно. Мужчина медленно поднялся с кресла, нервно сжав пальцы в кулак. Было невероятно волнительно. С самого утра, как только он узнал, кто к нему придет, ему не удавалось унять громкие удары сердца. Стук повторился. Глубоко вздохнув, мужчина быстро подошел к двери и повернул ручку.
На пороге стояла молоденькая, немного смущенная девушка, которая нерешительно, с сомнением и в то же время с любопытством смотрела ему прямо в глаза, не отрываясь. Это была ОНА. Это был ЕЕ взгляд. Такого просто не могло быть у земных. Так смотреть могут только такие как Ариэль.
- Простите, может, это прозвучит дико, но я просто ДОЛЖНА была сюда прийти… - на щеках девушки заиграл легкий румянец.
- ну, вы знаете, в нашей жизни нет ничего невозможного… - мужчина улыбнулся и слегка склонил голову, осматривая девушку, - проходите, я всегда рад гостям!
- Особенно таким… - тихо прошелестело у него над головой.

 ***
Бесконечное красно-желтое пространство со светящимися белыми разводами и мелькающими тут и там, издающими тихий треск, электрическими зарядами. Неожиданно где-то в центре возникла крохотная черная точка, которая стала расти и достигла размеров футбольного мяча. Через секунду из этой черной дыры вылетели два светящихся шара – белоснежный и грязно-серый. Они столкнулись, разлетелись и повисли в пространстве друг напротив друга. Прошло минуты две, и шары с треском рассыпались, а на их месте, после того, как пыль улеглась, оказались две человеческие фигуры.
- Ты хотела сбежать от меня?
Пересеклись взгляды: напряженный, выжидающий и усталый, встревоженный.
- Мне надо было уйти…
- Ты от меня никуда не уйдешь! – высокая мужская фигура покрылась серой дымкой, постепенно темневшей, сгущавшейся и плотной черной тенью вставшей слева от мужчины.
Девушка вздрогнула и отшатнулась. Повеяло холодом, сердечко болезненно сжалось. Стало невероятно страшно. Взгляд, обращенных к ней бездонных черных глаз, был пуст… отрешен и пуст…
- Сэдрик… Сэдрик… ты меня слышишь?
- Его здесь нет! – низкий, с металлическими нотками незнакомый голос.
- Сэдрик… Сэдрик, ты слышишь меня? – девушка подняла вверх руки, повернула ладони к мужчине и, не отрывая взгляда от глаз мужчины, стала быстро и тихо произносить какие-то слова. Теплая, светящаяся волна от ее рук ударилась в черную тень, отчего та пошатнулась, но устояла.
- Ха! Это все, на что ты способна?
- Оставь его! Я не отдам тебе эту душу!
- Да что ты можешь?!!!
- Ты же знаешь, что многое! Он уже никогда не будет твоим…
- Свет! Свет! Свет! Да, он прикоснулся к свету, но это еще ничего не значит! Зачем тебе это? Брось его, зря только силы потратишь!
- Сомнения разрушают! Придумай что-нибудь новенькое!
Зловещий скрежет. Черная тень метнулась к ней, но в тот же миг сверкнула молния, и перед девушкой возникла озаренная золотым светом мужская фигура.
- Лилиен! – до боли родной и знакомый голос.
Она устало опустила руки на плечи мужчины, уткнулась в широкую спину и с облегчением вздохнула. Сверкнула сталь и черная тень рассыпалась горошинами со страшным звериным визгом.
Сэдрик вздрогнул, с шумом втянул воздух и медленно выдохнул. Его взгляд прояснел.
- Что произошло… Ты? – он окинул удивленным взглядом невысокого молодого человека с серьезными и внимательными кристально-серыми глазами. Светящийся серебристый плащ и сверкающая сталь меча.
- Значит, это снова произошло… Прости, я не хотел причинить ей боль… - в черных глазах застыла невероятная тоска. Сэдрик закутался в плащ и мгновенно исчез.
- Лилиен… Лилиен… - молодой человек медленно повернулся и нежно обнял девушку, - значит, ты уже до темных добралась?
- Добралась! Ты же знаешь, что у него особая судьба…
- Знаю, вот только…
- Что? – девушка подняла головку, чуть склонила ее набок и лукаво на него посмотрела.
- Переживаю я за тебя! Я ведь не могу постоянно находиться рядом с тобой! Люблю тебя!
- Люблю тебя! Пора… Что такое несколько лет по сравнению с вечностью?
- Береги себя…

