Дворянский титул для бумажных королей

Обитель Заблудших Сердец

http://stihi.ru/2006/09/16-55


По древу ползая, как жирный короед,
Задался целью отыскать он корни.
Без знатной родословной выйти в белый свет -
Уже давно считается зазорным.
Как можно нынче жить плебеем среди тех,
Кто, ради собственных амбиций и потех,
Давно жуками из навозной грязи
Себе дорогу проложили в князи?

Генеалогия буквально чудеса
С недавних пор творит в ветвях древесных:
Под кроной из купюр, за полтора часа
Становится клиент - лицом известным.
Манерами лакея больше не смущен,
Бумагой гербовой пугает он ворон.
Гордился галунами на ливрее, -
Теперь стал коронованным халдеем.

Иной по оперенью – драный воробей,
А на бумаге - «граф», и не иначе…
Дворянский титул для «бумажных королей»
Годится как седло - для павшей клячи.


Пожелавший дворянство обрящет. Внук.
Шахиня
http://stihi.ru/2006/09/21-2555

Заплутав в династической чаще,
Николая Романова «внук»,
написал о семействе монаршем,
не скрывая великих заслуг.
Автор – отпрыск красавицы юной
как её называли...забыл,
той, которую ночью безлунной,
офицерик в Париж утащил.
Настя, кажется, или же Ольга,
им в Россию закрыли путь,
было голодно, беспокойно,
принимали вдвоём на грудь.
А потом приспособились ловко,
народили пяток детей,
и до смерти, мадам Юровской
баба ...Настя звалася, ей-ей.

Шиваз


Иной по оперенью – драный воробей,
А на бумаге - «граф», и не иначе…
Дворянский титул для «бумажных королей»
Годится как седло - для павшей клячи.


 Шахиня
Претендент на престол. (Отрывок)
http://stihi.ru/2006/09/23-794

Седовласый старик, революцией битый,
в старомодном пальто и перчатках в горошек,
на скамейке, под сенью развесистой липы,
театрально вздыхает о княжеском прошлом.
Увлекая рассказами праздных зевак.
незатейливой пищей давился под вечер.
В две копейки, червонец и медный пятак
оценили « высокие», складные речи.

Родился в Петербурге, в семье камергера,
до замужества фрейлиной числилась мать,
что на шумных балах танцевала и пела,
и на лошади белой любила скакать.
Красота и манеры, «античные» корни,
сочетались с расчетливым, трезвым умом,
некто очень известный, лишился покоя,
и роман закрутил, позабыв обо всём.
Государь император пристроил зазнобу,
о пикантных подробностях Двор не узнал,
но частенько карета являлась к порогу,
и суровый мужчина слезу утирал.
Большеглазый юнец - избалованный страшно,
был десерта лишен за проказы свои,
от супруга в Париж укатила мамаша,
и от, ставшей опасной, запретной любви.
Пятилетнюю дочь прихватила тайком,
на Принцессу ПохОжую, ей не укрыть,
отшумевшая страсть порастает быльём,
с распахнувшейся бездной не стоит шутить.

Над державой нависли свинцовые тучи,
заговорщики тайный устроили сход,
не увидели выход они наилучший,
если даже болящий без Старца умрёт.
Ясновидец Распутин, напичканный ядом,
погружаясь в Неву, Отреченье предрёк,
и возвысился крест, окруженный каскадом,
алых капель, похожих на свежую кровь.
Говорили, замученный, падая в воду,
путы с правой руки ухитрился сорвать,
по утру, при огромном скопленье народа,
тело подняли, смерть констатировал врач.

Лысоватый гибрид, заикаясь от злости,
настрочил кровожадную кипу томов,
как упырь, разгрызающий крепкие кости,
и состав к отправленью в Россию готов.
Отомстить ли решил за казненного брата,
или, сыграть в Пугачева совсем невтерпёж,
в пиджачке от излишней потливости мятом,
он с картавою речью выплёвывал ложь.

Задрожали ресницы, закапали слёзы,
арестованных гнали в зловещий подвал,
император вчерашний - Помазанник Божий,
окровавленным лбом на ступеньки упал.
Дочерей и супругу добили штыками,
задержали корсеты разящий свинец.
Без попа и молитвы, в глубокую яму,
покидали убитых и делу конец.
Исполнители этой чудовищной бойни,
в зараженных окопах погибель нашли.
А отдавший приказ, преступленьем довольный.
в опустевшем дворце догрызал сухари.
Укрепились в правах революции « дети»,
и ничуть не боялись людского суда,
а «наследник» сбежал и скитался по свету,
возвратившись на Родину годы спустя.
Столбового дворянства фамильные тайны,
в разорённых поместьях смешались с землёй,
на бульваре холодное, желтое танго
закружилось опавшею, мокрой листвой.
Незнакомец в плаще подошел осторожно,
золотой портсигар незаметно достал,
и покрылся «наследник» гусиною кожей,
предвкушая мистически странный финал.
-Угощайтесь, не надо излишних стеснений,
особняк обветшалый заждался господ
исторический памятник, смутное время
пощадило, и герб не свалился с ворот.
Вы являетесь, сударь, скажу без утайки,
претендентом на трон в одичалой стране,
над заливом кричат беспокойные чайки,
и давненько народ без «царя» в голове.
Восхвалите судьбу, сохранившую семя-
Родословного древа бесценную кладь.
Трехсотлетнего Дома распахнуты двери,
возродится в России Монаршая власть.-

Доверительно липа шептала: «Чудак,
переиграна роль. От опасной затеи
отрекись. Кумачовый господствует флаг,
в казематах сырых неуютны постели.
Ты на Лобное место торопишься зря,
ведь Россию - давно проглядели,
даже если удастся пройти «на ура»
в мясорубке стальной перемелют.

Незнакомец в плаще, ожидая ответ,
чётким почерком вывел на белом листе:
« Ваша Светлость, прошу, загляните ко мне.
Бесполезно, поверьте, грустить в пустоте».
Закрутившись на миг серебристым волчком,
растворился как дым догоревших костров
Посещающий Тех, кто Нуждается в нём-
заплутавших в лесу династических снов.
Поразмыслил старик, еж ли вправду Оно -
жить последние годы в достатке,
человеку, порой, разглядеть не дано,
прикорнувший фавор у судьбы на запятках.


Двое в форме мышиного цвета
всю премьеру сидели в кустах,
за такое расстрельная светит
или трижды по пять в лагерях.
Подошли с двух сторон, окружили,
и "наследник" подумал; "Пропал!"
ветви липы печально чертили
в сером воздухе руну Хагал.