дождями плачет январь
А время словно янтарь
С застывшею мухой.
Глаза прохожих пусты,
И неживые цветы
Глядят из-за уха.
Ещё один поворот,
Дверей ощеренный рот,
Звонить - до скончанья.
Шагов усталая взвесь.
Паролем будет: кто здесь?
Ответом – молчанье.
Заведена карусель,
Разлит в бокалы кисель
Из тени и света.
А расстановка проста:
Все занимают места
Согласно билетам.
Дрожит незримая нить,
Пытаясь пальцы обвить,
И шорох опасен;
И кто-то в первом ряду
О чём-то просит в бреду
И падает наземь.
Метнётся вспугнутый блик,
Из тени выйдет старик
И вынесет тело.
Кому свободный билет?
А в кулаке амулет
Нагрет до предела.
Какой неправильный миф:
Гитары бархатный гриф
Пленён занавеской…
Но – смертный крик тишины –
И в грудь от каждой струны
Впивается леска.
Дыханье: колокол, взрыв;
Но всё в пределах игры –
Оставьте, пустое.
И в свете, и в темноте
Есть много лучших путей,
Чем вспыхнуть звездою.
В ответ – насмешливый взгляд:
За полцены в первый ряд –
Хорошее дельце!
Сгореть не страшно, отнюдь!..
А руки сами к огню;
И струны – по сердцу.
Не разжимая ладонь,
Её в открытый огонь…
(Литавры? Софиты?)
Потом – до глаз воротник,
И провожает старик
До двери открытой.
2007
Свидетельство о публикации №107010502278