Фонтан

 Моим учителям посвящается

 ФОНТАН В АЛЛЕЕ

 Говорят, ты знаешь все ответы
 Что, зачем, когда и почему.
 Расскажи мне то, чего не знаю,
 Расскажи мне то, что не пойму.
 Подскажи, куда идти, что делать,
 Что мне говорить, о чём молчать?
 Ты поведай мне, кому мне верить,
 А кого напротив – призирать.
 Укажи, того, кого люблю я,
 Укажи, кого бояться мне…
 Неужели многого прошу я?
 Дай же, Бог, на всё ответы мне…
 


Я иду по главной улице города.
Лето.
Жара.
Пахнет бензином и резиной. Машины, стоящие на стоянках и вдоль дороги, из верных «коней» превращаются в груду раскаленного металла. Так жарко, что даже сандали прилипают к асфальту.
По пути мне попадаются клумбы, но они какие-то выцветшие, не живые. Я не знаю названия этих цветов, но это уже не важно, судя по их виду, им не долго осталось, нет уже ни красок, ни запаха, просто оболочка, пустая, ничего не значащая.
А по улице носятся дети.
В голове не укладывается, откуда они берут силы, кажется, что жара их совсем не волнует, в то время как я уже готов продать душу дьяволу за мгновенье прохлады.
Дети проносятся мимо, а я выхожу на Набережную.
Набережная – место отдыха, траты денег и безумия. Передо мной, как на ладони, рельеф «маленького города» состоящий из многочисленных магазинчиков со всякой всячиной, ночных клубов, баров, ресторанов, отелей и кафе на открытом воздухе, в которых прячутся от жары жители и толпы туристов.
Сколько приятных часов проведено мною здесь.
Как тигр обводит почти равнодушным взглядом, свою территорию, так же и я, улыбаясь, скольжу взглядом по Набережной. Это моя среда обитания. Я знаю здесь каждый дом, каждый камушек в мазайке под моими ногами.
Справа: кафе «Престиж» там очень вкусный кофе и отвратительные скатерти непонятного серо-бурого цвета, дальше отель «Морской берег» и бар «Max» и там и там я был ни один раз. Слева: магазин продуктов «Гурман» место, где можно найти всё от тушенки до чёрной икры; клуб «Extra», ряд сувенирных лавок и ресторан «Атлеман» честно говоря, для меня до сих пор остаётся загадкой, что означает это слово; а чуть дальше переулок, который ведёт…ведёт…хм… я не знаю куда он ведёт.
За все годы, что я прожил здесь, я много раз видел этот переулок, но ни разу не ходил туда.
Стало быть, время пришло.
Откидываю мокрую прядь со лба, и сворачиваю налево.
Через метров триста или четыреста, дорога портиться, асфальт потрескался, из трещин выглядывает пожелтевшая трава. Дома стали уже не такие красивые, они низенькие, с облупившейся краской. Старые деревянные, покосившиеся заборы, представляли собой жалкое зрелище.
Но, так же как и на главной улице здесь бегали дети. Они играли в какие-то игры правила, которых мне были непонятны, и смеялись, абсолютно без повода, просто потому, что были счастливы. Я тоже так когда-то умел.
Повсюду росли яблони, куда не посмотри. Здесь не пахло бензином или резиной, здесь пахло травой, яблоками и ещё чем-то сладким едва уловимым, я помню этот запах с детства, так пахло счастье.
Дорога исчезла, вместо неё осталась не очень широкая, утоптанная тропинка. Странно, но идти по ней было намного приятней, чем по самому гладкому асфальту.
Шагая по этой тропинке, я задумался, как это я раньше не попал сюда, сколько раз я проходил мимо этих улиц, этих домов. Проходил и не замечал этого маленького, обособленного мира, который, казалось, жил отдельно от всего города.
Вверх по тропинке стояло здание. Точнее то, что от него осталось. Просто каменная «коробка», ни окон, ни дверей, полуразрушенные стены, обвалившиеся потолки. Здание было увито плющом, что придавало ему вид храма, подарка древних своим потомкам.
Но реальность была куда более серой и печальной. Почерневшие оконные проёмы ясно говорили о том, что этот «храм» всего лишь жертва огня, или человеческой неосторожности.
Мне стало неприятно находиться здесь и, прибавив шагу, я пошел дальше.
Я шел, смотря себе под ноги, мне почему то казалось, что следующие, что я увижу, будет пепелище, но, когда я поднял голову, то увидел аллею.
Тропинки аллеи покрывала густая тень, наконец-то долгожданная прохлада.
Я бесцельно бродил там, чувствуя, как медленно остывает кровь, как сердце начинает биться с привычной для него скоростью.
Я бы, наверно, бродил так ещё многие часы, если бы не вышел к фонтану.
Тень аллеи не скрывала его, и вода в нём искрилась в лучах солнца, преломляя их, отражаясь разными красками. Но не это удивило меня, сам фонтан, я никогда не видел таких. Посреди фонтана стояла лавочка, на которой сидела девушка, немного наклонив голову набок, она читала книгу, маленькой девочке, которая сидела у её ног.
Сколько фонтанов на свете, с мраморными статуями, но эти две казались мне живыми, слишком нежно смотрела девочка на девушку, слишком добро та улыбалась ей в ответ.
Дико, но я так поверил в это, что даже подошел ближе, чтобы убедиться.
Но это были всего лишь статуи, а у меня слишком богатое воображение.
Капли воды летели мне в лицо, странно, должно быть фонтан сломан. Но это даже к лучшему, в такую жару я не против дождика, пусть даже и ненастоящего. Присмотревшись лучше, я увидел небольшую табличку, выбитую на основании фонтана.
 
 «Фонтан «Учителю»
Сооружен в честь Изордовой А. Р.,
 учителя младших классов, которая
 погибла при пожаре 1983 г.
 Она дарила детям любовь,
 и наполняла их сердца светом.
 Память о ней они сохранят навсегда»

Я вспомнил, то время, когда сам учился в школе; я был ужасным учеником, нестарательным и невнимательным, часто прогуливал, перечил учителям, как я их ненавидел тогда. Но сейчас от этих воспоминаний на душе у меня потеплело. Как улыбалась моя классная, когда, запыхавшись, я вбегал в кабинет, как злилась на меня она, когда я не делал домашнего задания, она грозила, что вызовет родителей, но никогда всерьёз, всегда лишь так, полушутя. Она всегда прикрывала меня, помогала, поддерживала. И это притом, что я был самым ужасным учеником своей параллели.
Школьные годы, как горьки они в начале и как сладко вспоминать о них после.
Только сейчас я заметил, что стою на цветах, и отошел в другую сторону. Мне невольно вспомнилась та клумба, на главной улице, такая безжизненная, а эти цветы напротив, были яркие, живые. А ведь всё дело в фонтане. Это он питает их. Наполняет любовью и светом, как та, неизвестная мне Изордова А.Р. И как фонтан питает цветы, так она питала детей, давала им знания, и так же как росли и распускались цветы, росли и познавали мир дети. У всего в мире есть источник. Источник наших знаний – учитель. Мы, как цветы, нуждаемся в своём источнике. В своём «фонтане».
Но, поняв это, мне стало грустно. Только сейчас я осознал, что те дети, которые беззаботно играли, не обращая внимания на жару – это цветы у фонтана, а я – прожигатель жизни, цветок из клумбы, той, что на главной улице.