Расставаясь со страхом

(Даниилу Смехову)

I. БЕЗУМЬЕ БОЛИ
(повторяя слова Джанго)


СУДОРОГА РЕКИ

Чувствую, дрожит вода.
Я судорогой реки пьян.
Небесных светил стада,
Не лижут моих ран –

Слюной разбавляют яд.
Я вижу себя на дне.
Я тварью речною смят,
И я же смеюсь над ней,

Все щупальца-ножки сжав.
В крепком объятии – мрак.
Так – сам от себя устав,
Мечтает – о чем – дурак?

НА САМОМ ДНЕ

«По твоим следам»,
Как чумливый пес…
К тридцати годам –
Головной вопрос:

Бить или не бить?
И не спать, не есть…
Как тебя забыть?
Как себя обресть?

Да и нужен ли
Сам себе – такой?!
Вот он, край земли,
И подать рукой –

Эксклюзивный Ад,
Перепляс огней.
Подлинный распад –
«Я на самом дне,

В самой глубине».
Через слезы смех:
По твоей вине
Я несчастней всех.

ОЖИДАНИЕ

Слизывал слезы,
Руки лизал.
Мертвые розы –
Вечный вокзал.

Крови клятв верен –
Не закрываю двери
На ночь.

Пост вечный
В нашей спальне.
Бес-чело-вечный
Сон вокзальный.

ТАБУ

Слезы, – сказал – табу.
Меня наказал за слезы.
Помнишь? Тридцать рабу
Кожаных взмахов. Доза

Более чем… «Достоин
Ласки кровавой воин?»

Упреки первой – агонии.
Соленая ревность ранам.
Слезы – табу. В ладонях
Прячу долги и планы.

Слезы – табу! Ну, что же?!
«Чувствую счастье кожей».

Чувствую сердце – кровью.
Слезы мои – на волю!
Кто-то назвал любовью
Это безумье боли…

БОЛЬНО

Больно… Еще больнее…
Красный – не наш цвет.
Ночи стали длиннее,
Старше хвостов комет.

Это… известный способ
Слова извлекать из-под
Сознания. Это… просто,
Я знаю запретный код,

То есть, запретный плод, ведь
Ясно, как ночь и день.
Мой еженощный подвиг:
В зеркале видеть тень,

Образ, что всех роднее,
Призрак во цвете лет.
Больно… Еще больнее…
Красный – не наш цвет.

ТЕНИ

Поверхностные тени отражений
Уснули, утомленные сраженьем…

Не отраженья – тени отраженных,
Переплетясь, лежали. Обнаженных,
Неясных форм их не касался свет –
В извечной полутьме мильоны лет

Скульптурной группой – плоти местью
Они казались… “Вечно – вместе!” –
Договорились, приняли – сбылось:
“Как тени вместе, отраженья – врозь”.

РАССТАВАНИЕ

Разбежались, спрятались по углам,
Раскидав по комнате старый хлам.
Дети-взрослые смотрят на часы,
Им давно пора утирать носы –

Так наплакались, передать нельзя.
Полотенчико – ржавого гвоздя
Драгоценность ты и сокровище.
Что случилось-то? «Я – чудовище.

Счастьем жертвовать нынче не с руки.
Как-нибудь живи. Навостряй клыки.
Я ж учил тебя: жизнь – страдание.
Не ищи мне, брат, оправдания…»

Побелев лицом, почернев душой,
Смотрю в зеркало. Стала тень большой,
Тело – маленьким. Отраженьеце…
И улыбки нет на – чужом – лице.

Горечь правды скрой, золотая ложь:
«Ты меня всегда в зеркале найдешь»,
- Обещанья яд, заклинаю, дай…
В зеркале пустом мой «запретный рай».

II. РАССТАВАЯСЬ СО СТРАХОМ

ВСЕ ИЗВЕСТНО

- В клетке ребер сердцу тесно…
- Одному?
А я думал, что невесту
Дам ему.

Чтобы друг на друге лежа –
Грудь к груди,
Поняли, что вместе сможем…
- Погоди,

В клетке ребер сердцу тесно
Потому…
Потому, что – все – известно
Самому.
 
СЖИГАЮ ПЛЕТИ

Молился боли,
Клялся страхом.
Другие роли –
Одним махом

Раздал. Что же?
Что нам светит?
Сжигаю кожу
И прячу плети.

