Он говорит

Он говорит: рожайте, обеспечу.
И мы б не против, но… увы и ах.
Приятно слышать эти ваши речи.
Но мы в преклонных, батенька, годах.

На плечи бросив синенький платочек,
Плясали под оркестр мы духовой.
Потом сынов рожали мы и дочек.
Рожать детей нам, бабам, не впервой.

Теперь озолоти, а не рожают,
А рядом размножается Китай,
Улыбкой доброй нас разоружая,
Мы, в общем, не жильцы уже, считай.

Правительство готово на затраты:
- Рожайте, бабы-девки, - просит нас.
А то купить придётся инкубатор
На золотовалютный наш запас.

Чиновники плодятся не на шутку
И всем перекрывают кислород.
Что будет через год, подумать жутко,
Народ рожает мало, больше – мрёт.

Надеялись: получим по квартире
(Борис, на рельсах лёжа, говорил).
И верили: бандитов всех в сортире
Замочат, но с тех пор не заходил

В сортир, где обязательно замочат,
Закононепослушный элемент.
Хотя зайти туда, возможно, хочет,
Но помнит, что промолвил президент.

Чубайс сказал: нам ваучер поможет.
Он нас спасёт, даст шанс, мы не умрем.
Народ простой мечтает дать по роже
Чубайсу всё сильнее с каждым днём.

Предатель он, Чубайс, шпион возможный,
А может, гуманоида подвид.
Всё сходит с рук ему, ему всё можно,
Не тонет и в огне он не горит.

Он прикрывает грудь бронежилетом.
Бронежилет – под сорок килограмм.
В нём ночью спит и не снимает летом.
Похоже, он не доверяет нам.

К тому же рыжий он и конопатый,
Среди сограждан не авторитет.
Лет двести пятьдесят сидел бы в Штатах,
У нас не сядет, есть иммунитет.

Не от холеры, гриппа и ветрянки,
Не от чумы его иммунитет.
Иммунитет спасает от Лубянки,
У органов к нему вопросов нет.

Он был и есть, и будет паразитом,
Чума пришла с его приходом к нам.
Просеять их бы всех бы через сито,
И дать его сестрам бы по серьгам.