О красоте и пустоте

В слепой городской паутине строений, домов и кварталов
Есть маленький, скромненький двор, что, вобщем, из многих один.
И в этом обычном, не очень-то чистом, дворе Красота проживала
В квартире под крышей, где виден в окошко прозрачного неба аршин.

Там с первым рассветным лучом Красота, не спеша, просыпалась.
В кровати любила понежиться, не открывая гардины окна.
Поднявшись, смотрелась в трюмо и до-олго собой любовалась
Как выглядит – эта деталь для неё, безусловно, важна.

Все дни проходили её в бесконечных приятных заботах:
Причёска, румянец, глаза, маникюр, педикюр.
И, вряд ли, её осудить, хоть чуть-чуть, попытается кто-то.
Такой безупречный костюм и фигура, а туфли и плащ от кутюр.

Однажды, на этом дворе, Красота вдруг Любовь повстречала.
И та без малейшей оглядки решила себя посвятить Красоте.
Как долго тебя, дорогая, по белому свету искала!
Позволь, поселиться с тобой, и исполниться светлой мечте!

Впустила Любовь Красота, просто так, в совершенства обитель.
А вдруг, станет ей веселей упиваться своей колдовскою красой.
И будет Любовь для неё, как немой созерцатель и как вдохновитель,
Ведь скучно жить вечно одной, пусть у неба, под яркой звездой.

Ах, как же Любовь была рада в палатах таких очутиться!
Здесь всё органично, со вкусом подобрано, даже на полке кувшин.
Порхала на крыльях она и никак не могла насладиться.
Казалось, её так повезло, и желанья теперь исполнять будет джин!

Зачем же Всевышний тебя сотворил да наивной и непрозорливой?!
Любовь очень часто не слышит советов, к ним просто глуха, и слепа!
Весь двор ей на ушко шептал: с Красотой будешь ты несчастливой.
Она отвечала: не надо завидовать, мне так нужна Красота!

А вот, Красота здесь слыла независимой Дамой, свободной,
Слегка своенравной, Богиней прекрасной, о чём можно тут говорить.
Она же гордилась собой и в сужденьях фривольных была бесподобной.
Любовь для неё, как рабыня, чтоб кофе дымящий, в постель подносить.

Любовь, поначалу, капризы своей неземной Красоты исполняла,
Сама находила в них прелесть, от чистого сердца старалась всегда угодить.
Она очень искренне душу и мысли, эмоции, чувства свои открывала
И глупо надеялась отклик найти, и душевный ответ получить.

А чем Красота ей могла на порыв, на высокий Любовный ответить?
Бесстрастна она ко всему, кроме жгучих стремлений своих.
Частенько она и совсем умудрялась святую Любовь не заметить.
Очнётся, бывает, за чаем душистым, а стол-то накрыт на двоих.

И долго ли коротко это совместное странное жительство длилось,
Немножко устала Любовь от извечных придирок и «шпилек» больных.
Но время летело, меняло их жизнь, и сама Красота изменилась.
Теперь она стала гламурной и недосягаемой даже для близких своих.

Считала себя Красота феминисткой, уверенным видом сражала.
Любовь ей уже не нужна и тепло очага, и домашний уют.
То с Ветром, то с Небом, то с пышным Пионом Любви изменяла.
И ей безразлично вдруг стало, а дома–то ждут её или не ждут.

Любовь же такое предательство злое стерпеть не сумела.
Захлопнула дверь на замок и покинула «призрачный рай».
У той Красоты она чистую, чуткую душу увидеть хотела.
А там пустота, в Красоте нет души, хоть страдай – не страдай!

Так, знай же, тебе, Красота, быть по жизни всегда одинокой!
Пойми, ты для всех слишком яркий и слишком холодный предмет!
Вот, если б любить научилась ДРУГИХ и сочувствовать боли глубокой…
Быть может, тогда появилась душа б у тебя и в душе этой свет!


02.11.2006 АллаН