 ***
 Много лет назад

Девушка перешагнула порог, с любопытством оглядываясь. Снаружи это был обычный деревенский домик, бревенчатый, двухэтажный, не большой и не маленький, с причудливыми резными наличниками. А вот внутри… Было очень просторно и светло. Чистая белая печка, в которой горел огонь, и потрескивали дрова. На улице было не холодно. Конец июля. Но у девушки возникло невероятно сильное желание прикоснуться ладонями к печи.
- Ну, попробуй! – мужчина, словно, читал ее мысли. Она с сомнением на него посмотрела. Высокий, смуглый, худощавый с короткими темно-каштановыми волосами и маленькой бородкой, в легкой рубашке, нежно-розовой, и светлых брюках, а на ногах… сандалии! Забавно! И еще глаза, удивительно-синие, сияющие, глубокие, теплые, они словно завораживали…
- Правда, можно?
В глазах мужчины зажегся игривый огонек.
- Попробуй! – он улыбнулся.
Сомнение не покидало, но желание словно нарастало с каждой секундой, да еще появилось предчувствие чего-то светлого, долгожданного и… неизбежного. С усилием оторвав взгляд от глаз мужчины, девушка повернулась к печи и медленно, по расшитому половику пошла к ней. Ее шаг был легок и пружинил. Мужчина только сейчас заметил, что она босиком, и ее нежные маленькие ступни почти не касаются пола. Она словно летела! Да так и есть – летит и сама не замечает этого!
- Она так красива… - прошелестело у него около левого уха.
- Она так чиста и невинна… - прошептал мужчина, и его глаза потемнели, в них блестнули слезы умиления.
- Хм, невинна… прости, но…
- Сакэр! Она искушаема гораздо больше земных! Ведь, спустившись сюда она стала доступна темным, но, через чтобы ей ни пришлось пройти, у нее все такая же нежная, светлая… чистая и невинная душа… смотри!
Девушка прислонила ладошки к беленой, пышущей жаром стенке печи. Слабый удар тока, и через тонкие длинные пальцы в ее тело стали вливаться потоки тепла. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза.
Мужчина смотрел на девушку, не отрываясь, боясь пошевелиться, а Сакэр, забыв предупреждение хозяина, проявился и стал даже более видимым, чем был. Комнату залил нежно-розовый свет, который исходил от хрупкой фигурки у печи. Мужчина точно помнил, что на девушке был коротенький синий сарафанчик, а теперь… темно-зеленый блестящий шелк плотно облегал ее тонкую талию и легкими складками спускался до пола. Медово-огненные с дерзкими ярко-рыжими отблесками волосы, ранее собранные в хвост, игривыми завитками струились по плечам…
После легкого удара током ее отшвырнуло назад, и она стала медленно падать в черную бездонную пропасть. Сначала медленно, но, с каждой секундой скорость падения все нарастала, и вскоре она уже неслась неизвестно куда, только ветер свистел в ушах, и сердце совсем не билось, оно, словно замерло. Да и вся она напряженно сжалась в крохотный комочек. Неожиданно падение прекратилось. На секунду девушка зависла. Ощущение страха, которое все нарастало, пока она летела вниз, мгновенно куда-то улетучилось. Стало очень спокойно и легко. Она выпрямилась, вытянулась каждой клеточкой своего тела и расправила руки, словно готовясь к полету. В ту же секунду что-то толкнуло ее вперед, и девушка полетела. Легко и свободно, все выше и выше. Не открывая глаз. И чем выше она поднималась, тем светлее и ярче становилось все вокруг. Словно рассеивался туман, словно спадала пелена с ее сознания. По крупице она с наслаждением втягивала в себя все то, что так долго оставалось для нее под запретом. Она вспоминала… Толчок, и все вокруг замерло. Она открыла глаза.

