Кабриолет Маринеско

Однажды молодой человек, чей отец плавал под командованием Маринеско на подлодке, прислал мне по эмейлу следующий рассказ.
...В 1944 году, когда подводники Балтики базировались в Финляндии, они получали зарплату в валюте. И Маринеско купил себе шикарный кабриолет. Водить его он не умел, при нем водителем был матрос с его лодки. Командование бригады было недовольно, просто бесилось от этого. И чтобы нагадить Маринеско, ему дали приказ
перейти в Кронштадт именно в подводном положении лодки, понимая, что машину прийдется оставить, бросить. Когда лодка пришла в Кронштадт – все были удивлены,
офигели: на причале стоял тот самый кабриолет. Естественно, лодка совершила переход в надводном положении, а машину просто закрепили на верхней палубе.
Вся команда, как один, подтвердили, что лодка все время шла в подводном положении.
Вот так команда любила своего командира. Потом, конечно, Маринеско все припомнили...
Молодой человек написал мне, что после потопления «Густлова» Маринеско не сразу вернулся к месту своей дислокации. Вероятно, испытывал чувства угрызения совести, переживал,- подумала я и написала об этом своему новому знакомому. Нет, возразил мне тот,- он выполнял свой воинский долг и потопил еще одно судно и лишь тогда вернулся в порт.
Вот, он, Гордиев узел войны, инерция мести и войны, когда человек светлой широкой души оказывается вовлеченным в этот водоворот, а человек , на мой взгляд, темной души, суровой и, идеологизированной, способен проявить такт, возможно, и не небескорыстный.
Те, кто пережили ту войну - и их все меньше - словно в другом временном отрезке:
живут своими воспоминаниями, им знакомо это: приказ есть приказ, или это: не ты убъешь, так тебя убьют. И они, ветераны, заслуживают, несомненно, своего « кабриолета», достойной жизни.
Есть, вероятно, правда момента, историческое конкретное время, и есть правда отдаления от произошедшего, с позиций другого времени и поколения, с позиций накопившихся фактов, когда картина произошедшего рассматривается с разных сторон? В человеческой душе узлы развязываются по-иному, и всегда жаль невинных, особенно стариков и детей.