Толстый -2-

Я быстро оделся и пошел к своему единственному другу Игорю. Он жил за два квартала от моего дома. Я знал его так давно, что если б кто-нибудь и спросил, сколько лет мы дружим, то, скорее всего я затруднился бы с ответом. Он, как впрочем, и я, никогда не отличался яркой запоминающейся внешностью и бесподобным чувством юмора. Мы не играли в баскетбол, как это было модно на то время, не цепляли классных девчонок, не провожали их под утро домой после дискотеки. Максимум, что мы могли себе позволить - это наблюдать за достижениями тех парней, наших «идолов», и мечтать, что может когда-нибудь, и мы достигнем таких вершин. Да, «вершин», именно так я тогда называл такой стиль жизни. Семь лет я играл на фортепиано, играл, признаюсь неплохо, ездил на всеукраинские соревнования, занимал призовые места, но не задумываясь променял бы все призы, и свой талант, и даже душу на то, чтоб меня уважали, замечали не только, как заикающегося «батана», но и прикольного парня, чтоб, в конце концов, мной интересовались. Это на самом деле было важным для меня, но лишь сейчас я осознал до какой степени глупо.
Игорь, как обычно, сидел за своим старым компьютером и глотал бутерброды один за другим, словно семечки. Даже сейчас, закрывая глаза, могу представить объемного рыжего парня, с веселыми яркими голубыми глазами. Сколько раз они подбадривали меня, внушали оптимизм. Более того, я с уверенностью могу сказать, что если б не он, не его дружба и преданность, моя жизнь была б фактически лишена всякого смысла. Толстый, так я его называл, жил с бабушкой и дедушкой. Его родители развелись, когда ему было восемь. Отец, инициатор развода, уезжая в Штаты, хотел забрать Игоря, но тетя Света, на тот время уже бывшая жена, запретила. Объясняла это тем, что умрет без сына, без ее кровинки. Но уже вскоре она забыла про трогательные слова, встретила «мужчину своей мечты» и уехала с ним в Израиль на ПМЖ. Благодаря тому, что дед Толстого работал, раньше они хоть как-то сводили концы с концами, но незадолго до случившихся событий, его уволили, и все, что у них осталось – это мизерная пенсия и надежда. Им повезло, что Игорь – парень толковый, сразу понял, что нельзя сидеть, сложив руки. Как только дед потерял работу, устроился подрабатывать уборщиком в кафе. Платили естественно немного, но на жизнь хватало…
Итак, когда я зашел, он висел в чате, вешая какой-то наивной девчонке лапшу на уши про то, что он высокий блондин с зелеными глазами и загородным домом, помимо трехкомнатной квартиры в центре.
- Люблю чаты! - пробубнил он, не отрывая глаз от экрана. – Её зовут Аня, она считает меня прикольным!
- Э-это хорошо. – сказал я, плюхаясь на диван. – А вы уже в-встречались? Д-дай угадаю, она влю-любилась в тебя с первого взгляда.
- Она сказала, что внешность для нее не главное, да и всё-равно она меня никогда не увидит. Смотри, даже свою фотку прислала.
Я подошел поближе и охнул. Не из-за девушки, она как раз была даже очень милой, просто мой взгляд притягивал огромный фингал под правым глазом моего друга.
- Они снова б-били тебя? – спросил я, крепко сжимая плечо Толстого.
Тут же я заметил, как он начинает сердиться. Игорь отвернулся и начал что-то судорожно искать в ящике. Я взял его за руку и посмотрел в глаза. Если б вы знали на сколько становится не по себе, когда перед вами сидит здоровый парень у которого глаза блестят от слез. Прекрасно понимая его состояние, я не собирался акцентировать на этом неприятном моменте свое внимание. Но Толстому явно следовало высказаться:
- А, что бывало иначе? Такова наша участь. Он не смог бы сам справиться со мной, ты ведь знаешь, поэтому в этот раз пришел не один…У них были бейсбольные биты, но я их всех уложил. Ты б видел, как я надавал им…
 Что-то ёкнуло в моём сердце. Возможно, на какое-то мгновение стало даже страшно, но не оттого, что меня может постигнуть та же участь, а от безвыходности.
Нас часто били. Не подумайте, мы никого и пальцем не тронули, просто мы существовали, а это уже в свою очередь являлось оскорблением для окружающих.
Меня били реже, благодаря тому, что я быстро терял сознание, но как-то когда я очнулся, то не обнаружил передний зуб. Моя «мамочка» решила, что это не необходимость, есть вещи по важнее, такие как новая куртка для дяди. В общем к моему общему очарованию за год до этого у меня еще и прибавилось отсутствие зуба. Но я все-равно оставался оптимистом… Должен признать, мне почти никогда не было жаль себя. Нет, я, естественно, плакал изредка, но в основном такое случалось из-за боли. Толстый поддерживал меня в этом. Он говорил, что показав свой страх, наш враг получит лишь удовлетворение, а так как бить нас по любому не перестанут, то чем позже мы сдадимся, тем лучше. Может, кто-то сказал бы, что это глупо, но меня – успокаивал его решительный настрой.
Внезапно дверь отворилась, и в комнату зашла его бабушка, Анжелина Валентиновна. Должен сказать, что она с мужем, заменяли родителей не только Толстому. Они всегда относились ко мне как к родному. Это были единственные люди на всей планете, которые так любили меня, а я в свою очередь их.
 Анжелина Валентиновна шла очень медленно, в одной руке крепко сжимая старую трость, а другой придерживая поднос со свежеиспеченным печеньем. Не смотря, на ее возраст ( на тот момент ей уже слава Богу было 75) она была очень красивой женщиной.
Ярко-зеленые глаза быстро пробежали взглядом по комнате, и остановили на мне.
- Доброе утро, милый! – пропела она нежным волнующим голосом. – Ты наверно уже заметил, какой синяк отхватил наш Игорек?!
Мне стало не по себе. Я и представить себе не мог, что Толстый рассказал старикам о случившемся, но она продолжила:
- И как только можно было так неаккуратно спускаться по лестнице, медвежонок. А если б голову разбил? Надо же беречь себя. Согласись, Андрюшенька.
- Да, но лест-тница очень скользкая, Анж-желина В-валент-тиновна, я сам ч-чуть не грох-хнулся.
- Эх, мальчишки! Носитесь на такой скорости, а под ноги не смотрите! Эх… - И старушка потихоньку побрела к выходу.
 По непонятной причине я вздохнул с облегчением. Я прекрасно понимал, как тяжело и некрасиво обманывать, но ровно на столько же осознавал, что другого выхода не было. Я посмотрел на Игоря. Никогда не забуду его взгляд: беспомощный, растерянный, можно даже сказать, поникший. В душе все перевернулось. Мне нечего было сказать. Я подсел поближе и положил руку на плечо друга. Он откинул ее, и закрыл лицо руками. Толстый плакал…