языческое

твердь

невероятно часто умерщвляет собой слова -
не за ставку,не на спор,глупецки порой.за так.
а из неба до сих пор топорщится голова,
и цены-то ей нет,да и цена ей в базар - пятак.

примеряясь к луне,одичавшей,неделю не знавшей рогов,
табунов наследивших в весях,растоптанных в горизонт -
полный лик его,возле еще не отпущенных в море гор -
то ли кратером,то ли гейзером выглянет из-под низов.

небо

перестели коростелю юг...кипельными белыми...
нега отстреленной вегой валится в небытие.
буквы,что горы от селей,отмолят:зерно-жнивье...
больно мы пели,и пали мы - апрельными трелями.

кожу тревожит жатва.комбайн отрезает край.
в бункер как отзвук колоса - голос роняющего
зерна - будущих,стоящих,убывающих в под...
кормом - жвачным богам - в небеса,в закрома,в сарай.

пламя

руку засунь в него.впополам сгори.
сжует языками.выплюнет изнутри.
думаешь пламени нужен ты?нет - оно,
как дрова,на вечное обречено.

воздух

с.м.

обол в щеке.квартал повис на бедрах,
оплавленных под солнцем вдалеке.
гематогенное сознанье бодро
стирает рыбий жир в твоей руке.

бессрочно отбывают поезда
плацкартами пробитых валентинок,
и прошлое не пулеуловимо
ловушкой из простого навсикда.

квартал привычно измеряем тенью,
на возраст обращая параллель,
а в кровь - давно прокисшие портвейны.
и в плоть - хлебами ставшими детей.