Было тихо, лишь слабо потрескивали факелы, огонь которых играл на золотых статуэтках фараоновских кошек и дрожащими бликами ложился на светлые плиты стен и пола. Послышались шаги. Стражники ступали очень тихо, но у нее был острый слух. Что такое звуки этого мира, если ей приходилось слышать голоса загробного… Стражники явно направлялись сюда. Девушка отпрянула к стене, пытаясь вжаться в холодные плиты. Нежно-розовые губы быстро что-то шептали, и через секунду она слилась со стеной. В то же мгновение из темноты сводчатой арки вынырнули две высокие мужские фигуры с длинными копьями и факелами.
- … из седьмой башни Кригос - Корф? – тихо продолжил один, медленно обводя взглядом коридор.
- У кошек девять жизней…
- Но, ведь, заточить жрицу, то же самое, что посягнуть на богиню Анхаснур! И все из-за того, что она защищала того мятежника? Знаешь, а ведь в народе назревает недовольство! Надеюсь, боги не допустят его казни…
- Лучше не вмешиваться в дела вышестоящих. Тебе велели охранять, вот и охраняй!
- Клянусь Крогом, я буду рад, если ей удастся сбежать!
- Ты выжил из ума!
- Она спасла мою дочь…
- Молчи, здесь и у стен есть уши!
Стражники медленно удалились, нырнув в тень, из которой вышли. Когда шум их шагов затих вдали, от стены отделилась легкая прозрачная фигура, которая, наливаясь цветом, превратилась в невысокую девушку с чистой смуглой кожей, огромными горящими темно-зелеными глазами, взгляд которых был встревожен и глубок. Гладкие иссиня-черные волосы стянуты в большой пучок на затылке. На ее плечи был накинут легкий белоснежный плащ, низ которого украшали замысловатые золотистые иероглифы. Тонкие точеные запястья ее рук украшали широкие, гладкие золотые браслеты с ярко-красными ромбовидными кристаллами. Точно такие же браслеты обхватывали обе стройные ножки где-то посередине голени. Девушка с сомнением огляделась. Из коридора, в котором она находилась, было два выхода: один, это тот, откуда появились и куда скрылись стражники, другой же – огромное окно, в которое виднелось звездное небо. Закусив нежно-розовые губки, она медленно опустилась на колени и закрыла глаза. Ее правая ладошка легла на лоб, а левая под сердце, чуть дрогнули ресницы. Девушка что-то быстро зашептала. Хлопок, и на ее месте потягивалась грациозная кошечка с белоснежной, чуть серебристой гладкой шерсткой. Огромные зеленые глаза горели каким-то дьявольским огнем. В два прыжка кошка оказалась на подоконнике и, не мешкая, спрыгнула вниз. До земли было метров двадцать. У нее перехватило дыхание, но уже через секунду нежные подушечки лап мягко спружинили о гравий. Была ночь, но она ясно различала дорогу, темнота словно отступила. Обострилось зрение, обострился слух, и двигаться было невероятно легко. Миновав залитую лунным светом аллею придворцового парка, тщательно охраняемые ворота, она направилась к городской площади, в центре которой возвышался тщательно охраняемый трехэтажный каменный дом. А хорошо все-таки быть кошкой! Можно пролезть в любую щель, совершать головокружительные прыжки и ступать так бесшумно! Ей надо добраться до третьего этажа, вернее того крохотного окошечка, плотно задернутого темно-бардовыми шторами. Дверь тщательно охраняли, но разве кто-то посмеет тронуть кошку? Хотя… рисковать нельзя. Она прищурилась и тихо промурлыкала:
- Анхаснур…
В то же мгновение над ее острыми ушками мелодично прозвенело:
- Три секунды!
Все вокруг замерло. Дым от трубки, крепко сжатой грубыми пальцами стражника, завис в воздухе, пепел застыл в сантиметре от земли.
Раз – и кошка в два прыжка преодолела лестницу на второй этаж. Два – она уже на третьем и скользнула мимо застывших стражей в приоткрытую дверь. Три – все пришло в норму. Тихий хлопок и кошка превратилась в девушку, устало сбросившую с себя плащ и без сил опустившуюся на широкую кровать, покрытую темным шелковым покрывалом. Тускло мигали факелы. Прямо перед ней стоял ОН. С удивленным и взволнованным взглядом кристально-серых глаз.
- Ты сбежала из башни? – с трудом выдавил из себя мужчина, - но… зачем?
Он был бледен, под глазами легли темные тени. Губы плотно сжаты. Как всегда невыносимо упрям и уверен во всем.
- Глупо… - прошептала девушка и на мгновение закрыла глаза, но тут же ее длинные ресницы взметнулись вверх, и мужчина вздрогнул от этого пронзавшего насквозь взгляда, сердце мучительно сжалось. Это был взгляд человека, который знает очень многое, который знает ВСЕ. В ее взгляде переплетались любовь, нежность, упрек, словно он сделал что-то не так. Что-то сломал, разрушил. А может так и есть? Рядом с ней он часто чувствовал себя ребенком, хотя был старше ее на пятнадцать лет. Эта женщина знала гораздо больше его.
- Я пришла спросить: зачем? – ее нежные, плотно сжатые губы, к которым мучительно хотелось прикоснуться, не шевелились. Говорили ее глаза.
