Летние летания

Туссейн Альберт Иоганович -
музицирующий лингвист,
переводчик-международник,
автор нескольких книг стихов и других сочинений,
лауреат конкурса "Всенародная поэзия России" - 2007


Тел. дом: 748 21 13 (Москва)
Эл. адрес: atuss@ttbox.ru
и/или
atou@tengizchevroil.com


хххххххххххххххххххххххххххххххх

СОЧИНЕНИЯ РАЗНЫХ ЛЕТ

(из книг "Реакции" и "Русские рубаи", см. также стихи.ру и проза.ру)

хххххххххххххххххххххххххххххххх


Скоро лето!

Одуванчик медовый –
маленькое солнышко,
золотое светилко,
львиный клычок.
В ореоле пушинок
скоро скроется.
И серебряных парашютиков
двинет десант…


Бабье лето

Длинноногая юница длинным взглядом провожает…
В паутине, в паутине
я запутаться хочу…
Кровь отдать…


Юг в июле

Солнце жжет, как костер инквизиции.
И бежит, словно вор от милиции,
все живое, сдаваясь, к морю…
Лишь оно не сдает позиции.


Отпускное

Я плебей!
Мне бы хлеба
и зрелищ!
Я плебей!
Мне вина бы
и игрищ!
Я плебей!
Мне бы жаркое
море,
чтоб, раскиснув,
лежать
на волне.
Каравай
золотого солнца.
Щедрый ковш
голубого неба.
Да зеленое
зрелище леса –
и я счастлив
(на месяц)
вполне!


***

Йод моря на рану сердца…
Еду домой, чтоб вновь усесться
писать о жизни, писать о любви…
На то не способен… От того вдали…


Летний променад по Москве

Постсоветские женщины, откровенно оголяя, выделяя и подчеркивая
свою и без того откровенную и подчеркнутую выпукло-вогнутую анатомию,
лишают мужчин (или почти лишают) приятного (или не очень) сюрприза
и эффекта раздевания, своей (часто единственной) загадочности и таинственности.


Киевское - 1

Теплый летний рельс дороги
Средь подкиевских лесов
Помани меня, как прежде…
Уведи!


Киевское – 2
(неинсектологическое)

Юность. Консерваторская девочка. Голубые глаза, голубые мечты… Летний вечер над Днепром. Скамейка в парке. Робко обнимаемся. Вдруг она молча показывает мне глазами на двух ползущих рядом сцепившихся красивых жучков. В ее глазах умиление. Возможно, я так сейчас думаю, при их виде у нее возникли какие-то ассоциации и с нашей возможной физической близостью в будущем. Я же, молодой дурень, взял да и растоптал их ногой и, возможно, и ее иллюзии. Она тут же расплакалась, крепко врезала мне по морде, и только я ее и видел…
И вот, оказывается, вижу и по сей день…


Южное

Синяя ночь
Синее море
Спелые волосы

Юг

Белые брюки
Белые зубы
Золото тела

Юг


Бабье лето в Прибалтике

Волос ведьмы опутал мысли,
намекает, наводит на осень.
Голос ветра чуть слышен в выси
среди крон разомлевших сосен,
источающих – что за чудо!
истекающих – что за чары!
янтарем, изумрудной пылью,
нерассказанной сказкой-былью…
Улыбнись же, моя колдунья!
черный волос, зеленый глаз.
Это царство твое: луга,
лес, поляна, озера, реки.
Очаруй, околдуй, заграбастай,
щекочи, уноси, заводи!
Будь игривой, лукавой, зубастой,
заблуди, заведи, загуби…
Переспелое лето устало,
переспелая бабья пора
хороводы водить перестала,
не поет уж всю ночь до утра.
Соловья не зовет, не плачет…
Значит, все? видно, кончен бал…
Лишь колдунья моя все пляшет:
лишь семнадцатый ей миновал.


Черноморское

Черноморье…
Море тела…
Море плоти…
Море крови…
Море моря…


Родное

Юрию Пиваку, подарившему мне этот стих

Вечер.
Тишь.
Всплеск весла.
Плавни кругом.
Кочи.
Ткет серебром по воде луна
первый орнамент ночи.

Лес наплыл.
Лягушачий хор.
Под его вечернюю мессу
лодка наша,
крадясь, как вор,
подплывает к заветному месту.

Ночь.
Темь.
Разбит бивак.
Сейчас рюкзаки развяжем.
Ну, здравствуй, дружище!
Здорово, Пивак!
Опять мы с тобой бродяжим.

И вот уж сучья
трещат в костре.
Туго вскипает чай.
Затяжка.
Другая…
Как острей
чувствуешь все сейчас!

Утро.
Жду.
Немеет рука.
Рассвет обещает малину.
И вот осторожно
клюет уха.
«Тяни!» -
вдруг мне солнце в спину.

И я тяну,
но нет конца
ни лесе той,
ни песне.
И такое вдруг желанье
охватит меня
умереть вот на этом месте.

День.
Блеск
солнца брызг.
Тело ликует.
В воду
хочет вонзиться,
расстроить вдрызг
эту речную оду.

После
вино пьем,
шашлык
румяним,
вертя на вертеле.
а солнце все подливает…
И хоть я привык,
но тут опьянел,
поверите ли?

А кругом все родное.
Такой Эдем!
Таким бъет жизнь ключем!
Мы теплым,
затопленным лугом бредем.
Что будет, что есть – ни по чем!

Лес,
вода –
все глянцем блестит,
как обложка журнала “Life”.
И ворон,
упившийся солнцем,
кричит:
Кайф!
Кайф!
Кайф!


О божественном

Боже! Скорее бы лето!
Скорее бы в отпуск, что ли.
Да заработать бы денег.
Махнуть в закудыканый рай.

Господи! Что за погода!
Слякоть кругом гриппозная.
(Щас бы лежать на диване.
Водку с лимоном жрать).

Боже! Когда это кончится!
Работа, домашние дрязги.
(И бабы хорошей нету.
На ком свое зло согнать).

Боже! Куда податься
в субботу, в день воскресения?
Церковь мне выдумать, что ли?
Молиться туда ходить.

Такая тоска трефовая.
Такая зануда – жизнь.
Что хочется выпорхнуть облаком.
Грохнуться оземь дождем.

Чтоб свечи погасли торжественно…

Эх, что-то неладно со мной.
Хотел написать о божественном –
выходит-то все о земном…


ХХХХ ХХХХ ХХХХ ХХХХ