Счастье мечты

Все ниженаписанное было давно и не правда (фактически, это все писалось более двух лет назад, а за это время мои взгляды и мои умения сильно изменились). Рецензии не имеет смысла оставлять (равно, как нет смысла читать весь мой флуд), т.к. я все равно не буду на них отвечать.

Когда я разместил в газете объявление о продаже квартиры, соседи решили, что у меня поехала крыша. Престижный дом, в одном из элитных районов Москвы, в двух шагах мини-рынок, школа через улицу, там же и детская площадка, движения на дороге почти нет – о чем еще можно мечтать? О работе? Работа тоже была приличная – финансовый директор одной средних размеров фирмы. Но каждый день я чувствовал, что жизнь постепенно уходит от меня. Мне не нужна была эта мечта инвалида, я хотел ЖИТЬ, а не цвести, я хотел СВОБОДЫ, а не прав и обязанностей! Вика, моя любовь, моя душа и свет во всем этом мраке, мы с ней жили одним разумом, мы думали об одном и делали одно и то же. Мы – одно единое, целое и нерушимое. Судьба свела нас, и с тех пор мы неразлучны, как неразлучны душа и тело. Она прекрасно меня поняла и поддержала. Покупатель нашелся в первые же дни, и вскоре квартира была продана. Теперь осталось найти подходящую местность. Мы с Викой почти сразу сошлись на кавказских горах. На все деньги, полученные от продажи квартиры, мы смогли купить несколько гектаров земли. Несколько гектаров жизни. До ближайшего поселка шесть километров. До города – пятьдесят. Я построил хижину рядом с горным ручьем, несущим кристально чистую воду. Даже в самую плохую погоду здесь было тепло и уютно, а веранда, стоя на которой можно было видеть зеленую сочную поляну и горы на горизонте, была райским местом. Почти все в доме было сделано своими руками: удобные стулья и столы с резьбой по дереву, стройный шкаф и книжные полки – все это моя работа, а мягкие коврики, прочные плетеные корзины, расписанные шторы и вся одежда были сделаны Викой. Конечно, некоторые вещи были городскими, например большинство книг (некоторые я написал сам) или диван. Я часто ездил в ближайший городок за товарами, и все жители уже знали меня, уважали за то, что я смог изменить свою жизнь. Они видели во мне философа и романтика, а на самом деле я просто воплотил свою мечту.
Огромный камин мог согреть весь дом даже в самую холодную ночь, никто еще никогда не обжегся, разводя огонь в нем. Через месяц после того, как мы поселились здесь, у нас уже появилось хозяйство: тридцать кур, пять свиней, три коровы и бык, кошка, непонятно откуда появившаяся в лесу, по десять коз и овец и конечно большой огород. А вскоре бог послал нам младенца. Я сам принимал роды, Вика не хотела ехать в город. Город, который не отпускал своих жертв – когда там узнали о том, что у нас появился сын, они почти каждую неделю требовали, чтобы он был под их наблюдением, пугали тем, что он может умереть без должного мед. ухода, угрожали, что лишат нас родительских прав. Но сам бог заботился о нас – ни я, ни Вика, ни Влад, наш сын, никогда не болели. А все их угрозы и требования были «по вкусу» нашему камину.
Когда Владу исполнилось шестнадцать лет, я настоял на том, чтобы он некоторое время пожил, в Краснодаре – ближайшем крупном городе. Вика впервые была не согласна со мной, она боялась потерять сына. Но я был непреклонен и я хотел, чтобы Влад сам решил, какая жизнь для него лучше. Ведь именно для этого я собирал все его документы: свидетельство о рождении, куча справок и свидетельств (самыми сложными были те, которые связаны с местом жительства) и, наконец, паспорт. Собирал так же, как сейчас собираю все это для Кати, Сережи и Леши – наших детей.
Через полгода Влад вернулся. Он рассказал обо всем, о каждом дне, прожитом вдали от «рая», как он называл наш дом. Он понял, что такое город на самом деле, и почему двадцать лет назад мы с Викой продали престижный дом, бросили работу и уехали сюда.
Теперь мне уже много лет; Вика покинула наш мир пять лет назад, но она умерла так, как мечтаю умереть я – сидя в плетеном кресле на веранде. Она просто задремала, глядя на большой дом Леши, стоящий в каких-то двух шагах от самого красивого Катиного дома. И во сне умерла. Я всегда чувствую ее присутствие, она меня не покидает, потому, что мы не можем жить друг без друга. Она живет в одежде, которую она соткала, в доме, в котором она создавала красоту и порядок и в детях, которых она родила.