Мужчина вздрогнул. Он понял все. Его лицо исказила боль, а в глазах застыла невыразимая тоска. Он отвернулся, не в силах вынести ее взгляда и сильно зажмурился, а в его спину вонзались острые, как пики, ее слова, которые больно царапали душу, оставляя после себя кровоточащие раны.
- Зачем ты это сделал? – она тяжело дышала. Говорить было трудно, но не говорить – еще труднее, - зачем? Разве ты этим кому-то помог? Разве ты восстановил справедливость? Ты возомнил, что в твоих руках судьбы мира! Ты возомнил, что можешь карать и наказывать! Но, разве виновные наказаны?... Честь и Долг… Ха, честь и долг… Ты был одержим жаждой мести. Ты положил ради этого на алтарь свою жизнь и… проиграл! Проиграл вдвойне! Ты не только свою жизнь упустил… ты и мою упустил… - ее голос сорвался, и она на мгновение замолчала, глубоко вздохнула и продолжила, а он с силой сжал кулаки.
- завтра ты уйдешь и встретишься ТАМ с теми, ради кого ты все это затеял, совершенно не думая обо мне…
- Нет!
- Выслушай меня! Я не могу без тебя жить! Почему люди так эгоистичны? Почему, когда человеку плохо, когда ему невыносимо больно, он замыкается в себе с единственным желанием уйти из этого мира. Он погружается все глубже и глубже в свою собственную боль, совершенно забывая о тех, кто рядом, кто его любит и кому невыносимо больно видеть его боль. Почему? Потому что он не любит тех, кто любит его… Молчи! Зачастую, оплакивая вчерашний день, мы не замечаем сегодняшний и пропускаем завтрашний. Ведь как бы не было больно, человек всегда ищет поддержки у тех, кого он любит… Ты прав, трудно, невыносимо трудно жить ради тех, кто любит тебя, если ты их не любишь. Тебя предупреждали, но ты пошел на все, ты пожертвовал всем. Ты сам сделал свой выбор. Ты не захотел жить ради меня… Справедливость… Твоя хваленая справедливость… Ведь ты все равно бы проиграл, даже, если бы тебе удалось сделать все, что задумал… Ты сам так решил…
- Ты не права! – больше не было сил ее слушать. Мужчина резко развернулся, с напряжением поймав ее взгляд. Сделав шаг, он опустился перед ней на колени и с силой сжал ее маленькие горячие ладошки. Она не отдернула рук, хотя было большое желание, и стала ждать, хотя ей было абсолютно известно, что он скажет.
- Я люблю тебя!
- Тебе кажется, что ты меня любишь… Тебе просто было удобно, что бы тебя любила я…
- Ты…
- Выслушай! – ее пальцы пронзила резкая боль – с такой силой он их сжал, но она промолчала, - твоя честь, твой долг. Ты сделал все, что хотел и завтра встретишься с теми, ради кого все это сделал. Признайся, тебе ведь легче оттого, что ты их увидишь, и вы будете вместе? Ты и Они. И мне тут нет места. Моя честь и мой долг… Это только мое… Это всегда было только моим… - она закрыла глаза.
- Ты ничего не поняла! – не видеть ее глаз было мучительнее, чем ловить взгляд. Она словно ушла в себя. Острая, как лезвие ножа мысль вонзилась в сердце, оглушила и вызвала волну холода, окатившую все тело… Он ее потерял…
Девушка решительно встала. Мужчина поднялся вслед за ней и рывком притянул ее к себе. Она не сопротивлялась. Да, в его власти было ее тело, но ее душа – нет…
- Я не могу без тебя жить…
Не было ничего мучительнее этих слов.
- Я не могу без тебя жить… - снова прошептала девушка, а он все сильнее прижимал ее к себе, вслушиваясь в неровные и быстрые удары ее сердечка.
- Ты нужен мне, но в твоей власти было решать, и ты сделал свой выбор…
С минуту они пристально и долго смотрели друг другу в глаза. Неожиданно на него накатила страшная слабость. Мужчина опустил руки и сел на кровать, а девушка сделала шаг к окну, не отрывая взгляда от того, кого любила, любит и будет любить.
- Только собака умирает от горя. Потому что, только собака умеет хранить верность, а человек не умеет,… нет, человек не умеет… Ты будешь жить! – она медленно подошла к окну и отдернула шторы. Шаг – на подоконник. Шаг – вниз, и на приподъездный гравий приземлилась белоснежная кошка, быстро нырнувшая в темноту. Стражник удивленно протер глаза и осмотрелся. Все было тихо.
А мужчина все сидел. Взгляд его был отрешенным и пустым. Так же пусто было в его душе. Эта щемящая, давящая, пугающая пустота пришла с осознанием того, что он потерял ЕЕ. И ничего не было страшнее! Словно погас свет. Этот единственный питающий его источник жизни. Блуждающий взгляд натолкнулся на белоснежный плащ, одиноко лежащий на полу. Мужчина медленно поднял его и уткнулся лицом в мягкие, теплые, пахнущие цветами складки. Слезы… А еще говорят, что мужчины не плачут… Слезы… Просто это была невыносимая боль…
Просто это была невыносимая боль. Сквозь пелену слез не было видно дороги. А еще опустошающее осознание того, что так будет всегда. Она будет гореть, согревать и сгорать, отдавая все,… а иначе и невозможно… и вновь возрождаться из пепла. И вновь гореть…
Светало. Она не чувствовала утренней прохлады. Она вообще ничего не чувствовала… Только пустота…

