Савальские зори

 Ничего не осталось!
 Только детские воспоминания...
 Помню, что, как сейчас, очень любила сидеть у раскрытого окна дальней комнаты, смотреть на лучи солнца, прорывающиеся сквозь листья винограда, вдыхать запах пёстрых безымянных цветов, растущих у террасы. Правда, раньше я смотрела в окно, выглядывая из-под стола. Да, раньше я под него, как говорится, "пешком ходила". А сейчас и его нет... И диван в другом углу стоит... Зато обои те же! Как сейчас помню, как тётя с сестрой их доклеивали, обессилевшие от приступов хохота...
 Дом. Крепость. Правда, неприступный со всех сторон: на каждой двери по два-три замка. Но не в этом же смысл! Крепость - наша семья, большая. Нет! огромная! Дедушка, уже больной, старенький, сухонький; бабушка (поистине героиня!) совсем не изменилась: такая же добрая, такая же мягкая, такая же Бабушка! А ещё шесть дядек и две тёти, которые, правда, очень редко собирались здесь все вместе. А теперь у каждого свои дети - мои двоюродные... Некоторых не видела много лет... А кто-то крепко засел в моих детских воспоминаниях.
 А за домом - сад... Самый шикарный, самый ухоженный, самый милый моему сердцу сад! В этот земной рай можно попасть через два хода: со двора и с террасы. Если идёшь со двора - сразу попадаешь на тропинку, ведущую на огород. Справа - клубника. Целое море душистой, алой ягоды! Порой этот аромат так манит к себе, что рука непроизвольно потянется сорвать одну - две штучки и кинуть в рот. И потом задаёшься вопросом: почему я никогда не любила эту ягоду? На лице появляется умиротворённая улыбка. Смотришь налево - кусты чёрной и красной смородины. Сначала подходишь к красной, срываешь веточку и на расстоянии вытянутой руки рассматриваешь ягоду на солнечном луче. Она вся светится рубином, обнажая мелкие косточки. Следующий ряд кустов - смородина чёрная. Её в саду можно найти и с закрытыми глазами - по тонкому, сладкому аромату. Проводишь рукой по кусту, слушаешь шелест листьев и срываешь самые крупные и самые чёрные ягоды. Облизывая губы, подходишь к забору, закрывающему огород. Осматриваешь эту огромную плантацию: с капустой, с картофелем, с тыквами...
 Потом разворачиваешься и решаешь идти на террасу, через второй ход. Идёшь по тропинке мимо яблонь, вдыхаешь их сладкий аромат. Вдруг тебе под ноги падает яблоко: розово-золотистое, с опьяняюще-медовым запахом. Поднимаешь его и идёшь к колонке - мыть. Затем, с хрустом надкусывая яблоко, идёшь к террасе, проходя по зелёному коридору из листьев винограда. Цвет сочной зелени успокаивает, умиротворяет... На секунду о чём-нибудь задумаешься, возьмёшь в руку тяжёлую кисть ещё зелёного, крупного винограда, залюбуешься. Затем огибаешь дом и попадаешь на крыльцо той самой заветной тераски. Почему заветной? Потому что она - также часть моего детства. Поднимаешься по ступенькам (их всего четыре) и чувствуешь себя большой-пребольшой, сильной-пресильной. И перед тобой открываются просторы: поля, луга, посадки, речка, лес, необъятное небо... Картина завораживает. Этот простор так манит к себе, что нет сил сопротивляться.
 Выходишь через калитку и идёшь на гору, мимо соседского дома, мимо их сада, мимо их огорода. И вот ты - на горе. Все дома, сараи, приусадебные хозяйства - позади, за спиной. Впереди - бескрайний простор и необъятное небо. Хочется разбежаться со всей силы и прыгнуть... И тут вдруг тебе покажется, что ты взлетишь! Да! Никто никогда не летал, сам! А ты - обязательно взлетишь! Нужно только до беспамятства влюбиться в эти просторы и очень, очень, захотеть подняться в небо! Я влюбилась. Нет! Я вся пропиталась любовью к этой природе, поверила в возможность воспарить над этой красотой и... я воспарила!! Можете мне не верить, говорить, что летают только дети и только во сне... Но мне не нужно, чтобы мне верили. Мне нечего доказывать. Я же летала!! И я это знаю ТОЧНО!