Помилование

Неминучая осень раскинет вульгарные листья.
Парусами дождей заполощут усталые дни.
Пьедестал затрещит монументом искания истин.
Кто - то скажет:"Прощай. Не юродствуй. Не жди. Не мани."

Я уже не приду к побережью искомой печали,
И оно не сумеет, меня не прощая, остыть.
Ждать прощенья не время... Опять небеса отозвали
На чужую Голгофу... Распятье от крови отмыть.

Сад невинных младенцев приносит обман утешений.
В адском пламени снега сотрутся проклятий следы.
Я укроюсь зимой. Я пройду сквозь твоё исступленье.
И узнаю однажды, что кровь не значимей воды.

От богов не осталось ни памяти, ни сожалений.
И распятья не служат укором для падших сердец...
Шлюхи - осени шёлк растрепещет по ветру сомненья,
И на чёрном кресте разметается новый гонец.

Обещаниям звёзд не поверит жестокий посланец.
Бросит оземь снега, холода и никчёмную блажь...
Равнодушные руки исполнят причудливый танец,
Чтобы вновь превратить его в тусклый унылый пейзаж.

Но опять, за снегами, внезапным и ясным туманом,
Замаячит весна, растворяя тоскливый дурман.
Прослезится фальшиво над пошлым осенним обманом,
Авантюрной строкой предлагая любовный роман.

И согласием вечным ответит безумное лето!
И, сползая с креста, позабудет о цели гонец.
Заскрежещет тоска, неказисто и наспех отпета,
Вздрогнет в тех же руках одуревший шальной бубенец.

Тусклым бредом ночным растворится пустое возмездье.
Вдруг размечется прахом терзавшая зиму беда...
Исступленье твоё прорыдает последнюю песню.
И в неждавших глазах, не юродствуя, вспыхнет звезда.