Девушка отдернула ладошки от печи, которая стала удивительно холодной, и открыла глаза.
- А что же было дальше? – прошептал кто-то за спиной.
- А дальше я умерла. Мост был старый, его давно хотели сломать, а речка – бурная и глубокая. Да, у кошки девять жизней, к тому же они хорошо плавают, но, меня быстро утащило под воду, – девушка медленно повернулась. Все тот же мужчина, да еще забавный маленький человечек, очень похожий на гномика из детских сказок.
- Ты была кошкой? – снова прошептал он.
- Сакэр, неужели ты не понял? Это была жрица богини кошек…
- Жрица… ночью я могла превращаться в кошку. До сих пор боюсь собак.
- А, что стало с НИМ?
Легкая тень легла на лицо девушки, ее глаза подернулись пеленой:
- Его оправдали,… он жил еще долго… и сделал очень много…
- Но вы с ним увиделись?
- Да, на Земле,… я не помню, но ТАМ нам было запрещено… Почему? – ее глаза с вопросом устремились к мужчине.
- Всему свое время. А теперь пора отдохнуть.
- Спать? – в голосе девушки прозвучало сомнение.
- Да. Без снов. Сакэр тебя проводит.

 ***

Это был странный сон. Мальчик лежал, не открывая глаз, пытаясь собрать воедино нестройный хоровод мыслей. В голове настоящий беспорядок, хотя на душе удивительно легко и свободно. Мать. Отец. Миртл. Шар. Лилиен… Стоп. Откуда он знает ее имя? Может, слышал от родителей? А может… нет, это был просто сон… сон. Артур сладко потянулся. Было прохладно и свежо, а еще появилось невероятно сильное желание увидеть Ее снова. Мальчик открыл глаза и увидел Лилиен. Она стояла к нему спиной, и он мог рассматривать ее сколько угодно, не боясь быть замеченным. Его сердце сладко сжалось. Артур не смел шелохнуться.
- Перестань так пристально меня разглядывать!
Мальчик смутился и быстро поднялся.
- Мне… такой странный сон приснился… - он с любопытством стал оглядываться. Они стояли на небольшом плато, поросшем мягкой пушистой травкой. Высоко, в удивительно чистом ярко-голубом небе резвились стайки каких-то птиц, кажется, ласточек, и искрились два больших солнца: огненно-золотое и белое. Их лучи приятно согревали кожу…
- Подойди сюда, Артур, - у нее был нежный ласковый голос. До удивления знакомый.
- Ух, ты! – у мальчика перехватило дыхание оттого, что он увидел. Оказывается, они стояли на небольшом кусочке земли аккуратной круглой формы, который плавал в воздухе. Внизу, прямо под ними – белоснежные барашки облаков, а еще ниже – бескрайние зеленые поля, прорезанные серебристыми змейками рек, и много-много треугольных шапок гор.
- Ух, ты!
- Пришло время, малыш…
- Не называй меня так! – нахмурился мальчик.
Девушка закусила губы, чтобы скрыть улыбку, и посмотрела на мальчика. В ее глазах зажегся игривый огонек.
- Хорошо, Артур, нам пора.
- Куда? – он не отрывал взгляда от облаков.
- Пора расправить крылья!
- Крылья?
- Ну, да, те, что у тебя за спиной, неужели ты не знаешь?
- Знаю, но… но я не умею…
- Это просто… - Лилиен сделала шаг вперед. Артур вздрогнул и протянул к ней руку.
- Не бойся! – за ее спиной сверкнуло два больших прозрачных крыла. Они были удивительно красивы и так тонки, что их возможно было рассмотреть лишь в свете солнечных лучей. Они трепетали как крылья бабочки. Артуру невероятно сильно захотелось так же… сделать шаг…
- Постой! Сначала раскрой крылья!
- Но, как?
- Закрой глаза.
Мальчик послушно опустил ресницы.
- А теперь представь их. Только, не такие, как у меня! У каждого крылья свои особенные… Чувствуешь тепло за спиной?
- Там что-то покалывает! – Артур поежился, было как-то непривычно, необычно и здорово! Ощущение удивительной легкости. Он нетерпеливо подпрыгнул, на мгновение завис в воздухе и опустился на землю. Артур разочарованно взглянул на девушку. Та тихо рассмеялась:
- Не спеши. Просто повторяй еще и еще, пока не сможешь продержаться в воздухе столько, сколько хочешь сам, а потом догоняй меня! – она игриво ему подмигнула и нырнула в облака, а мальчик снова закрыл глаза. Это было потрясающе! Во сто раз интереснее, чем наблюдать, как это делали его родители, которые упрямо не соглашались его учить, упорно повторяя, что еще не время. Значит, сейчас, именно сейчас настал тот момент… Лилиен… А ведь он рад, что летать его учит именно она, эта необыкновенная девушка, которая пробудила в нем доселе неизведанные чувства, и в присутствии которой все цветет, поет, искрится, а еще душу наполняет радость, и хочется лететь, лететь, расправив крылья! Лететь! Артур поймал себя на том, что уже долгое время висит в воздухе. Пора бы и спуститься. И как только он об этом подумал, тотчас его ступни коснулись земли. Мальчик улыбнулся и, не задумываясь, сделал шаг вперед. Его охватило чувство необыкновенной легкости и свободы. Повисев в воздухе минуты три, наслаждаясь этими новыми ощущениями, мальчик нырнул в облако вслед за девушкой. У него мгновенно перехватило дыхание. Стало прохладно, свежо, а кожа лица, рук и ног покрылась крохотными капельками воды. Вокруг него была легкая перистая масса. Артур с любопытством до нее дотронулся. Хм, мягкая как вата и моментально тает в ладошке, превращаясь в хрустально-чистую воду. Дышать стало трудно. Мальчик вынырнул из облака и устремился вниз. Остановившись метрах в пяти над полем, он огляделся. Лилиен была неподалеку, над зеркальной гладью воды, вся озаренная нежно-розовым сиянием.
- Ну что, хочешь полетать? – донесся до него ее хрустальный голосок.
- Еще бы!
- Ну, тогда догоняй! – дерзко блестнули в лучах двух солнц ее необыкновенные крылья, и девушка рванула вверх, быстро удаляясь. Мальчик ринулся за ней. Он очень быстро нагнал девушку и перегнал, а та с улыбкой за ним наблюдала, вспоминая свой первый полет.
Артур мог бы летать вечно, но Лилиен уже минут десять как спустилась на землю, и что-то неустанно влекло его к ней. С тоской взглянув на резвящихся ласточек, мальчик присоединился к девушке. Его глаза блестели, а щеки покрывал яркий румянец.
- Отдышись, у нас еще одно важное дело, - легкая улыбка тронула ее губы.
- Дело?
- Ну, да! Помнишь, за чем посылала тебя Эльза?
- Мама? Шар, но…
- Смотри! – девушка подняла правую руку и повернула ладошкой вверх. На ней сверкнул неизвестно откуда возникший хрустальный шар, который поднялся в воздух и завис прямо перед глазами Артура.
- И что с ним делать? – мальчик с любопытством разглядывал шар.
- Просто думай о том, что тебя волнует, и смотри сквозь шар…
Мальчик сосредоточился. Девушка вздрогнула и резко провела над шаром левой рукой. Картинка, которая стала проявляться, мгновенно исчезла.
- Что ты сделала? – разочарованно проронил мальчик.
- Еще не время для этого…
- Но я даже ни о чем не подумал…
- Зато твое подсознание было открыто.
- А теперь?
- Теперь я его закрыла.
- Ты это можешь?
- Я могу многое…
- А что хотело сказать подсознание?
- Потерпи, скоро все узнаешь. Ты ведь хотел увидеть своего отца? Смотри…
Мальчик взглянул в шар и нахмурился. Его брови сошлись, а на лбу появились морщинки. Картинки сменяли друг дружку как в калейдоскопе. И чем дальше, тем мучительно больнее.
- Я должен что-то сделать, - мальчик сжал кулаки.
- Пришло твое время… - в глазах девушки мелькнуло волнение, тревога и надежда.
- Какое время? – Артур глубоко вздохнул. В носу щипало, но он просто не имел права реветь при этой девушке…
Лилиен взяла Артура за руку и крепко сжала. Боль и тоска моментально притупились, словно девушка впитала в себя большую часть его горечи.
- Ты должен закончить то, что начал когда-то.
- Что?
 Они поднялись в воздух и повернулись лицом к бесконечной цепи гор.
- Очень скоро придут ответы на все вопросы… Видишь ту самую высокую скалу, снег на вершине которой имеет розовый отблеск?
- Да… Красиво…
- Тебе туда.
- Мне? А что там?
- Узнаешь, когда доберешься…
- Один? Ты разве не полетишь со мной? – Артур с надеждой заглянул в глаза девушке.
- Боишься? – она улыбнулась, но в глубине глаз затаилось волнение.
- Я не трус! – мальчик нахмурился и выдернул ладошку из руки девушки.
- Знаю, не дуйся! Тебе придется идти одному. Запомни, только вперед. И еще, ты единственный, кто за очень короткий срок увидит, узнает и сделает невероятно много. Ну, все, иди…
- Ты хотела сказать – лети?
- Лети, иди. Рано или поздно, но тебе захочется пройтись, пробежаться и даже поплавать. Делай, что угодно, но не забывай двигаться вперед. И еще, в этом мире для тебя нет зла.
- А…
- Это мой мир.
- Твой собственный?
- Удивлен? Но, разве тот мир, из которого ты пришел, не принадлежит твоим родителям?
- Нет, они всего лишь его хранители…
- Да, неудачный пример. Этот мир мы создали с… одним человеком…
- Человеком?!!
- Ну, да, тогда он еще был человеком. Необыкновенным человеком. А потом стал… Что-то я с тобой заболталась. Тебе давно пора в путь!
- Лилиен! А мы с тобой еще увидимся? – мальчик с надеждой поймал взгляд девушки.
- Да… и очень скоро… - Лилиен хлопнула в ладоши и исчезла.
Мальчик растерянно огляделся, хлопнул в ладоши и… ничего не произошло, только в ушах зазвенело. Он вздохнул, почесал нос и спустился на землю. Стало грустно. Сначала пропал отец, потом мама, теперь эта девушка. Хрустальный шар все так же висел в воздухе. Артур тронул его указательным пальцем, и тот моментально сжался до размеров крупной черешни. Мальчик уже ничему не удивлялся и молча положил шарик в карман рубашки.
Надо было идти вперед, и он пошел. И это было началом его пути.

