Эдем

Однажды Бог скучая, сидел на куче пыли,
И ногти грыз, чтоб чем-то руки занятые были.
И тут, откуда ни возьмись, шиза мозги ему пробила,
Решил слепить себе игрушку, чтобы не скучно было.

Не долго думая, он небо сотворил,
И ничего. Сей труд, его не уморил.
Тогда засунув руку под себя, он пыли взял всю жменю.
Он мял ее, крутил, ну и в итоге получил он Землю.

Земля пуста была, лишь божий дух над ней носился.
И вспомнил вдруг тут Бог, что он давно уже не мылся.
И вот решил он влагой подлиться и с Землею,
И расстегнув ширинку, он Землю окропил водой святою.

Потом он в руки взял комочек пыли,
В него он плюнул, что было силы.
И увидав что получился свет прекрасным очень,
Он взял и отделил тот свет от ночи.

И то был первый, тяжкий день его творенья.
И от трудов устав, он подкрепился баночкой варенья.
Трудом своим остался он доволен очень,
Уставший Бог уснул. – Спокойной ночи!

Второй же день он тверди посвятил,
А потому - он воду от тверди отделил.
И небом твердь, подумав, он назвал,
Ну и собой довольный он тихо задремал.

На третий день, работы предстояло море,
Взять Землю разделить на сушу и на море.
Землёю землю он нарек, а море морем,
И много разной зелени он насадил там вскоре.

Ну а на четвертый день на твердь он налепил светила,
А то он создал свет, но не было того, чем бы оно светило.
Луна в ночном том небе звезды погоняла,
А солнце днем всю Землю освещало.

И увидал тут Бог, что *это* хорошо.
Зевнув, и лысину почухав, спать пошел.

На пятый день он в'оды заселять решил.
И рыбы видимо – невидимо он расплодил.
И живность всякую он расселил в морях и реках,
Китов и крокодилов, птиц пернатых, моржей и раков

В шестой создал он скот домашний и тварей диких.
Там были слон, корова, змея и скорпион, коза и тигр,
И все сие Божественное благолепие,
Он человеку приготовил ко дню рождения.

Из праха Бог слепил Адама,
Чтоб сторож был в саду Эдема.
А Еву создал из его ребра,
Чтобы при нем жена была.

И в благодушном настроении.
Решил он речь такую вот сказать:
Должны ребята вы без лени -
Плодиться, Землю заселять.

Ее дарю я вам навеки,
И все, что живо на земле.
Но вы есть люди – человеки,
И будьте вы послушны мне.

Любую птицу, плод иль рыбу,
Вкушать вы смело можете друзья!
Но только яблоню вот эту -
Под страхом смерти трогать вам нельзя.

И все бы было бы прекрасно,
Но в том саду жила змея.
- Наверно всем давно понятно,
Не змий то был, - была змея.

По бабски с Евой дружно очень,
О том, о сем, запудрив ей мозги.
Она ей, так вот, между прочим,
Таинственно и тихо говорит:

Коль вы съедите плод запретный,
Сравнитесь вы с богами навсегда.
Но Бог наш, Казанова всем известный,
То древо бережет лишь для себя.

И Ева, от страха трепеща, отчасти,
Сорвав, тот плод, Адаму поднесла.
И в пробудившейся вдруг страсти,
Ему свою невинность отдала.

Узнав про это, Бог разгневался безмерно.
И род людской решил он наказать отменно.
И потому доселе в милосердье божьем,
Лишь только в сексе испытать блаженство можем.

Адам же с Евой подчинясь приказу Бога,
Всерьез занялися проблемой продолженья рода.
Старались с чувством, с диким рвеньем,
Намного приумножив народа населенье.

И вскоре Ева родила Адаму Каина,
Второму сыну дали имя Авель.
Адам и Ева в них души не чаяли, -
Теперь мы заживем в любви и славе.

Стал земледельцем старший брат,
А младший - пастырем овец.
И каждый был своей работе рад.
В труде был каждый молодец.

И вот они предстать пред светлы Божьи очи,
Решив плоды трудов своих ему преподнести.
Но Богу Авель явно приглянулся очень,
Дары он принял, и глаз с него не мог он отвести.

И Каин в удивленьи огорчился сильно,
От Бога слова доброго напрасно ожидал,
Потом уж Бог ему с улыбкой милой: -
А ты урод, что, тоже о любви моей мечтал?!

