Если у тебя есть друзья, ты будешь жить несмотря ни на что...

Когда он был рядом, я улыбалась и ощущала себя умиротворенной. Я была в безопасности, зная, что за его спиной мне ничего не страшно и что я могу стать тем, кем я рождена. Я наконец то могу быть женщиной. А потом, он ушел, исчез темной зимней холодной ночью, не сказав ни слова, просто бросил в асю странное и глупое слово «прощай». Он ушел, ушел, оставив мне нашу любовь, наши мечты, счастье, радость и много другое, только не сказал, что мне с этим всем делать одной. И я осталась одна. Одна на руках с любовью, которую должна была похоронить навсегда, разбить мечты, забыть про счастье и радость. Я всегда считала себя сильной, но, глядя на все это «наследство» я не смогла сделать ничего с этим. Умирать из них не хотел никто. Я бережно убрала все это глубоко в сердце, укрыв и заботясь. Я буду жить дальше, храня и оберегая нашу любовь. Теперь я буду делать это одна. Потому что я сильнее его.
Когда он ушел, я почувствовала, что в макушку воткнули через весь позвоночник ледяной кол, который испускал в стороны неописуемой силы волны холода. Меня залихорадило от страха и пустоты. Пустоты, которая как черная дыра образовалась внутри меня. Не возникало ни вопросов, не было даже крика, на него не хватило сил. Меня просто хотели убить. Причем убить исподтишка, ударив со спины, без предупреждения и при этом, говоря, что я буду замечательно жить дальше, ведь я замечательная девушка. Я понимала, что удар пришелся прямо в цель. Его долго и упорно просчитывали. Я умирала. Подкашивались ноги, сдавливало грудь, в горле застрял ком, рецепторы отказывались воспринимать информацию, тело не контролировало движения. Я была не готова к этому. В момент, когда я не выдержав, падала вниз, сумев произнести шепотом одно слово «помогите», вокруг, откуда-то, как по команде тут же образовался круг из стальных рук. Они сплотились вокруг меня и, подхватив, каждый со своей стороны, прижав меня к себе плечами, подняли наверх, сказав при этом «не время падать». Их ровно трое и они всегда рядом, что бы со мной не случилось, и как бы плохо мне не было. Они поставили меня на ноги, и я стою до сих пор. Пока ещё качаюсь, но уже стою сама. А руки все равно рядом, круг остался на месте, потому что они знают, что я ещё слишком слаба, чтобы идти дальше одной. Потом они, конечно, меня отпустят, когда я восстановлю полностью свои силы, но всегда будут рядом, и я это знаю. Я знаю, что я смогу жить даже с этой любовью, потому что я не предаю любимых. Мне она не будет мешать, потому что я сильнее и выше всего этого. Я знаю, что я все смогу в жизни сама, и что обязательно буду любимой, потому что умею любить сама. И если я снова буду падать или мне сделают больно, но я всегда смогу уткнуться в широкую и сильную грудь Бориса, который пробурчит мне « Анютка, а нафига так себя изводить то? Нет человека, нет проблемы! Забей! И подумай, а оно тебе надо?» или услышать умиротворенный голос Никиты, который словно по полочкам разложит мне всю ситуацию, с вариантами поведения и с возможными ответами, как звездочет, который вычисляет путь по звездам. Или я всегда могу позвонить Сашке, который своим безумным и заразительным смехом, с безумными историями из своей жизни, рассмешит так, что начинаешь думать, что я на самом деле живу как Богиня на Олимпе. Есть один человек, он не вписывается в эту тройку, он вообще никуда не вписывается. Просто другого такого на свете больше нет. Я его временами ненавижу просто до такой степени, что хочется его придушить, а временами обожаю до умопомрачения. Но он есть у меня и я это знаю.
 «Лев» изогнул спину и трусливо под покровом ночи скрылся в облаках, стараясь, замести следы и, не смотря назад. А двое «Близнецов» смотрели на его тень, и вспоминали сказку «Волшебник изумрудного города», трусливый лев был именно там. Но то была сказка, а это есть жизнь. «Близнецы» посмотрели друг на друга и почему-то улыбнулись, сжав, ладони. Ведь они всегда были вместе и на земле и на небе, а «Лев» остался один. Красивый и гордый внешне, но слишком слабый и одинокий внутри. Это его дорога, он выбрал ее сам. Жаль.