О женской жалости

«Почему аборигены съели Кука?
За что - неясно,- молчит наука.
Мне представляется совсем простая штука:
Хотели кушать и съели Кука.»
В.Высоцкий
 
 
Сижу на медвежьей шкуре,
Верчу из костей игрушки,
Вождь племени травку курит,
Брат чешет бедро подружке.
 
Тотемные пляски в моде
(Не можем дозваться лета).
Бог Ра по пещере бродит,
Огню потакая светом.
 
Чих-пых на охоте сутки
(У нас календарь наскальный);
Летали бы ниже утки,
Их ждал бы исход летальный.
 
В предчувствии скорой пищи
Мой брат, дочесав подружку,
Довольный, поленья ищет,
Представив ягненка тушку.
 
Шаги... Все вскочили разом.
Чих-пых и его добыча!
Зибузя* виляет тазом,
Игриво на тушку тычет.
 
Всем нужен кусок побольше.
Мы - хищники, не иначе.
Чем глубже смотрю, тем горше:
Глаза у ягненка плачут!
 
В них – боль и тоска по травке,
В них – мамины ласки, солнце,
В них – ранняя смерть-удавка
С приставкой: рожден для порций.
 
Сейчас будет снята кожа…
Водой заливаю пламя,
Кричу: мы глазами схожи!
Но тут кто-то врезал даме…
 
…Очнулась. Ресницы слиплись,
Повсюду – следы от плясок,
Утробы у всех набились,
На вертеле стынет мясо.
 
С заплаканными глазами,
Поняв, что в желудке пусто,
Кусаю, запив слезами,
Поджаренный ломоть…
Вкусно!
 
*Зибузя – подружка брата :)