Вот так вот благодати Божьей,
Коснулись наши братья тоже.
Надруганное сердце не выдержало боли,
И Авель, любимый брат, лежать остался в поле.

И бедные родители чтобы не умереть от скорби,
Решили тренировки продолжать в любовном спорте.
Труды их были не напрасными в том виде двоеборья.
И вскоре стали проводить там многоборье.

И там так много девушек прекрасных появились.
Что даже божьи дети к ним уж больно зачастили.
Ну и как водится, там вскоре появилось племя исполинов
Душою чистых, славных, телом сильных.

Ну, этого уж Бог стерпеть не мог нисколько.
- Знать исполинов тех он испугался больно.
Терпел я долго, много, но уж столько?!
Решил он утопить всех. Во, прикольно!

Но, кто однако ему молится будет?
Задумался тогда наш Бог серьезно.
А впрочем, кто меня осудит?
Ведь жополиза Ноя живым оставить можно.

Вот, так вот, проявил свою любовь он к людям.
Разверзши небеса, залил дождями землю.
Но, правда, мы его за это не осудим?!
От доброты своей он это сделал. Верно?!

Погибли все. И люд, и скот, и птицы.
- Но только вот последние причем?!
Хотя какое дело нам до птицы.
Ведь создавал он все своим трудом.

На то он Бог, и воля его божья.
И разве кто ему перечить сможет?!
Что он захочет, то и сотворит.
И библия нам это подтвердит.

Он, Ноя алкаша пророком сделал.
И Вавилон за труд он не почел.
Садом он сжег, оставив пепел.
Ему и ****ство нипочем.

Пророком стал и бедный Авраам,
Как сутенер жену свою он Сарру сдал.
И дочки праведного Лота,
С отцом потрахались охотно.

И в искренней, и преданной любви к евреям,
Он издеваться позволял над ними Амореям.
Четыре сотни лет смотрел на это Бог спокойно.
Ну а потом уж наградил евреев - все довольны.

Он по пустыне сорок лет таскал своих евреев.
Те натерпелись больше, чем у Амареев.
Но и на земле обетованной,
Не смог сдержать своих же обещаний.

За послушание обещал он всем евреям,
На веки подарить им земли Хананеев.
Но почему доселе те евреи,
Родной земли и не имели?!

Болеют все, богатый и бедняк.
В молитвах Бога просят о спасенье,
Но не дождаться нам никак.
Всемилосерднейшего исцеленья.

Любовь же Божью мы видим все отлично,
Знать от любви он землю тряханет прилично.
То вдруг цунами он пустит лихо с моря,
- Ему людское горе знать, так вовсе и не горе.

И часто с ностальгией вспоминая Ноя,
От доброты, он, после пышущего зноя,
Так урожай дождями заливает с неба,
Куда ни глянь, картошки нет, и нету хлеба.

О, сколько же произошло от сотворенья мира,
Ну а меня волнует лишь одна картина.
Та, на которой динозавры, мамонты бродили.
И почему о них то в Библии упомянуть забыли.

Как много в Библии той чуши есть.
Наверно всё и не перечесть.
Но мы усердно молимся всё Богу.
В надежде на его подмогу.

Религия всё призывает нас к терпенью,
И мы покорно терпим подлецов.
Нас бьют, а мы молчим и молимся с усердьем,
И тем, мы сами, плодим наглецов.

И божьим именем нас призывают к войнам,
И все мы с радостью идем на бойню.
Во имя божье и во имя чьих-то денег,
Нас всех используют. И это, несомненно.

Да можно ль верить в божье милосердье?!
Коль собственного сына он на поталу людям дал.
Неужто он в своем тупом и глупом самомненьи,
Что люди грешными останутся, он этого не знал?!

А что он может, кому и в чем хоть капельку помог?!
Коль и за Адамом с Евой проследить не смог.
И почему людей он только наказал,
А змей тут был виновен, он не знал?!

А кто ответит на такой вот маленький вопрос:
- какой то черт в Эдем, то дерево принес?!
Да и вообще, ну почему же именно в Эдеме,
Иль места больше не было нигде ли?!

Но истина та, в том, мои друзья,
На Бога нам надеяться нельзя.
А средь людей живя, мы все должны понять.
Рабами, даже божьими, нам лучше, не бывать.

Ты человек, и Человеком должен быть.
В соседе тоже должен видеть Человека.
И вот тогда уж точно райской жизни быть.
И счастливы мы будем, все, во веки.
 24.03.2005