 ***

После того, как он ее увидел, идти стало легче. Все тот же колючий красный песок, которому не видно конца, но воздух, кажется, стал чище. Или он просто привык к запаху гари? Как бы то ни было, но теперь мужчина мог дышать, не напрягая грудь. Взгляд прояснился. Не было свинцовой тяжести в ногах, словно приход Эльзы прогнал все черное, гнетущее и мучительное. Эльза… Остался лишь страх за нее, которым стальным кольцом сжимал сердце. Страх за нее. Он поймал себя на том, что все реже думает о сыне. Значит, пришло время, и Артур начал свой путь. Как было предначертано. Сын пошел своей дорогой, и родителям пришлось его отпустить. Мужчина вздохнул. Он готовил себя к этому уже с рождения Артура, ему было в какой-то степени легче, а вот Эльза… Ей просто придется смириться с тем, что ее малыш ушел. Малыш… Мужчина остановился и закрыл глаза. Артур был высокий для своих лет и очень похож на мать, хотя Эльза твердила обратное, а Миртл как-то ворчливо обронил:
- Вы видите в мальчике свою любовь, только каждый по-разному. Ты до безумия любишь Эльзу, вот и видишь в Артуре ее. Так же и она. Когда же, наконец, вы поймете, что он не часть кого-то из вас, а вы вместе! И вообще, Артур нисколько на вас не похож!
Похож, еще как похож! Внешностью, манерой держаться, характером. Но, было в нем и что-то свое, особенное. Эти серые, кристально-чистые внимательные глаза, постоянно о чем-то спрашивающие. Вот в кого у ребенка такие глаза, если у мамы – небесно-синие, а у отца изумрудно-зеленые. И ни у кого в родне ни с женской, ни с мужской линии таких глаз не было! Значит свое… Хотя… Кажется у прапрадеда… Мужчина вздохнул. Какой же короткий промежуток времени ему удалось побыть с сыном. Всего семь лет… Так много не сказано, так много не сделано, но уже все… пришло время…
- Генри… Генри… - прозвенело где-то вдалеке.
Мужчина вздрогнул и открыл глаза. Это был голос его жены. Местность вокруг переменилась. Вместо бесконечной красно-желтой пустыни, взгляд натыкался на угольно-черные глыбы камней, а под ногами серая потрескавшаяся корка земли. Идти было трудно. Запах серы усилился. Высоко в красном небе потрескивали электрические заряды, и изредка вспыхивали огненные блики.
- Генри… - голос был тихий и встревоженный.
- Эльза… - мужчина облизнул пересохшие губы. Они потрескались, и из мелких ранок сочилась кровь. Он с невероятным усилием сделал шаг и… полетел вниз. Это было узкое черное и бездонное ущелье.
Мужчина летел на удивление медленно, как в замедленной киносъемке. Движение воздуха не чувствовалось. Да здесь наверно и не было воздуха-то. Полоска ярко-красного неба вверху постепенно сужалась и вскоре совсем исчезла. Наступила темнота. Чувство страха занозой засевшее в сердце мужчины, как только земля исчезла из-под его ног, постепенно усиливалось. Послышались тихие стоны и всхлипы. Глаза стали привыкать к темноте, и мужчина попытался вглядеться в неровные каменные своды ущелья, мимо которых пролетал, тем более что от них исходили неясные звуки. Дрожь пронзила тело, морозный холод сковал все суставы, как только темнота приобрела четкие очертания. Это были живые лица… Лица живых людей, словно вросших в камень и уродливо искаженных в невыразимых муках боли, ужаса и страха. Их пустые глаза смотрели ему в сердце с упреком, что его сердце бьется. А их руки, словно выраставшие из камня, их холодные слабые пальцы цеплялись, словно крючки, за его руки в надежде, что их сердца смогут навек успокоиться…
Ему хотелось закрыть глаза, ему хотелось заткнуть уши, ему хотелось отдернуть руки, но не было сил. Словно паралич сковал все его члены. И не было конца этому полету, а сердце рвалось от боли и страха. Он больше не мог этого вынести и отключился.
Мужчина очнулся от сильного толчка и резкой боли в ногах. Колени подогнулись, и он упал на холодный серый песок. Дышать было трудно. Воздух холодный и сухой царапал легкие. Мужчина с невероятным усилием поднялся и стоял, шатаясь. Маленький ветерок – и он упал бы, но ветра не было. Воздух оставался неподвижным. Мужчина бросил взгляд на руки, которые словно горели, и усмехнулся. На коже остались красные ожоги от пальцев тех, кто с такой надеждой за него цеплялся там… Он посмотрел наверх. Грязно-серый туман скрывал от него ущелье. Мужчина снова посмотрел на руки. Ожоги тонкие, словно палочки, и составляют причудливый узор… Стоп! Это же латынь! Он в изумлении закусил губы… AVE IMPERATOR MORITURI TE SALUTANT…
И это было началом пути.

 ***

 Много лет назад

- Она так красива! Но почему она так беспокойно спит? Ты же сказал, что ей не будет сниться снов?
- Ей ничего не сниться, Сакэр. Она просто вспоминает.
Послышался легкий перезвон.
- Пора, Ариэль пришел…
- А можно… можно я еще останусь здесь…
- Боишься? – мужчина улыбнулся.
- Нет, то есть да… И вообще, не в этом дело! Я хочу побыть с ней!
Мужчина задумался. Взгляд его потемнел. Он с минуту пристально смотрел на спящую девушку.
- У тебя будет еще много времени. Она здесь надолго… Хотя… - мужчина почесал бороду, - Ариэль еще немного сердится, да и она скоро проснется. Вот что, приготовь ей платье, ты знаешь какое.
Глаза Сакэр весело заблестели.

Комната была небольшой. Месяца три назад ее отвели под мастерскую. Неужели все началось ровно три месяца назад? Она согнула пальчик, мысленно считая.
- Не шевелись! У тебя такое интересное выражение лица… О чем ты думала?
- Ровно три месяца назад я тебя увидела…
Он оторвался от полотна, посмотрел на нее и закусил кисточку.
- Ты очень красивая и… - его взгляд заблестел. Девушка улыбнулась:
- И? Какая идея тебя посетила?
- Мне бы хотелось нарисовать твою душу…
Она смутилась, а сердце отчего-то болезненно сжалось.
- Но, это было бы кощунственно – заточить ее в бумагу, да и нет таких красок, которые отдаленно бы были похожи на тот свет, который от тебя исходит…
- Я люблю тебя…
- Поверни головку чуть влево. Вот так…
Почему стало так невероятно тоскливо? Почему в носу защипало, а в глазах блестнули слезы?
Улыбка моментально слетела с его губ, когда он взглянул на нее. Кисточка полетела в стакан с водой. Уже через секунду он прижимал ее к себе.
- Ну, что случилось?
- Ты закончил портрет…
- Хочешь посмотреть?
- Лучше бы ты никогда его не заканчивал!
- Что с тобой?
- Ведь ты уедешь, и мы никогда больше не увидимся… - голос дрогнул, к горлу подступили слезы. Он сильнее прижал ее к себе.
- Я все решил, мы уедем вместе…
- Ты же знаешь, что это невозможно! – она вырвалась и отбежала к двери.
- Значит, ты сделала свой выбор… - он отвернулся и с силой сжал пальцы в кулак.
- Я не могу здесь выбирать… - прошептала девушка и закусила губы.
«Неужели, последнее, что я увижу, будет твоя спина?» - Мелькнула мысль, и сердце болезненно сжалось. Легкая пелена из набежавших слез мешала смотреть. Девушка зажмурилась. Ведь всего минуту назад все было хорошо. В большие распахнутые окна вместе с веселой трескотней птиц вливались яркие солнечные лучи. Отчего теплый весенний ветерок стал так по-зимнему холоден? Девушка открыла глаза. Лучик надежды, зарницей мелькнувший в ее душе и на мгновение озаривший ее сознание, моментально погас… Все та же спина. Он не поворачивался, и это все решило. Она почувствовала, как, неловко срезанная младшей сестренкой, роза упала на землю, и хрупкий бутон разлетелся нежными лепестками. Ей просто необходимо было уйти, и она вышла из комнаты, пробежала по длинному темному коридору, вниз по лестнице и через черный ход в сад, к обрыву. Она стояла на краю. Вода успокаивала. Толкая ее на этот выбор, он ведь знал, чем все закончиться… Пройдет время, и все будет хорошо… Резкий толчок. Она пошатнулась и… вниз. Испуг. Удивление. Вода. Она просто не умела плавать. Темнота.

