Твоя тётя, моя мама!

- Твоя тётя, моя мама!
Вопль, топот ног, лап, грохот падающих игрушек и хлопающих дверей!
С разбега, улыбаясь всей рыжей мордой, всеми четырьмя лапами ей на грудь.
Она успевает подхватить одной рукой под увесистую попку рыже-белого щенка.
Второй быстро прижимает к себе также с разбега ткнувшегося в неё русой головой сына, чтобы пресечь начинающуюся драку. Глухое ворчание обоих – Твоя тётя, моя мама!
И попытка большого и умного лбом столкнуть малого и глупого с её рук.

Смеясь, она присаживается на низенькую табуретку и прижимается щекой к пушистой макушке сына, вдыхая такой родной и сладкий запах его волос. Щенок упирается лапами и, рыча, возражает против того, что его так немилосердно стиснули между двух человеческих тел. Короткая потасовка и вот наконец сын с воплем победителя сталкивает четырёхлапого конкурента на пол.
- Твоя тётя, моя мама!

Тут же раздается отчаянный визг. Давнишний хозяин дома, блюститель порядка и тишины, состарившийся в этом порядке и тишине кот успевает дать вполне увесистую оплеуху неуклюжему щенку за то, что тот наступил коту на лапу. Она подхватывает одной рукой кота и сажает его себе на плечо, продолжая другой рукой прижимать к себе сына.
Щенок прижимается к её ногам и на минуту воцаряется тишина.
Она - дома. Они – дома.
Каждый день эти расставания на 10 часов кажутся всем четверым совершенно несправедливыми и буксующими, как паровоз, завалившийся на игрушечной железной дороге.

И вспоминается ежеутреннее сквозь рыдания – Не надо в а-а-а-дик! Буква С проглатывается вместе с горькими слезами и этот «адик» вырастает в большой и ужасный ад. Её сердце обливается кровью и слезами вполне в согласии со всеми избитыми сравнениями переживаний матери, которая согласна быть курицей-наседкой возле своего цыплёнка все 24 часа в сутки, но обстоятельства! Ах, эти обстоятельства! Нет! Не ах и не увы! Благодаря! Именно благодаря и улыбаясь этому плачущему родному и несчастному маленькому человеку и зная, как сделать его счастливым, она чувствовала, что есть зачем жить и зачем верить, надеяться и любить в этой жизни!

- Твоя тётя, моя мама!
Весь детский сад, вспомнив о недоразобранном магнитофоне и о недогрызенном носке, уносится в комнату, а она, повесив куртку на вешалку и наконец стянув сапоги с уставших ног, несёт радующие своей тяжестью пакеты с продуктами на кухню...

Всё ещё впереди и нескоро.

Человеческая болезнь их мудрого кота-котофееича Кузьмы Ивановича (раковые опухоли так часто стали встречаться и у четвероногих). Человеческая болезнь их хитрющей и веселой собачьей девочки Дезьки (осложнение после чумки – эпилепсия, кто бы мог подумать, что и собаки мучительно страдают этой такой вроде бы изысканно-человеческой болезнью). Человеческие болезни и болячки растущего сына, с которыми, слава богу, удалось справиться и перерасти все их мелкие неприятности. Человеческие болезни его матери, с которыми в конце концов удалось научиться мирно сосуществовать и в какой-то мере даже говорить спасибо судьбе за их наличие. Как понять, что ты счастлив, если никогда не испытал несчастье и боль? Как узнать всю глубину человеческой дружбы и преданности, если не в таких же глубоких и сложных жизненных передрягах и перекрёстках? Как научиться ценить столь банально веками воспеваемый каждый новый день и каждое, пусть далеко не новое, слово, услышанное от них - своих самых-самых тёплых и родных кровиночек, если никогда не знал безумного страха потерять их?

Но всё ещё было впереди и нескоро!

А сейчас:
- Твоя тётя, моя мама!

Она улыбалась...