Мера справедливости. - Ф

В саду гудят кузнечики, но я не слышу их, ибо к этим тварям глух.
Я напечатаю три строчки глупого сонета, чтоб дамам в белых шалях прочитать их вслух.
Я расскажу о мере справедливости. О боге на трапеции, фламинго под акацией.
В Венеции поют на площади Святого Марка туристы – рыбки в море глобализации.
Я расскажу о поющих ангелах, упавших в воду каналов Амстердама, накурившись травки.
Поведаю об оргиях под Дорз и Дип Перпл. В борьбе за смерть с реальной жизнью высокие ставки.
Я знал Иисуса в прошлой жизни – он жил в предместье,
пил запоем, ему зачем-то присылали газеты с новостями об умерших.
Каждый день он рвал их и в безумном исступленье скакал по дому,
Кричал на чаек, плакал, выл от боли
умирающих, умерших, страдающих, страдавших и всех людей на свете.
Он ненавидел, презирал, любил, прощал и ждал,
Надеясь, что однажды мы поймем простую истину – о мере справедливости.
Для каждого она своя. Кому-то в жизни повезло. Он на Олимп взошел, не напрягаясь сильно.
Не потому что он родился для Олимпа, а потому что такова его фортуна.
А кто-то пал так низко, что и свиньям дивно стало.
Где справедливость? Вот вопрос.
Опять же повторяем для каждого она своя.
Я видел этого ребенка. Ему игрушку покупали на день рожденье.
Он просил: «Купите что-то для моей сестры».
Она бы никогда такого не просила…
Но стой! Не осуждай ее. У нее другая мера справедливости.
Я не видел умирающих от голода детей.
Зато я нагляделся в ресторанах на обжиравшихся буржуев.
Не видел проституток. Зато узрел монахов, целомудрие хранящих.
Я видел трезвенников, желчных и жестоких.
И даже! Только вдумайтесь, в учебнике истории – есть фотография
Того, мы назовем его ученым, который создал Хиросиму,
Нагасаки и множество подобных катастроф.
Я вспомнил жертвы этого «огня», что Прометей принес с научного Олимпа.
Ну что ж. Его мы оправдаем тоже. Ведь
У него другая мера справедливости.