Безликому кумиру!

Вот видишь, мы умирали,
По полю бежали устало,
С земли тихо нас отдирали,
Когда нас уже и не стало.

Вот видишь, я жил лишь идеей,
Я жил твоим голосом неба,
Я проклял ушедших людей,
Нарушив остатки завета.

Я умер, когда ты родилась,
С тех пор я безликая песня,
Что в сердце огня поселилась,
Теперь я твой раб! Ты не смейся.

Ты знаешь, рабы безвозвратны,
Хозяевам служат навеки,
Они как скоты непонятны,
Ущербны душой как калеки.

Я раб твоих чувственных сказок,
И тень безупречного слуха,
Ты сердце холодных рассказов,
Я нота без четкого звука.

Минутная слабость порочна,
Ты вспомнишь меня на том свете,
Но это возможно не точно,
Когда опадут эти сети.

Согреешь холодной надеждой,
Посмотришь когда-то с экрана,
Улыбкой божественной нежной,
Помянешь, что умер так рано.

Я жил, но меня не хватает,
На всех! Этой черной свободы,
Не сеть, а молва оплетает,
И рушатся адские своды.

Что держат меня как безумца,
Что молча питают отравой,
Ты знаешь, что мне не вернуться,
Не справиться с этой мне раной.

Я ждал, что надежда вернется,
Не знал только точную дату,
И кто-то мне вновь улыбнется,
Не спросит сокровищ как плату.

Мой мир это ты и мгновенье,
Что в сердце рубцом проявилась,
Тебя не увижу я зреньем,
Тебя лишь приму я на милость.

Твой слог исцеляет проказу,
Я плачу, когда это слышу,
Мне хочется смерти! Но сразу,
Я лезу зачем-то на крышу.

И тень мерцающей лампы,
Что в окнах живут так спокойно,
Раскрасят игрушку из ваты,
Чтоб выглядеть как-то достойно.

Мне нечем с тобой расплатиться,
Я нищ, как церковная крыса,
Могу вот в скитанье пуститься,
И в бездну упасть хоть до низа.

Печаль – это все безупречно,
Тоска лишь синоним покоя,
А смерть это вовсе не вечно,
Когда есть живое, родное.

И есть для чего просыпаться,
Осталось найти объясненье,
В себе я пытался теряться,
Но ты… ты мое опьяненье!