Не сорванный на Древе Жизни плод

Из родовых хранилищ подсознаний
Всплывает ослепительный предмет,
Которому ни с чем сравненья нет.
А в пустоте вокруг уже погашен свет
И неуместен шум рукоплесканий.
Подобием волшебного кристалла
Явился сколок от Шестого Дня,
Где изначальная библейская родня,
Еще падением своим не бередя,
В невинной первозданности предстала.
Чертоги райские забытой Праотчизны,
Там благоденствуют Едемские сады.
Не предвещающие будущей беды,
Еще не сорваны познания плоды,
Еще сулит бессмертье Древо Жизни.
Мужчина с Женщиной владычествуют там.
Им скот и гад и зверь земной покорны,
Дела и чувства их просты и непритворны,
Их власть еще не зла, не рукотворна,
Она от Бога. Это Ева и Адам.
Не услыхавшие ни слова укоризны,
Они еще наивны и наги.
Еще отсутствует понятие «враги»,
Еще не вымолвлено: - «Боже, помоги!»
Разрешено еще вкусить от Древа Жизни.
Но ими предпочтен запретный плод.
И не начать уже как надо и сначала,
И жалит обольстительное жало,
Запретное манит, дозволенного мало
И не прельщает избранный народ.

Но, впрочем, все это потом, но не сейчас,
Когда из мглы сакрального кристалла
Передо мной идиллия восстала,
Чтобы душа молиться не устала,
Когда она одна и свет уже погас.

Ведь все-таки кого-то, правда, ждет
Не сорванный на Древе Жизни плод.