Авраам

(венок сонетов)

***Авраам (Аврам) – праотец евреев,
***Сарра (Сара) – жена Авраама (Аврама),
***Фарра – отец Аврама, поклонялся богу Луны,
***Исаак – сын Авраама,
***Лот – племянник Авраама (Аврама),
***Хаммурапи – царь вавилонский,
***Мардук – бог вавилонян,
***Ур Халдейский, Харран, Дамаск – древние города Месопотамии,
***Ханаан – ныне земля Израиля

1.

Утро было ветрено и хмуро,
Даже птицы перестали петь.
Стража на высоких башнях Ура
не могла в тумане разглядеть
ни дороги, пыльной от повозок,
ни рабов, ни груза на ослах.
Был рассвет осенний бледно-розов
и рождал сомнения и страх.
Рано просыпался Ур Халдейский.
Лишь на узких улочках еврейских
все еще царила тишина.
Да, покуда детям сказки снились,
чтоб вовек не кончилась она,
старики вздыхали и молились.

2.

Старики вздыхали и молились.
Да и что еще осталось им,
если царь оказывает милость
не Луне, а идолам чужим?
Дик и страшен в гневе Хаммурапи.
Злобен и безжалостен Мардук.
Царь и идол: этот вечно грабит,
а тому все время недосуг.
Господи, и времена настали...
День за днем – в тревоге и печали,
ни просвета в черных тучах нет.
Снова утро пасмурно и хмуро.
И плывут – проклятиям вослед –
облака над улочками Ура.

3.

Облака над улочками Ура.
Тает в дымке горная гряда.
В доме Фарры тихо и понуро
вещи собирают... Навсегда...
Было время – был почет и сила.
Не вернуть тех светозарных дней.
Лишь воспоминанья да могилы –
вот и все, что от земли своей
им осталось... Вдаль зовет дорога –
стало вдруг так страшно, одиноко...
Но поклажа малая легка.
Господи... И снова все молились...
А над караваном облака,
словно лодки, в небе проносились.

4.

Словно лодки, в небе проносились
облака, а сполохи теней –
по песку сухому. Разносились
крик ослов, надрывный плач детей.
Долог путь, когда бежишь из дома...
Что там ждет, за горною грядой?
Что судьба готовит молодому
и на что надеется седой?
Это только в сказках так бывает:
вот уже, казалось, погибает –
все равно спасение найдет.
"Верь, – твердит возлюбленная Сара, –
если нас вперед Господь ведет,
это – воля Божья, а не кара...".

5.

"Это – воля Божья, а не кара..."
Неужели он подумать мог,
что отец его, счастливчик Фарра,
не найдет легчайшей из дорог?
Неужели верная удача
обойдет их нынче стороной,
убоявшись шепота и плача
за высокой каменной стеной?
Пусть же их соседи не услышат.
Тихо в доме под покатой крышей.
Никому их слезы не видны.
Плачут? Это вовсе и не странно.
Лишь ему знамения даны –
ждут его давно чужие страны.

6.

Ждут его давно чужие страны...
Но отец неумолим и крут:
верит он, что пастбища Харрана
им покой и славу принесут.
За пустыней – сказочные дали,
города, цветущие сады...
Верит он: в других краях едва ли
им спастись удастся от беды.
Быть тому... На все есть Божья воля.
Главное – не умереть в неволе,
за решеткой или под кнутом.
И чтоб сына подарила Сара...
Но не время размышлять о том –
в путь далекий трогается Фарра.

7.

В путь далекий трогается Фарра.
До деталей выверен маршрут.
Знает: береженого товара
воры никогда не украдут.
Знает: если ночью за холмами
жгут костры заклятые враги,
ты не жди, пока они друзьями
станут, – поднимайся и беги.
Ничего на свете нет дороже,
чем родные, кто еще поможет
и в минуту горькую спасет?
Только там, за стенами Харрана,
он покой своей семье вернет –
там, вдали, земля обетованна.

8.

