Оренбургский вор

Подплыли гастролеры на разбор,
И вышел к ним один серьезный дядя -
В понятьях старых оренбургский вор,-
По погонялу и по жизни – "Вадя".


За ним братва стояла при стволах,
За ним тузы законные у власти,
Дела большие, темы и размах,
И даже генералы красной масти.

Залетным, ясно, это ни с руки,
Они б, наверно, местных заломали,
Всех в талое забили б у реки,
Концы на дно и поминай как звали.

Ну, а теперь, теперь иной расклад,-
Зашел на стрелку, да не просто дядя,-
"В понятьях старых",- люди говорят,
По погонялу и по жизни – "Вадя".

И было толковища пять минут,
Перемороженные талые олени,
Совсем закисли (ведь не светит тут),
Хоть брось стволы, хоть кинься на колени.

Раздался выстрел, и в ответ другой,
Но кто-то с пришлых выхватил гранату,
А Вадя с пикой двинул на убой...
Замялись черти, закатали вату.

А он грузил и грозно шел вперед,
Рвал и метал по маме и по фене,
И дрогнул отмороженный народ:
Часть в-падлу-нет – упала на колени.

Залетных положили в местный бор,
Он к мерсу шел, устало в небо глядя, –
В понятьях старых оренбургский вор,
По погонялу и по жизни – "Вадя".