Кот

Уберите кашу!
Свинцовый тунец
сглазил нашего кота.
Теперь он кастрат.
Ам-ам-ам
кар-кар-кар
квоч-квоч-квоч
такие звуки он воспринимает,
он возбуждается, но только интеллектуально
и в душе.
Он перевозбуждается,
но мир его разобран.
Он нюх, он зрение, он слух,
он орхидея, взорванная динамитом:
один лепесток в небе,
один на песке,
один на дереве.
Тычинка – ее нет.

Мой кот, кастрат мой,
лестница и дом
и дверь балконная –
твой мир теперь не тот.
Твой мир расширен возможностями твоих лап,
он простирается до границ твоего взгляда,
ты можешь нюхать все,
но для чего ты копишь пыльцу своих ощущений?

Куда ты убежал?
Зачем с балкона прыгнул?
Зачем бежишь от рук,
дающих тебе корм?
Ты смысл хотел найти,
которого лишился?
Ты был как бес,
к чему теперь тебе все то, что ты обнюхал в доме,
ты убежал, и мир
тебе открылся вряд ли.

И вдруг подумал я:
ведь ты кастрат, а значит –
суть мира для тебя –
загадка, невозможность ее постичь –
страданье, страданье – это счастье:
оно заставит слушать, смотреть и нюхать, чуять
и ждать, и ждать, и ждать.
А тот, в ком нет загадки,
и тайна для кого –
не тайна, а такая же обыденность и тлен –
бессмысленное тело
под этим глупым небом,
и этот старый факел
бессмысленно печет.