Stihi

Наталия Попова-Суздальцева

 Сновидение
А вдруг да время вспять повернет,
Привычный изменит бег?..
В старинном замке среди болот
Я вновь проживу свой век.
Все будет просто в моей судьбе –
Чего же еще желать –
Там будет ветер гудеть в трубе
И ярко камин пылать.
Там в зале факелы на стене,
А ложе – из волчьих шкур,
Там будет тихо на флейте мне
Наигрывать трубадур.
Буду я ткать и золотом шить,
А статный юный герой
Будет в башню ко мне спешить
По лестнице винтовой.
В окошках стрельчатых ночь и снег,
И отблески от огня…
Суровый наш двадцать первый век,
Отпустишь туда меня?
 Фонарщик
Над улочкой пустынной,
Гляди, совсем как встарь,
Причудливый, старинный,
Решетчатый фонарь…
И зренье напрягая,
Я вижу сквозь века,
Как старичок, вздыхая,
Сидит у камелька.
Потом, осенней хмарью,
По лужам без галош
Пойдет старик-фонарщик
Через туман и дождь,
Спеша навстречу ночи,
Туда, где гуще мгла,
Зажечь огонь – кусочек
Надежды и тепла.
Стучат копыта где-то
По мокрой мостовой,
А он кусочек света
Сквозь тьму несет с собой.

 Первый снег
Был первый снег - как первый день творенья.
Был час свиданья краткого с зимой.
Играли в прятки сполохи и тени
На гранях между небом и землей.
Так было глухо, как в коробке с ватой,
Так мягко хлопья гладили лицо,
Так пахло снегом, и немного – мятой,
И, почему-то, свежим огурцом…
А я летела в центре белой призмы,
Смеясь над притяжением земным,
Со снегом первым пробуждаясь к жизни
И тихо умирая вместе с ним…
 
 Вино из одуванчиков
То смеется мне, то плачется,
Синь прозрачна и чиста.
О, вино из одуванчиков,
Золотистая мечта!

Так давно – почти не верится! –
Во дворе цвела весна.
Я читала книгу Бредбери
В ярком свете у окна.

Где ж ты, небо раскаленное,
Горечь трав на языке,
Утро, зноем напоенное,
Желтый солнечный букет?

О, вино из одуванчиков,
Огнекрылая вода!
Неужели не попробовать
Мне такого никогда?

 Домовой
Я вижу тот, из детства, старый дом:
Со скрипом деревянные ступени,
В мансарде свет, и липы под окном,
И запах пирогов по воскресеньям.
Холодный дождь в оконное стекло
Стучит – а здесь так мирно и покойно!
Идет от печки кафельной тепло,
Я сонно прижимаюсь к ней щекою…
А как была уютна эта мгла
В укромном уголке под одеялом!
И домовой из дальнего угла
Шептал мне сказку голосом усталым.
Он мудр и стар. Он наш хранит очаг.
Я не боюсь, я лягу спать послушно,
И мимоходом бабушка, ворча,
Поправит мне заботливо подушку.
Неясных сновидений хоровод
Коснется век, дремоту навевая,
И домовой тихонечко вздохнет,
Зевнет тайком – и в темноте растает…
Какая даль! За чехардою лет
Я к этим окнам приникаю снова.
За сорок мне. И дома больше нет.
И я уже не верю в домового.

 Новый год
Ах, эти праздники семейные –
Ночные радостные бденья!
Тогда особым настроением
Мы проникались за неделю.
 Знакомый дом казался сказочным
 И каждый миг – неповторимым,
 А на столе в хрустальной вазочке
 Призывно рдели мандарины!
Из кухни ароматы пряные
Мы с наслаждением вдыхали,
И платья гладили нарядные,
И дружно елку наряжали…
 Цвели огни в гирляндах елочных,
 Шары торжественно звенели –
 И мамины глаза веселые
 Не с фотокарточки глядели.

 ***
Коль уходишь – уходи.
Так в народе говорится.
Точно знаю: жди – не жди,
Ничего не повторится.

И поэтому не жду,
Трудный опыт обретая,
И поэтому – иду,
Только годы отлетают.

Жизни острые края
Ненароком не нарушу:
Об осколки бытия
Я боюсь поранить душу.

На людской и Высший суд
Обязательно должна я,
Как божественный сосуд,
Донести ее до края.

 Встреча
В толпе столкнулись взглядами с тобой –
И вдруг… Как будто поразило громом!
Ошибка? Ожидание? Любовь?
Но мы с тобою даже не знакомы!
Всего лишь взгляд украдкой из-под век –
И жар волной, и щеки заалели:
А может быть, близки мы целый век
С тобою где-то в мире параллельном…
Одно мгновенье! Тронется трамвай.
Все дальше врозь по замкнутому кругу
Два незнакомых близких существа,
Случайно не нашедшие друг друга.
И не унять волнения в крови,
И суждено мне в толчее дорожной
Неметь от нерастраченной любви
И вновь твой беглый взгляд искать тревожно.

