Игорь Кинг. Нищета поэзии и поэта

Нищета поэзии

Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И здесь кончается искусство,
И дышат почва и судьба.
…………..Б.Л.Пастернак

Нет, не дышат почва и судьба в творениях Игоря Кинга. Нет в них завораживающей сердце глубины, это скорее мелкая рябь воды на перекате. Обладая версификаторскими способностями, жонглирует он словами, как фокусник, сочиняя не стихи, а стишки. C наивной беззаботностью Кинг сам признается в этом, анонсируя свое творчество стихами Д.Д.Минаева:
Лёгкость рифм - моя стихия.
И легко пишу стихи я;
Без раздумья, без отсрочки,
И бегу к строке от строчки.
Подобно оператору машинного доения, доит он свою тощую Музу быстро, ловко и беспощадно. Но удивительное дело: при такой быстроте у него сравнительно мало стихов, так все какие-то поздравлялки (С днем любви, Женщинам, Юбилейное), «датские» стихи (К Первомаю, Первое апреля) стихи по случаю (Володе Коркину, Андрею Тенигину, Майку Бильковскому, Гастрономическая беда, Памяти Джима Мориссона и др.).
Весь пыл и жар ушли у Кинга в полемические стихи, рецензии и замечания. В качестве объекта полемической страсти выбрал он заведомо более слабого противника, поэта Василия Чуприна. Но и здесь оплошал: быстро полемика свелась к однообразной игре со словом жопа и одинаковым написанием слов писАть и пИсать. Унизительное определение стихов Кинга – жопики – употребляют даже его поклонники.
Начал Игорь Кинг свою деятельность на стихире со стиха «Вечная история», который сам же назвал слабым в интервью «Вороне Российской империи». Но оставил на странице. Ну, как же, 86 рецензий написали ему сочинители таких же слабых стихов. Затем начинающий поэт зачем-то взялся за сочинение венка сонетов, сложное и трудоемкое занятие. Ведь сонет – форма строгая, но что лихому сочинителю до этого. Так, перебиваясь с хорея на анапест (Осветил мне душу дивный свет, / Излучаемый ласковым взглядом), не соблюдая размеров строк, накропал венок, да еще выставил его в двух мало отличающихся экземплярах, вызвав опять же двойное одобрение почитателей. О таких вещах, как «первая строка следующего сонета должна точно соответствовать последней строке предыдущего», я уж не говорю.
Очень много штампов, единственная, красивая строка во всем венке: «Пусть ржа ест золото, пусть истлевает сталь».
Чтобы скомпенсировать отсутствие самобытного поэтического видения, Кинг решил содержание украсить формой, то-есть, занялся сочинением акростихов.
То, что у настоящих поэтов является забавой, отдыхом между написанием серьезных стихов для Игоря стало самоцелью. И потекли акростихи, как из рога изобилия.
Но вот натыкаемся, наконец, на «философское» стихотворение «Кассандра». Сначала преамбула, не отличающаяся оригинальностью - как тяжело Кассандре, никто ей не верит, затем неуклюжее по ритму и смыслу заключение:
Но сколько бы эпох не уносилось вдаль,
Дается возрожденье тебе снова (кем дается, где это она возродилась?)
Ржавеет золото и истлевает сталь
А остается вечно твое Слово! (Да чего уж вечного она сказала: где сейчас мы и где Троя?)
А вот это, Игорь, мы уже читали в венке сонетов – про ржавое золото и истлевающую сталь – самоплагиат? Нет, господин Кинг, чистый плагиат!
Почитаем эти чеканные строки:
«Ржавеет золото и истлевает сталь.
Крошится мрамор. К смерти все готово.
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней – царственное слово».
Анна Ахматова «Бег времени»
Иногда пробивается из глубин души Кинга настоящее чувство, и стихи получаются настоящие – «Умереть молодым», «Эротеска», «Молитва».
Но далее следует стих «И всё» с заключительными строками:
Я всё понимаю, послушай,
Мне жаль. Очень жаль. Просто жаль.
Когда нет в сердце волнующих слов, можно долбить, как дятел: жаль.
«И все?» - очень удачное название для стиха и для всех оставшихся стихов. Хочется вслед за автором сказать: и всё?
Неплохое стихотворение «Блюз», если бы не штампы: в твоей улыбке грусть, в глазах печаль.
Стих «Расслабься» портит невнятный образ: течение радуги. Но не только. Сравним следующие строки:
«Вновь за окошком дождь осенний,
А в спальне розы…»
Стих «Молитва»
«В окне серый дождь? –
В спальне розы цветущие!»
Стих «Расслабься»
Самоплагиат, диктуемый нищетой поэтических средств.
В стихе «Лир» непонятно, почему же «не ответил Шекспир, как, повзрослев, чужими стали дети», когда всей драмой как раз и ответил. Бестолковости этого утверждения вторят невразумительные строки:
«Но подрастает твой любимый сын,
Который слышал про тебя и женщин,
В свой каждый Новый год без мандарин...»
И что за китайский мандарин? Наверное, мандаринов?
Два последних стиха «Я» и «СЕБЕ со (за) авторМафусаил» - о себе, любимом. Хороши признания:
«Стихосложеньем занялся со скуки,
Чтоб не блудили, занял делом руки».
Точные, верные слова.
И это все, что автор создал за пять лет пребывания на стихире? Ни глубоких мыслей, ни ярких метафор, ни красивых аллитераций.
Способности версификатора есть, таланта поэта нет. В основном, рифмованная проза. Мало удач и много нищеты.

