Тарелка

«Тарелка» спустилась, взялась ниоткуда,
Свет мёртвый пошарил в окрестностях, скис.
Огромный тетраэдр небесного чуда
Спуститься изволил на Землю к нам, вниз.

Без стука ввалился незваный Засланец
Вне трассы воздушной, без связи возник;
Как гость иностранный, как ангел, как агнец
В чужую епархию тайно проник.

Хоть разум не здешний, но сел на «три точки»,
Включил «безопасность», озноб до костей.
В лесу собирать бы бруснику, грибочки,
А я рот открыл, хоть завязки пришей.

Немеют конечности, фраза застыла,
Чужой, жуткий разум проник в мозжечок.
И просит меня неподвластная сила:
«Зайди, не стесняйся, ко мне, мужичок!»

Ему я противиться вовсе не смею,
Подавлена воля, погашен инстинкт.
«Не надо идти», - я в душе разумею,
Но сам на тарелку случайно проник.

Сидит, развалясь, басурманин зелёный,
Большие глазищи, чело без волос,
И весь его вид неземной, отдалённый;
Немой, но понятный задал мне вопрос.

«Скажи-ка, голубчик, невежда-землянин,
Зачем существуешь, зачем ты живёшь?
В твоём понимании я басурманин
И ты от меня необычного ждёшь».

«Негоже, хозяин. Без рюмки расспросы.
Не принято так на крестьянской Земле.
Живём, не горюем, жнём, сеем и косим,
А выпить имею, горилка при мне».

Я вытащил фляжку, свинтил быстро пробку,
Глотнул сам немного, дал выпить ему,
Хотел протоптать к басурманину тропку,
Но видно со стопки пошёл он ко дну.

Зевал и зевал, «говорил» без умолку,
Беседа, как будто, тихонько пошла.
Беседа без слов, на двоих, а что толку?
У каждого дома семья и дела.

Но он предложил с ним «туда» прошвырнуться,
К галактикам дальним великих миров,
Средь девушек звёздных в гареме очнуться.
Постранствовать? Что же, созрел я, готов!

«Садись, прошвырнёмся мы к звёздным красотам,
Посмотрим на нашу нелёгкую жизнь;
Мы тоже достигли всё кровью и потом;
Пока пристегнись и за ручки держись!»

Мы долго меж звёзд и галактик плутали;
Я помню, что были на Млечном пути,
Какого-то зелья у них добавляли,
Не раз приходилось по трапу сойти.
 
И нас понесло, отключили радары,
Вне трассы рванули на их Фаэтон.
Дрожали стекляшки от выпитой тары
Да он издавал иногда тяжкий стон.

Шалили слегка, разорвали комету,
К Сатурну на кольца визит нанесли.
Никто не выписывал счёт нам и смету,
Пока кувыркались в межзвёздной пыли.

Слетали на Тау, на Бета-Планету;
Он много ругался и снова «шнапс» пил.
На дверь оглянулся я ближе к обеду,
Там спал басурманин, а кто же рулил?

Не помню, чтоб я у него научился,
Но крепко держусь за прозрачный штурвал,
Спокойно экран со Вселенной струился,
Я «ехал» тихонько, а «кореш» мой спал.

Не знаю, когда и куда приземлился
Да только я тоже чуть-чуть задремал.
Сон чудный на чудной планете мне снился,
Приснилось – на свадьбу свою я попал.

У них, как у нас: хором «Горько!» кричали,
Да так, что взорвалось созвездие «Псов»,
Звенели бокалы, из ружей стреляли,
Но я был для свадьбы совсем не готов.

Невеста была под два метра ростом,
Прямая, как трость, без привычных нам форм,
Способность любить под большущим вопросом,
И не было дел ей до наших реформ.

Я там не на шутку, всерьёз испугался:
«А как же Земная в деревне семья?»
Какой-то туман по застолью вниз стлался,
Они веселились, им не до меня.

От жутких кошмаров не сразу очнулся,
Напарник сидел, сонно пучил глаза,
Прозрел, молча встал, встрепенулся,
Упала, скатилась под ноги слеза.

Не дал ему гибнуть, чуть-чуть опохмелил,
К штурвалу увёл, усадил, пожалел.
Какие дороги вселенной я мерил,
Пока за рулём у тарелки сидел?

И где же планета Земля мне родная,
В какой стороне её ласковый свет?
В какой стороне атмосфера земная?
Кто даст мне на это достойный ответ?

Чуть-чуть он прозрел, протрезвел, заелозил,
Заправил слой плазмы в огромнейший бак,
Как знак вопросительный, в скрюченной позе,
Нажал он ногами какой-то рычаг.

И вновь понеслись мы сквозь время, пространство,
Сквозь бездну планет и пустот, чёрных дыр.
Куда занесёт в этот раз ветер странствий?
Какие сюрпризы готовит их мир?

Смотрю: на экране планета родная,
Стремительно мчит НЛО прямо к ней.
И вот атмосфера земная густая,
И мы очутились опять среди пней.

«Ну, будь…!» - он со мной не спеша, попрощался
И скромно потупил большие глаза.
«Ты сам понимаешь, я б тоже остался
И мог бы творить на Земле чудеса!

Но вы у себя для чудес не созрели,
Погрязли в разборках, вражде и делах,
В мозгу вашем лживые мысли засели,
Нажива и власть и в низах и в верхах».

Смотрел на меня он с большим сожаленьем,
Присел на тетраэдр, вздохнул, помолчал
И вверх посмотрел на звезду с вдохновеньем,
Где был его дом вдалеке и причал.

Минута прошла, а казалось, что вечность,
Шумел, колосился листвой тёмный лес.
Зелёный чудак протянул мне конечность,
Вскочил в НЛО и мгновенно исчез.

11.2006.