Маргинанальские хроники

                Кимуле

Наш человек, мегаполисный житель,
Пьющий по поводу или с тоски,
Должен бы знать: по пути в вытрезвитель
Надо наличность заныкать в носки.

Шансов негусто, процентов на двадцать.
Нет панацеи от злых дураков!
Чаще велят до трусов раздеваться,
Но иногда – до трусов и носков.

Всяк по своим получает каналам
Этот рецепт поведенья в плену.
Не обязательно быть маргиналом,
Жизнью прижатым к порочному дну,

Чтоб посетить эту скорби обитель.
Цифры контрольные вписаны в план, –
Должен бюджет пополнять вытрезвитель
И ментовской внебюджетный карман.

...Вот бизнесмен – с презентации в банке,
Выпив фужер дорогого «клико»,
Ехал. И надо ж случиться подлянке! –
Шина спустила. Но недалеко

Было до дома. Он бросил водиле:
– Ты ковыряйся, а я уж пройдусь.
Тут за углом его остановили:
– Лезь в «канарейку», разрепчатый гусь!

Штука зелёных лежала в кармане.
Но повезло – занесли в протокол.
Как он шикарен в трусах от Армани!
А вот сосед его гол как сокол, –

Что объясняет как форму протеста
Сей гражданин азиопской страны.
Пусть лицезреньем причинного места
Будут обидчики оскорблены!

Нос его – спелый, как сизая слива.
– Мало тебе? Не дразнил бы ментов!
Рядом студенты, попившие пива
Банок по паре за сдачу хвостов.

А в уголке с суицидом во взоре
Дед – колыхается как холодец,
Что-то бубнит о стыде и позоре.
– Брось! Никакого позора, отец!

– Тут все свои, не стремайся, папаша!
Сам понимаешь, страна дураков.
По совместительству – родина наша.
Лучше поведай, а кто ты таков?

Он оказался профессором права.
Шёл из гостей, где цедил коньячок.
Выпил немного, но топал коряво –
Старость не радость, чудит мозжечок.

Зря он шумел, что закона сухого
Нет и в проекте в России пока.
– Не доводил бы ты, дед, до плохого! –
Буркнули тати, беря под бока.

...Утром раздали ботинки с часами,
Мятые тряпки, ключи и очки.
– Деньги? Какие? По пьяни вы сами
Где-то посеяли их, мужики.

Лишь бизнесмену вернули наличность,
Видно, внушил опасенье кодле.
Он, намекнув, что не любит публичность,
Пару купюр позабыл на столе.

Быть продолженьем кошмара ночного
День обещал. И Москва велика...
– Эй, профессура! Тебе до Речного? –
Нычку бывалый извлёк из носка.

– Что ты какой невесёлый да вялый?
Тачку поймаем. Домой – и в отвал!
…Этот бывалый был правильный малый,
Жизнь как положено он понимал.