Там, вдали, земля обетованна...
Сколько это нужно повторять,
чтоб Авраму мудрым Авраамом
в небесах пред Господом предстать?
Сколько надо неизбывной веры,
стойкости и мужества, и сил,
чтоб хлебнул он горя полной мерой,
у Египта помощи просил,
гнал стада от самого Хермона
и, однако, верил непреклонно:
там земля спасенья – впереди.
И горело солнце над холмами.
И он приказал себе: "Иди!"
И ослы кричали под кнутами.

9.

И ослы кричали под кнутами.
И Аврам покинул отчий дом.
Сто ослов, навьюченных тюками,
пастухов, что смотрят за скотом,
бурдюки с водою ключевою
и рабов не менее трехсот
он из дома отчего с собою
и ведет, и тащит, и несет.
И молчат оставшиеся в доме.
Только Лот и Сара с ним, а кроме
них, увы, не нужен никому.
Пусть они падут перед богами –
он же верен Богу одному...
И земля чернела за стадами...

10.

И земля чернела за стадами...
Впереди был древний Ханаан...
Под охраной воинов с пращами
шел через пустыню караван.
Вот уже и купола Дамаска,
виноград и запах миндаля,
яркие, искрящиеся краски,
добрая, богатая земля.
Вот бы где разбить шатры навеки,
чтоб потом и римляне, и греки
здесь святыни обрести смогли.
Но Аврам глядел неумолимо –
словно видел свет Иерусалима.
И они все шли и шли, и шли...

11.

И они все шли и шли, и шли...
Ну и вид: на старцах бородатых
пестрые накидки до земли,
некоторые – в юбках полосатых.
А у жен – зеленые плащи...
Яркие, цветастые наряды –
сколько не старайся, не ищи –
ничего не открывают взгляду.
И блестит на веках малахит,
и на шее бисером горит
нитка ожерелья, словно рана.
Но улыбка вовсе не грустна –
видно, весть благая им дана:
он ошибся, Фарра из Харрана.

12.

Он ошибся, Фарра из Харрана,
заблудился в таинствах времен.
Он не верил – это и не странно –
что Аврам для вечности рожден,
что однажды сын его услышит
голос Божий – и рассеет тьму
знак еврейский*, что веленьем свыше
имя Авраам дано ему,
что и Сара станет мудрой Саррой –
у бесплодной некогда и старой,
у нее родится Исаак,
что и впрямь земля обетованна,
и недаром дал Всевышний знак:
Авраам дойдет до Ханаана.

13.

Авраам дойдет до Ханаана...
И он, слава Господу, дошел.
Полноводны струи Иордана.
Абрикос дурманящий расцвел.
Вдалеке – за черными шатрами –
крепостные стены до небес.
Если б знал он, что навеки с нами,
как и это море, этот лес,
если б знал, что будущее – рядом:
за горой, за пастбищем, за садом,
посреди отеческой земли.
Миг – и вот уже тысячелетья
нас ведут в двадцатое столетье,
чтобы мы Израиль обрели.

14.

Чтобы мы Израиль обрели,
сорок лет блуждали по пустыне,
фараона слуги не могли
нас догнать... Я думаю, доныне
там, на дне, обломки колесниц,
тут, в альбомах, Бухенвальд кровавый...
Не склонились и не пали ниц –
слава предкам и потомкам слава!
У всего на свете есть конец,
только вера любящих сердец
без конца – от Ришона до Ура.
А все так обычно началось:
Фарре снова ночью не спалось,
утро было ветрено и хмуро...

15.

Утро было ветрено и хмуро...
Старики вздыхали и молились.
Облака над улочками Ура,
словно лодки, в небе проносились.
"Это – воля Божья, а не кара..."
Ждут его давно чужие страны.
В путь далекий трогается Фарра –
там, вдали, земля обетованна.
И ослы кричали под кнутами.
И земля чернела за стадами.
И они все шли и шли, и шли...
Он ошибся, Фарра из Харрана:
Авраам дойдет до Ханаана,
чтобы мы Израиль обрели.

Август 1997 г.

* Знак еврейский – обрезание.