Глава 18

Атрей застыл ошеломленный,
Он понял, кто пред ним лежит.
"И этот старец утомленный
Есть тот, кому принадлежит
Земля, простертая вокруг,
Богатство, замок, толпы слуг?! –
Подумал он, – но для чего
Они оставили его,
Больного, старого, без пищи
В убогом нищенском жилище?" –
И, глядя в скорбные черты,
Стал изучать лицо больного.
"Да, старость обошлась сурово,
Но не лишила красоты
Лица измученного старца, –
Заметил мысленно Атрей. –
И не француза, а испанца
Напоминает он скорей,
А дочь нисколько не похожа,
Голубоглаза и светла,
Она, возможно, в мать пошла...
Да что я! Он ведь болен все же,
А я о сходстве рассуждаю".
И он руки его коснулся...
Старик, открыв глаза, очнулся:
"Вы здесь? О, сын мой, умоляю,
Скорей покиньте этот дом,
Я все Вам расскажу потом, –
Воскликнул он, – они сейчас
Появятся и схватят Вас!"

"Да кто они? – спросил Атрей, –
Вы бредите?" – "Да нет, скорей
Отсюда уходите, друг, –
Настаивал больной, и вдруг
Его лицо в одно движенье
Застыло в страшном напряженьи. –
Они идут, о Боже, тише,
Скорее прячьтесь в этой нише".

Атрей услышал звук шагов
И в нишу стал без лишних слов.
Дверь чуть не вырвав из петель,
Ввалились четверо в лачугу,
Атрей увидел их сквозь щель.
Старик был бледен, но испуга
Лицо его не выражало,
От гнева лишь оно дрожало.

Один из них прошел к постели,
Он страшен был, глаза блестели,
В улыбке злобной рот кривился,
Но вдруг мгновенно изменился
Его ожесточенный лик,
Он к старцу медленно склонился
И чуть к руке его приник,
С притворной ласкою во взгляде.
Но тут отдернул руку в миг
С негодованием старик.

"Ну, успокойтесь Бога ради, –
Вошедший начал без смущенья, –
Мне жаль, что голод и лишенья
Ожесточили Вас, отец.
Но будьте же благоразумны,
Откройте тайну наконец.
Поймите, Вы, старик безумный,
Что смерть не согласится ждать,
И Вам бессмысленно скрывать
То, что я должен знать по праву,
И я Вам все верну опять".

"И ты посмел сказать "по праву"!!! –
Воскликнул в ярости больной,
Так подло поступив со мной,
Еще надеешься на что-то?
Так вот, оставь свои мечты,
Теперь пускай узнает кто-то
Другой об этом, но не ты!"

Вошедший вспыхнул, но сдержался:
"Отец, да Вы слабы умом,
Оставлю слуг я, чтобы в дом
Никто случайно не пробрался, –
Сказал он злобно, – и потом,
Кто Ваш наследник, как ни я?"

"Всем завладеет дочь моя! –
Вскричал взволнованно старик, –
Все ей отдам!" И в тот же миг
Другой с издевкой рассмеялся:
"Ах, Ваша дочь, так знайте всё –
Давно на свете нет её,
Лишь я один у Вас остался.
Полгода, как она мертва,
Теперь на все мои права.
Прекрасно знаете Вы сами,
Что Ваша дочь убита Вами,
Сестрицу горе доконало,
Ох, как она Вас проклинала.
Прощайте, падре дорогой,
Положимся на волю Бога,
Пусть мысли будут Вам едой,
А голод вынудит сказать
Все то, что я желаю знать,
Но чтоб совсем не уморить,
Воды оставят Вам попить", –
Он, резко повернувшись, вышел.

Атрей, за ширмой стоя, слышал
Отца несчастного рыданья:
"Дитя, любви моей созданье,
Я погубил тебя, родная,
Дочь умирала и в сознанье
Отца-убийцу проклинала", –
Шептал отчаянно старик,
И вдруг услышал в тот же миг:
"Не верьте, Ваша дочь жива!" –
То были юноши слова.

"О повтори, что ты сказал?" –
Со вздохом старец прошептал.
И перед смертью душу спас
Ему о дочери рассказ.
Он слушал молча, лишь слеза
Ему туманила глаза.