Космонавт

 Его все звали “Космонавт”. И я, инженер-без-году-неделя, только что пришедший на «режимный» завод после института, удивлялся каждый раз, слыша как этим прозвищем окликали щуплого мужичка в синей робе – ну просто типаж русского слесаря. И хотя любопытство одолевало все сильнее, спросить в лоб казалось неудобным. Но вот как-то, в ночную смену, когда сделав сменное задание, мы убивали оставшуюся до утра тучу времени байками, я услышал историю Космонавта.

 Он жил в частном домике недалеко от старой проходной завода. Типичный для Южного Урала рахитичный деревянный домишко с тесным огородиком и облезлым пыльно-зеленым двухметровым забором. В почерневшем сарае, среди припертых с завода железяк, подозрительно походивших на детали “Лунохода” (в гараже у каждого, работавшего на нашем заводе можно было собрать если не ракету, то хоть бы ее муляж) стоял старый “Москвич” и несколько здоровых бочек с бензином. Москвич был явно покрашен малярной кистью той же краской что и забор, а бензин он покупал краденый, за полцены, у водителей ЗИЛов и ГАЗонов. Иногда случались повышения цен на топливо, и от того запас в полтонны тихо грел душу. По соседству на той же улице обитали многие с нашего завода, а совсем через штакетник с Космонавтом, жила нормировщица нашего же цеха.

 Однажды, жарким летним выходным, Космонавта одолел хозяйственный зуд, сподвигнувший его на промывку бензиновых бочек перед новой их заправкой. Задумано-сделано. Только куда деть два ведра намытой из бочек бензиновой грязи? На улицу? Нельзя, неудобно... Выливать в саду – грех. Остается одно – в сортир, одиноко стоящий на меже с соседским двором.

 Обычный русский сортир из серого от времени горбыля, с дырочками выпавших сучков, созерцанием через которые окрестностей, скрашивались тоскливые минуты нужды. Космонавт широко распахнул дверь и выплеснув бензиновый отстой в очко, облегченно забыл о проблеме, тем более, что хозяйственный зуд прошел, а вместе с тем подоспел обед. Домашний воскресный обед. Это вам не столовская жрачка по будням! Отобедав, сытый и довольный, переминая на ходу папиросу и нашаривая в кармане спички, он пошагал к сортиру, облегчать переполненное пузо. Смачно прикрякнув, расположился на очке, прикурил и, сделав сладострастную первую затяжку, инстинктивно, кинул спичку под себя.

 То, что происходило потом, соседка-нормировщица с визгом рассказывала назавтра всему цеху. Она копошилась в огороде, когда услышала громкий хлопок, обернулась и, на ее ошалевших глазах, соседский деревянный сортир стал раскрываться как фермы стартующей ракеты. Меж “ферм”, в столбе пламени и дыма, медленно взлетал мужик без штанов, прижимая колени к подбородку! Казалось, он тужился, испуская пламя прямо из голой задницы, поднимаясь на нем все выше и выше! Баллистическая кривая закончилась в кустах малины. Вот так, слегка контузившись, опалив половину волос и несильно обжегшись, он отныне и навсегда стал “Космонавтом”.