Глазами каменной горгульи

И здесь на краю в одинаковых мыслях,
Над пропастью жизни в безоблачных высях,
Весь мир показался испорченным сном,
Все люди давно перепачканы злом.

Я понял, в него мне уже не вернутся,
И с новым созданием не разминуться,
Теперь их в достатке, теперь их полно,
Теперь это мир, и теперь это зло.

Мир соткан из денег, мир – яма навоза,
Испорченный мир, словно в пальце заноза,
Тошнит от всего. Этот мир без людей,
А те, что остались игрушки скорей.

Дороги истерлись, истлели пустыни,
Отравлены воды нектаром полыни,
Задушены птицы в лазури небес,
И вырыт проклятой рукой белый крест.

Я здесь обессилен, весь мир поменялся,
Нутром всем своим он над нами смеялся,
Он поводы давал бросаться с крыш домов,
Он заставлял руками рыть глубокий ров.

Как все вернуть, как обогнуть дорогу,
Без человека быть другому строго,
И больно и до крови тяжело,
Лишь обожжется страхом! «Не везло!»

Но мир таким остался под дождем,
Ни я, никто другой ту свечку не зажжем,
Что осветила бы расправленную тьму,
Что здесь произошло, никак я не пойму.

Кем стал все тот, кто превратил здесь в ад,
Огромный город, родники и сад,
Вдали я на краю, и мне смешно,
Все добивались этого, и вот пришло оно.

Не сетуйте на мир, вы сами виноваты,
Безмолвны вы к мольбам, достаньте вату,
Из грязных и порочных оставленных ушей,
Вы променяли мир на сотню разных вшей…

Ох, люди! Нет вам всем покоя…
Мне страшно! Я и Мир – осталось только двое…
А вас «людей» и след простыл…