Исповедь вечного должника

Господа! Я остался без денег:
 не спасли ни мечи, ни щиты.
Вот и все. Не осталось ступенек:
 я спустился в подвал нищеты.

А, признаться, на этом пороге,
 возле самого входа в подвал,
Я стократно протягивал ноги,
 сотню раз тут, не меньше, бывал!

Под угрозой остаться увечным,
 угодив под стандарт и клише,
Нет возможности думать о Вечном,
 о богах и бессмертной душе!

Сзади, спереди, справа и слева
 возникают, как черт во плоти,
Кредиторы, чернея от гнева,
И истошно вопят “заплати!”

Начитавшись премудростей Торы
 и цитируя Ветхий Завет,
Я кричу: “Господа кредиторы!
 ничего, понимаете, нет!”.

Но, не веря в мои оговорки,
 кошелек мой глазами сверля,
Кредиторы склоняются к порке,
 чтоб меня низвести до нуля!

Всем-всем- всем задолжав понемногу,
 погрузившись по горло в долги,
Так и хочется ринуться к Богу
 и негромко сказать: “Помоги!”

Так, тайком апеллируя к небу,
 прошепчу: “Дай же, господи, шанс!
Ты прости бы долги! мне бы…
мне бы небольшой, но весомый аванс!”

Не пробить многослойную крышу
 бесконечных божественных сфер!
Ничего я в ответ не услышу:
 спит, похоже, наш Доблестный Сэр!

Дремлет Вечность в божественной спальне,
Да не спит, как всегда, Сатана:
 мир лежит на его наковальне,
сверху молотом долбит Война.

Под ударами демонов Ада,
 рассыпаясь осколками льда,
Понимаю, что все-таки надо
 кое-что отдавать… иногда!

Сыплет шуточки черт, как из рога,
 монотонно и злобно бубня:
“Что, надеялся, братец, на Бога?
 Уповай-ка, браток, на меня!

У меня, дорогой, у меня лишь
 ты найдешь, сколько хочешь, монет!
Зря ты господа славишь и хвалишь:
 ведь его-то, по-моему, нет!”

“С кем я, - думаю, - дело имею?
Что за вздор он несет, что за бред?
Неужели поверю я змею,
 уверявшему: “Господа – нет?!

То есть – как это – “нет”!? А тебя -то,
 кто же, черт, как не божка, создал?!
Божья воля одна виновата,
 что Христос не осилил Пилата,
 что твоя образина рогата,
 что рогаты и черт, и марал!”

Вслух ему не ответив ни слова,
 я подумаю: “как это так?
Как ты терпишь его, Иегова?!
 он же просто балбес и дурак!

Сам же, черт, ничего не умеет,
а пустил, негодяй, петуха!
Как он смеет, Господь, как он смеет!?
 Я, пожалуй, уйду от греха!”

Весь в сомненьях, объятый испугом,
 я исчезну из Ада тайком,
Сатане не воздав по заслугам:
 значит – буду его должником!

Покидая шайтанью берлогу,
 потихоньку бредя в Никуда,
Обращаюсь с воззванием к Богу,
 или даже к богам: “Господа!

Боже мой! Ваша мудрость! Мин Кениг!
 откровенно скажу, напрямик:
Господа, я, как прежде, без денег,
 и, как прежде, ваш вечный должник!

Надо точку бы ставить на этом:
суета, извините, сует!
Что ж тут ждать, если медлит с ответом
Тот, кого, вероятно, и нет?!

Надо просто держаться потише,
крепко помня, что всюду враги,
Затаиться в заброшенной нише
 и тихонько забыть про долги!

Затаюсь - и Божественный веник,
 так и быть, не сметет на совок…
А долги и отсутствие денег
 пусть простит Всепрощающий Бог!

Я уйду из страны кредиторов,
 и не будет моей тут ноги:
Перейду Рубикон, как Суворов,
 и прорвусь через Альпы-долги!

Без портянок, без шкуры и скальпа,
оставляя в снегах сапоги,
Я покину суровые Альпы
 под надрывные вопли пурги.

Подгоняемый снежной лавиной,
шустрым соколом ринусь вперед:
Вдруг мне, грешному, явку с повинной
 Всепрощающий Боже зачтет?

И, тихонько топчась на пороге,
 не стыдясь наготы и сумы,
Стану хныкать: “товарищи боги!
 Одолжите немного взаймы!”

И согну непокорную спину
перед главным из всех Иегов
В позе старого блудного сына,
 не отдавшего старых долгов.

В тихом обществе древних шумеров
 сохраню на штанах на века
Неестественно страшных размеров
 отпечаток Его башмака!

Наше прошлое скрыто во мраке,
 в настоящем не видно ни зги,
Под ногами шипят жарараки,
И не отданы наши долги!