Девушка широко раскрыла глаза и стала хватать ртом воздух. Сердце билось быстро-быстро. Она сидела на кровати, удивленно оглядываясь. Легкое покрывало сползло на пол. Небольшая комнатка, узкая жесткая кровать, напротив которой большое зеркало в тяжелой золоченой раме. Окно с легкими ажурными занавесками, которые слегка шевелились от ветерка. Вечерело, а она пришла сюда утром. И опять эти картинки из прошлого. Когда же ей удастся просто поспать, без всех этих видений? Может, уже никогда? Сердце стало биться ровнее. Девушка глубоко вздохнула и встала с кровати. Ее нежные ступни коснулись мягкой и чистой ткани половика. Она глянула в зеркало и испуганно вздрогнула. Брови удивленно взметнулись вверх, а руки потянулись за покрывалом, в которое девушка тут же завернулась. На ней совершенно ничего не было. Куда могла деться ее одежда? В комнате пусто. Совершенно ничего, кроме кровати и зеркала. В дверь нерешительно постучали.
- Д-да… в-войдите… - в горле пересохло. Настоящий сумбур в голове. Что в конце - концов происходит? Если с утра ей было хоть что-то ясно, сейчас ну совершенно ничего, словно не хватало какого-то толчка. Она вздрогнула, сердце кольнуло. За что он ее убил? Девушка сильно зажмурилась. О, кто бы ей дал ответы на все вопросы!
Легкое серебристое свечение окутало ее фигурку. Тихий перезвон колокольчиков, и небольшое головокружение. Девушка поняла, что переместилась. Это было удивительное, но невероятно знакомое чувство. Словно такое когда-то происходило, словно когда-то она уже умела так делать. Мужские голоса, которые девушка слышала всего секунду назад, резко оборвались. Она открыла глаза. Перед ней стояли двое мужчин, разглядывавшие ее удивленно и в то же время с легкой улыбкой. Один был ей знаком – хозяин дома, а вот другой… Высокий, на голову выше стоящего рядом мужчины, с длинными темными волосами, закутанный в удивительной белизны плащ и весь озаренный каким-то радужным светом. А еще глаза, изумрудно-зеленые, глубокие, которые смотрели так… внимательно… спокойно… такие добрые и такие знакомые, с лукавыми искорками.
- Ариэль? – прошептала девушка.
- Она умеет перемещаться? Но…
- Да, Леон. Она сама. Ты просто не успел ее ничему научить.
- Но ведь она не все вспомнила!
- Человеческая память – странная штука. А уж про не человеческую я вообще молчу…
- Но ведь она не человек!
- Она воплотилась здесь как человек…
- Но человеческая оболочка может мешать…
- Ей нет!
- Эй, вы забыли про меня?! – возмущенно ввернула девушка, но мужчины, словно не замечали ее.
- Я же тебе говорил, что пришло время.
- Ариэль, ты сказал, что я буду ее учить, но раз она сама все вспоминает…
- Одно дело вспомнить, а другое – осознать и понять…
- Почему ОН меня убил?... – прошептала девушка.
Мужчины вздрогнули и замолчали. Они пристально на нее посмотрели. Скорее даже не на нее, а на покрывало, в которое она была закутана.
- Сакэр! – позвал Леон, и в ту же секунду из воздуха возник смешной человечек с каким-то свертком в руках.
- Приветствую тебя, Ариэль!
- Я тоже рад тебе, Сакэр! – мужчина закусил губы.
- Я тут это, зашел в комнату, а там никого…
- Тебя никто не винит. – Ариэль хлопнул в ладоши, и в ту же секунду на девушке вместо покрывала оказался легкий льняной сарафан, расшитый шелковой нитью.
- Ну что ж, Лилиен, пришло время!
Девушка сильно зажмурилась. Что-то пугающее, но одновременно и долгожданное было в его словах. Она не видела, но чувствовала, как Ариэль поднял руку, от которой исходил золотистый свет. Плащ упал к его ногам, а за спиной мужчины сверкнули два серебристых крыла.
- Ты хотела знать, почему он тебя столкнул? Ты хотела знать, почему ТАМ вы с ним не встречались? Тогда вернись к самому началу!
И она вернулась…