Нищета поэта

 Личность поэта и его поэзия неразделимы. Когда мы читаем произведения Пушкина, мы живо представляем его образ со всеми его характерными чертами.
Что же за поэтическая личность предстает перед нами на странице Игоря Кинга? В его стихах, и особенно в отзывах на стихи, помимо матерных слов различного рода, обращает на себя внимание частое употребление слова жопа и действий с ней. Согласно классификации видного психоаналитика Эриха Фромма такое пристальное внимание к этой части тела позволяет отнести Игоря Кинга к анально-садистскому типу личности.
Игорь Кинг, для приобретения популярности привлек к себе внимание мелких поэтов типа Шапкиных, Мишкиных, Тришкиных… и несть им числа.
В чем же причина столь феноменального успеха Игоря Кинга уже на первых этапах. Проста и легко объяснима. Каждому рецензенту Игорь преподносит комплиментарный акростих с именем рецензента. Приятно. И хотя акростихи слеплены наспех, без соблюдения размера и рифмы, но ведь имя-то твое почти увековечено. Есть в этом что-то архетипическое, что заставляет людей с меньшим интеллектом вырезать свое имя на деревьях, скамейках и даже неприступных скалах.
Отношение Кинга к своим же стихам и к читателям характеризует следующий эпизод. Когда один из рецензентов указал ему на кражу строки у Ахматовой, Кинг и не подумал ее заменить. А зачем? Будучи по натуре попсовиком-затейником, он вполне резонно решил: «пипл схавает». И пипл схавал. Потому что пипл, хавающий Кинга, не читает Ахматову.
Вот как Кинг характеризует себя: «Не злой», «Морально чистый», «Весь белый и пушистый». Ох, лукавит Кинг. Cчитая, что цель оправдывает средства, он не стесняется самых низких похабных выражений, чтобы раздавить противника.
В нашем мире все возможно. Возможно и такое явление антикультуры, как Кинг. Широко используя ненормативную лексику, он действует разлагающе на молодых поэтов, которые уже и мыслить не могут сочинение стихов без вставленного туда крепкого словца. Лепя корявые опусы и преподнося их своим многочисленным поклонникам, как поэтические откровения, он понижает общий уровень поэтического мастерства неискушенных поэтов, приучая их к легковесному отношению к стихам, кощунственно измываясь над высоким понятием Поэзии.