Искал так долго…
Почувствуй – «мы».
Даю не в долг ведь,
Не беру взаймы.

Я прячу плети,
Сжигаю кожу –
Живу – этим.
А ты? – Тоже…

РАССТАВАЯСЬ СО СТРАХОМ

Между правдой и ложью,
Между чувством и спортом –
Под лягушачьей кожей
Пава – первого – сорта.

Расставаясь со страхом,
Кольца дыма пуская,
Словно смертник на плаху
Свою жизнь опускаю.

Между правдой и ложью,
Между чувством и спортом –
На одре и на ложе –
На кровати протертой

Отлежался и – к небу,
Расставаясь с соблазном:
«Я хотел бы» и «Мне бы» –
Постараюсь не сглазить.

Между правдой и ложью,
Между чувством и спортом…
Кто мне больше предложит?
И финальным аккордом –

Между «Мы бы» и «Вы бы» –
Словно Черви и Крести –
Постараюсь не выбрать
Пустоту вместо «Вместе».

ГОРИ

Все, что мертвым было,
Ожило.
Все, что страшным было,
Отошло.
Сожалеть не стоит, милый,
О былом.
Голову не прячу, милый,
Под крыло.

Холодно снаружи.
Горячо внутри.
Ты не бойся стужи.
Сам – гори.

Все, что нужным станет,
Подождет.
Все, что вечным станет,
Не умрет.
Под огнем моим растают
Снег и лед.
Под огнем твоим растают
Снег и лед.

МОЛОКО НА ЗАВТРАК

Я целую след молочный –
Молоко из лучшей чашки.
Я такой же, точно-точно,
Как и ты. В ночной рубашке

Из твоих, вполне семейных
Ласк любви, под одеялом –
Молоко – благо-говейно…
Пью и пью, и все мне мало!

 Я СДАЮСЬ

Неужели я сдаюсь?
Или здесь «беда» другая? –
Я с собою не борюсь,
Лаву чувства изрыгая.

Неужели я сдаюсь?
(На манеру попугая).
Не страдаю, не боюсь,
И тебя не упрекаю.

Неужели я сдаюсь?
Я сдаюсь. Не убегаю
От любви, и не смеюсь
Над любовью, не ругаю

Сам себя за боль и блажь! –
Сердца явный саботаж.
 
КАК ЛЮБЛЮ?

Я люблю тебя, как театр.
Я люблю тебя, как кино.
Умирающий гладиатор? –
Я японка – без кимоно.

Я тебе посвящаю роли? –
Я тебе посвящаю жизнь.
Я люблю тебя больше соли,
Ты ж-ж… от сахара откажись.

Я тебе посвящаю ночи? –
Я тебе посвящаю – сны.
Я люблю тебя очень-очень,
Приключенье моей весны.

РОК НЕ УСПЕЛ

Спутаны, скомканы, сломаны
Мысли, бумаги и ручки.
Грустные белые клоуны
Взяли взаймы до получки.

Слезы тоски и печали
Я согласился ссудить.
Литров шестьсот накачали,
Рок не успел остудить.

НАШЕ ЛЕТО

Почему нельзя уехать?
Просто сбросить все печали,
Запастись Игрой и смехом,
Облегчиться – и отчалить?

Почему нельзя увлечься
Красотой твоих увечий? –
«Руки, ноги, губы, плечи»,
Вкусный запах человечий.

Почему нельзя?! – И все же…
Кто ответит? Мне ответит?
Можно? Можно? Можно! Боже!
Значит – Утро! Значит – Лето!

ДРУГОМУ

Платим всегда по счетам.
Я и сам выставляю счет.
Положено так – Котам,
А я, не забудьте, Кот.

На лапы свои упав,
Я морду от грязи спас.
А Вас не лишаю прав
Похожим не быть на нас.

III. РОЗОВЫМ УТРОМ
(повторяя слова Даниила)

* * *
Новое утро,
Нашей стыдясь наготы,
Прятало солнце.
 
* * *
Мне плети ветвей
В кровь исхлестали лицо.
За счастье расчет.
 
* * *
Розовым утром
Двое купались в реке,
Целуя рассвет.
 
* * *
Теряя лицо,
Расставаясь со страхом,
Что обретаешь?

* * *
Прохлада воды.
Глоток, как твой поцелуй.
Снега под огнем.
 

июль 2004 г. – май 2005 г.