Было легко и немного волнительно. Она сидела на белом пушистом облаке и смотрела вниз. На зеленой лужайке резвились дети.
- Ты как?
Она его ждала. Ариэль всегда ее встречал.
- Хорошо. Ты же знаешь, что возвращаться всегда легче, чем уходить, – она улыбнулась, и словно солнышко сверкнуло.
- Пока… - мужчина задумался.
- Почему? Вы от меня что-то скрываете?
- Ты же знаешь, что здесь невозможно что-то скрыть…
- Знаю, просто еще не время…
- Тебе скоро в путь…
- Но, я только пришла! – ее брови удивленно взметнулись вверх, - я многих еще не видела!
- Так что же ты сидишь?
- И правда… До встречи, Ариэль! – она спрыгнула вниз и медленно опустилась на мягкую, влажную от росы траву.
Мужчина улыбнулся, не отрывая взгляда от девушки, которую окружили кричащие малыши. Глаза его были грустные-грустные.
- Лилиен!!! Лилиен пришла!!! Давай играть с нами!!!
- Я бы с радостью, но мне пора…
- Уже? – малыши скорчили недовольные рожицы.
- На Земле время летит невероятно быстро…
- Значит, ты скоро вернешься? И расскажешь как там?
- Непременно, а где Миртл?
- Он полетел за новенькими. Зачем тебе он?
- Надо успеть навестить остальных, у меня же нет крыльев!
- А тебе они и не понадобятся. Разве не чувствуешь, как здесь тихо? Все уже в пути…
- Жаль… - стало грустно.
- Разве надо грустить оттого, что твои друзья продолжают свой путь? – невероятно знакомый голос.
Девушка повернулась и столкнулась с изучающим взглядом глубоких агатовых глаз.
- Миртл! – она нежно обняла за шею белоснежного коня и зарылась лицом в мягкую шелковистую гриву.
- Я тоже рад тебя видеть, Лилиен! Как прошло твое путешествие?
- Хорошо, если не считать пары ошибок и нескольких глупостей…
- Опять шишек набила? И ничему-то тебя эти жизни не научили…
- Знаешь, было бы намного проще, если бы мы знали о своих прошлых ошибках.
- Проще? А не кажется тебе, что вы все равно бы наступили на одни и те же грабли и в третий раз?
- Может быть я … - девушка подняла голову и посмотрела мимо притихших малышей вдаль. Около реки возникла одинокая невысокая мужская фигура. Девушка вздрогнула, мурашки побежали по телу. Стало так тепло, радостно, волнительно. Ее глаза заблестели. Их взгляды пересеклись.
- Он так молод… - прошептала девушка.
- Новенький. – Миртл вздохнул, - иди, ты же хотела к нему подойти, да и он, кажется…
Молодой человек направлялся к ним. Миртл отошел.
- Здравствуй…
- Здравствуй…
Это была их первая встреча.
- Я ждал тебя, но не думал, что все произойдет так быстро…
Они стояли на берегу реки, держась за руки и глядя друг другу в глаза.
- Многие ждут своего близнеца очень долго. У нас говорили, что его надо заслужить, а я только начал путь…
Девушка задумалась, ее взгляд потемнел. Она смотрела сквозь время и знала многое, а также слышала многое… Уже с минуту ее кто-то настойчиво звал.
«Да, Ариэль», - мысленно отозвалась девушка.
«Ты знаешь, что ему дано сделать многое…»
«Я об этом догадывалась».
«В счет его будущего вам разрешили так рано встретиться. Катарсис…»
«Очищение через страдание? Но…»
«Через страдание не только очищаются, но и растут. Тебе пора».
«А ему?»
«И ему, но вы пока не встретитесь…»
Они столкнулись несколько жизней спустя. На Земле. И это было больно. Изредка встречались на верху, но едва их взгляды пересекались, а губы успевали шепнуть: «Здравствуй», как их снова отсылали на Землю, где он причинял ей невыносимую боль. Это были его первые шаги на пути познания самого себя. Он только начал свой путь, и высшие чувства были ему недоступны. Ему предстояло расти, а ей ждать. И она ждала, радуясь тем редким моментам, когда им удавалось встретиться наверху, и когда ничто земное не мешало по-настоящему чувствовать, пока… Пока он ее не столкнул…
Первое, что она испытала, это удивление, затем испуг, ведь она совсем не умела плавать. Темнота и… Ее никто не встречал. Это был первый раз, когда ее оставили совершенно одну, словно хотели проверить, что она будет делать и вынесет ли эту боль, когторая не оставляла ее и здесь, наверху. Было бы намного легче, если бы ей удалось понять, за что он ее убил, но… Ариэль был на земле, Миртл улетел за новенькими, а с вышестоящими ей не положено было встречаться по рангу. Правда, она постоянно слышала его голос, который ее звал, но… Спуститься ей не разрешали, да ей и не хотелось. Слишком сильна была ее обида. Она стала сомневаться. Сомневаться в искренности его чувств. Разве можно поднять руку на того, кого любишь? Пусть он еще слишком молод, даже, допустим, что это проделки темных. Она даже знала, чей голос мог нашептать ему, чья тень стояла за левым плечом. Но… он послушался этого голоса, и это была уже только его вина. Заслуга вышестоящих в том, что они дали человеку свободу выбора. Правда порой земным кажется, что все неизбежно, все идет как по расписанию, но нет, человек сам управляет своей судьбой, и по его поступкам здесь наверху определяют степень его развития…
Она стояла на берегу реки, глядя вглубь себя и пытаясь хоть что-то понять. Да, это невыносимая боль, да, это невероятно обидно, но она его простит, потому что любит, и она с нетерпением будет ждать его здесь…
- Он не придет!
Девушка вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял Ариэль. Его взгляд был встревожен.
- Почему?
- Разве ты не понимаешь? Помнишь, что в самом начале пути его удивило?
- Да… Наша встреча… Своего близнеца надо заслужить. Но, ведь в счет его будущих заслуг…
- Все было бы хорошо, если бы он не посягнул на свою любовь… Сам…
Девушка задумалась. Стало невероятно тоскливо.
- Вы ведь знали, что так и будет?
Ариэль с минуту молча и пристально смотрел на девушку. Его глаза были грустные и усталые.
- Да…
- У него был выбор, но вы знали, что он поступит именно так?
- Да…
- Мы будем видеться только на Земле?
- Иногда… Ты скоро закончишь свой путь…
- Я совсем его не увижу? – она закусила губы, а по щекам скользнули слезы… Невероятная слабость.
- Свою любовь надо заслужить, а вернее дорасти до нее. Ему надо дорасти до тебя. Своим поступком он лишь отдалил вашу встречу.
- Верните меня на Землю!
- Когда-то ты не хотела отсюда уходить. Когда-то ты с радостью сюда возвращалась.
- Здесь нет тех, кого я люблю! Они все в пути. Дайте же и мне продолжить свой путь.
- Ты стремишься назад, зная, что он снова причинит тебе боль…
- Я чувствую его боль. И она намного сильнее моей!
- Ты чувствуешь боль многих. А его боль помогает ему расти…
- Вы пошлете меня назад?
- Да…
И они встретились. Отношение к жизни. Отношение к людям. Отношение друг к другу. Все менялось. Но, она всегда уходила первой. Словно, там, наверху решили учить его через потерю близкого человека. Этот страх потери с каждой жизнью становился все отчетливее.
Наконец, все закончилось. Для нее. Ей дали крылья. Она стояла рангом выше Ариэля. И можно было все, кроме… ей не разрешали встречаться с ним. Оставалось только ждать. Она знала обо всем, что происходит с ним. Он рос, и в нем чувствовалась очень большая сила. Это радовало светлых, но тревожило темных. И извечная борьба за душу каждого человека становилась все жестче, тем более за душу того, в чьих руках была судьба мира.
Ей было тревожно. Страх нарастал. И она приняла решение. Ее не отговаривали. Светлые знали, что никто лучше жены не отстоит мужа, и что противостоять очень сильному темному может лишь очень сильный светлый. Но прежде ее силы должны пройти проверку, а для этого ей предстояло спуститься на Землю. И она спустилась…
И это было началом ее пути.

--------------------
Скоро выложу вторую часть этого произведения,которыое было написанно моей родной и любимой!