Он был страньше ее

Он был старше ее, она была хороша,
В ее маленькой сумке была анаша,
Они курили вдвоем, они любили свои корабли.
И все вокруг говорили: вот блатная шпана,
И лишь одна ерунда его сводила с ума:
Он любил анашу, она любила еще кокаин

Он страдал, если находил следы,
Он не спал, все ей предлагал воды,
Он рыдал, если он курил один,
Когда она вдыхала кокаин
А потом поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно
И она на коксе все равно.

Он покупал ей траву, крутил косяки,
Варил молоко, маскировал синяки,
Он спускал свои бабки, как последний дурак.
Он боялся, что когда-нибудь под полной луной
Она закинется дозой слишком крутой,
И однажды ночью вышло именно так.

Он страдал, если находил следы,
Он не спал, все ей предлагал воды,
Он рыдал, если он курил один,
Когда она вдыхала кокаин
А потом поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он молчал, но ночью за окном темно
И она на коксе все равно.

И три дня и три ночи он не спал и не ел,
Он сидел у окна и тихонько пыхтел,
Он твердил ее имя, хоть порой пробирало на смех.
А когда покатилась на убыль луна
Он дорогу задул, как задула она,
Он дорогу задул, этот белый убийственный снег.