 Воспоминание
Красково, Люберцы, Быково ли –
Всё стерлось в памяти, забылось…
Моё ли детство подмосковное
Сегодня ночью мне приснилось?
Как будто с мамой в электричке я
Спешу домой путем знакомым,
А за окошками привычные
Мелькают дачные платформы.
Гамак размеренно качается,
Играет где-то радиола,
И так легко, светло мечтается
Под сладкий запах маттиолы*.
Там, у соседей, семьи к ужину
Скликают дачные хозяйки,
И самовары важно тужатся
Перед верандой на лужайках.
Под абажуром апельсиновым
Накрытый стол уютом манит:
С вареньем вазочка малиновым
И чай рубиновый в стакане…
Ах, это счастье абажурное -
Эквивалент земного рая!
Укрывшись папиной тужуркою,
Я в гамаке своем качаюсь.
Родной, любимый дачный пригород:
Качели, яблони, заборы,
Вишневый сад, и в свете призрачном
До ночи взрослых разговоры,
И флоксов буйное цветение
На круглой клумбе под окошком.
Как я хочу – ну хоть мгновение -
Побыть в счастливом этом прошлом!
* Маттиола – ночная фиалка, цветок, издающий вечером неповторимый аромат..

 Тебе
Тебе, увы, не ставшему моим,
Писала долго письма, ты же знаешь…
Живешь вдали, душой моей храним,
А обо мне совсем не вспоминаешь.

Не жду я телефонного звонка.
Не тороплюсь и к ящикам почтовым,
Не верю я, что хоть издалека
Когда-нибудь тебя увижу снова.

Но если б только время повернуть
До самой первой встречи, - как когда-то
Опять пошла б на этот трудный путь
Отчаянья, надежды и утраты.

Тебе, увы, не ставшему судьбой,
Я посвящала все свои мечтанья…
В каком бы счастье мы могли с тобой
Всю жизнь прожить, как на одном дыханьи!

 ***
Какие рыжие глаза у осени,
Рассветы хмурятся, рябит вода…
В багряном зареве лесные просеки,
И жаром яблоки горят в садах.
А мне печалиться совсем не хочется,
И листьям радостно пожаром тлеть,
А в небе птичий клин прощальным росчерком
Поставил осени факсимиле…

 Гроза
О, эта летняя гроза,
О, грома гулкие раскаты!
И молнии слепят глаза,
И небо кренится куда-то…
В потоках летнего дождя
Смешались огненные струи,
И капли тротуар гвоздят,
А в лужах пузыри танцуют.
Ах, эта летняя гроза,
Природы буйство и смятенье…
А рядом ты – твои глаза
И тихое прикосновенье.

 Старый дом
Разбирают люди дом:
Стар он. Стены обвалились.
Те, что раньше жили в нем,
В новый дом переселились.
Старый дом – на кирпичи,
На частички составные.
Дом не чувствует – молчит,
Благо, стены не живые…
Там когда-то за окном
У стола семья сидела.
Тихо радовался дом,
Деловито печь гудела,
На крылечке кот дремал –
Нет семьи. И дома нету.
Брошен детский самосвал,
Рама от велосипеда,
Чайник, старая кровать,
Впопыхах кота забыли –
И теперь не угадать,
Что за люди в доме жили.
А ведь – верится с трудом –
Он когда-то был уютным…
Разбирают старый дом,
Как судьбу живую чью-то…

 Зима
Я дверь распахну, я войду в снегопад
Послушать, как струны его шелестят.
Поймаю снежинку озябшей рукой,
Смешаюсь с морозом, с метелью, с зимой.
И вдруг мне почудится, словно во сне,
Что я – это ветер, а ветер – во мне,
Что белой метелью я стала сама…
Наверное, просто к лицу мне зима!

 ***
Струится тихий свет. Ни шороха, ни звука.
Бессильная понять, душа обнажена:
Закат или рассвет, свиданье иль разлука
Вся наша жизнь? Зачем и кем она дана?
Каких-то высших сил избранник ли, изгнанник?
Игрушка ли в руках неведомой судьбы?
Посол каких миров? Каких дорог ты странник?
Куда идешь в своем слепом стремленье «быть»?
Нет. Сердцем не постичь причин существованья.
Тем более – конца рассудком не принять,
Как изначальный миг в глубинах подсознанья
Дано ли ощутить, дано ли отыскать?

 Палитра
Cквозь витражи багряных листьев
В лазурь небесную смотрю.
Идет сентябрь походкой лисьей,
Крадется тихо к октябрю.

И рыжий хвост метет аллеи,
Туман сдувая золотой,
И щеки осени алеют
Над чёрной медленной водой.

Махровым взрывом острых линий
На клумбах вянут без прикрас -
От бледно-розовых до синих -
Фонтанчики последних астр…

В лесу рябиновые гроздья
Огнем оранжевым горят,
В седой траве белеют грузди,
Желтеют шапочки опят.

Еще стоит зеленой ива.
Цветет малиновым - заря.
Ну что же может быть красивей,
Чем разноцветье сентября?

 * * *
В круговерти недель, в повседневных заботах,
Важных дел череду собираясь начать,
По утрам, впопыхах, торопясь на работу,
Из пакетиков цедим «химический» чай.

Колыхаясь в трамваях, в маршрутках потея
Или в джипах летя по дорогам стрелой,
Не жалеем себя и других не жалеем,
Очерствевшие сердцем, скупые душой.

Обижаем родных, как в скорлупке, живем,
В гости сами не ходим, к себе не зовем
И не думаем вовсе, иль просто забыли,
Что в ответе за тех мы, кого приручили…