Саранковое вино

На твои звонки не отвечаю.
Я их легко отличаю от прочих:
они резкие и сухие,
неласковые, как ты,
как икебанистые цветы.
В них только дельные предложения
типа «Привет, ты случайно не хочешь…»
И дальше не о любви –
о твоих тревогах, о дньгах
о том, что тебе еще надо,
что мне по плечу.
Ты не любишь меня. Ладно.
И я любить не хочу.

Я помню, что я сказал
теплым вечером
на лавочке у подъезда.
Загадывать было нечего,
небо было пустое.
Мы пили вино из Крыма -
прозрачное, как слеза.
я сказал: тебя не любить нельзя.
Ты кивнула, смотрела мимо.
Звезды не собирались падать.
Что же, сказала ты,
люби, если надо.

И мне было надо.
Я придумывал имена
такие, чтоб знали лишь ты и я.
Но они сшелушивались с тебя.
Ты сердилась.
Ты говорила.
Мол, ты не пчелка, не воробышек и не цветочек,
что ты ТАНЯ.
И именем этим, как маркой автомобиля,
гордилась очень.
И меня не любила.

А любила пить чай до утра.
И заснула раз за столом на кухне,
слова не успев досказать.
И я унес тебя, уложил спать,
смотрел на тело в моей постели,
с которым ничего нельзя сделать,
а только сидеть, наблюдать.
Во сне твои щеки краснели,
ты шевелила губами,
будто о чем-то просила.
Но, думаю, даже во сне
не любила.

Незаметно я придремал.
Мне приснилась сарана,
что тихо растет из мхов
кудрями лепестков.
Я росу с них пил, как вино,
и проснулся я рано,
и лежал, пока ты спала,
совершенно счастливый и пьяный
оттого,
что тебя мне не надо.
Что ты просто зеленый мох,
что тревоги твои мне странны
и не важна твоя любовь.