Отчёт о заседании в Питере

Арина Родионовна, неугомонная старушенция, которой всё неймётся, дошкандыбала-таки до С.-Петербурга. И хочет вам рассказать, что Му-му жива и на брегах Невы, хоть вода там и жутко холодная, такая, что потопнуть хочется сразу, потому как если вылезать ещё и с мокрой шёрсткой на ветер, то ваще кранты! – но лирику в сторону! Дорогая Му-му, я как-то сразу поняла, что, хоть это, может, и извращение, но именно здесь быть, как сказал бы Пётр, твоей будке с евроокном! Вроде и блох здесь не больше, чем в любом другом квадратном метре пространства, и собачиной пахнет вовсе не гуще, а вот поди ж ты! Так показалось мне, старой, что Му-ма здесь и больше нигде - живее всех живых (вот глупышка, это в городе каналов-то!).

В общем, притащилась я из своих степей (дикий друг калмык нервно курит за кибиткой – в какой культурный центр я, старая, попала! Вам и не расписываю, чтоб не завидовали!), и набила стрелку одному мужчине.. гм, без бакенбардов, правда, не как Сергеич мой, но зато с усами, весь из себя видный, и живёт он, девки, в районе с сильно развитой инфра… это… структурой – ага! – тока, девки, сильно рот не разевайте, потому как дядечка этот не про вашу честь. У него супруга аж в Академии русского языка служит, в отделении по связям с албанской общественностью. Ну и пиарит нас, Мумов, неподецки! (Ира, привет!) А ещё она любит зефир в шоколаде и булочки с маком в глазури, и меня, старую, на них соблазнила. В обчем, когда Ира пришла с работы с зефиром и булочками, беседа Родионовны с Алексеем сразу оживилась. Если бы с нами сидел Лександр Сергеич, дух которого так и витал над застольем, то он бы точно написал ну типа вот такого слогана для этого хэппенинга, прости Господи: «Поднимем бокалы, содвинем их разом, да здравствуют музы, да скроется разум… «

Вот положа руку на… гм… сердце, сердце! – ощущение такое, что Мума наша устроена будьте-нате, и если все другие собакоголовые не будут лениться и филонить, то ей в её будке жить-поживать да добра наживать ещё долго (ну, если какой-нибудь тупоумный Герасим с веслом не сунется)! Несколько отступая от канонического жанра отчёта, скажу вам честно, братья и сёстры во Муме, что энергетика общения с принимавшей меня стороной перешкалила, блин, за посещение аквапарка! Я вся прям трепещу до сих пор и роняю свой старческий клубок из старческих дрожащих ручек (но не кружку же, фигвам! – это святое, ни за что и никогда!), когда вспоминаю, как тепло меня встретили Алексей и Ира (мир их дому!). Хотя первым встретил меня их сын Геша (Геша, привет!), и увёл моего малолетнего воспитанника колбаситься в какой-то, прости Господи, Квэйк. А беседа о жизни и судьбе Мумов, русского и албанского языков между тем неспешно текла своим чередом. И, думаете, перескажу вам? Ага, налетели на готовенькое – вот сами айда встречаться, да целоваться, да чаи пить, да беседовать!

Не могу я, старая, без многословия описывать приятных людей и посиделки с ними. И вправду, так по-домашнему приняли меня эти славные питерцы, что и нескольких страниц Стихиры им было бы не жаль наваять. Тем более что скоро совсем домашний, каминный и уютный праздник – Новый год, и Мума свернётся тёплым колечком у домашнего очага… Пусть тень этой весёлой собачки запляшет на обоях или штукатурке всех-всех наших квартир и домов, как символ уходящего Года Собаки! Ну, и не будьте все, прошу вас, хрюнделями в наступающий Год Свиньи. Алексей, Ира и Геша, и все, кто любит Му-му - с теплом к вам, совершенно не язвительная ныне, в слезах и соплях сентиментальных старуха


А.Р.