Начнем с начала.
Мягкий белый снег.
Нежная улыбка.
Сладкий голос.
Это были вы.
Не верите?
А просто попробуйте закрыть глаза и сказать, что идеалы создаем не мы, а наше воображение.
Которое – вот беда! – приходит исключительно только по ночам.
***
Многие люди хотят влюбиться. Да, прямо здесь и сейчас. Немедленно.
Почему? Просто рядом должен быть кто-то, умеющий поддержать в трудную минуту, погладить по руке и сказать, что все будет хорошо.
Особенно сейчас. Когда на улице леденящий душу мороз (все -40!), центр города, пробка.
- Черт бы побрал этот город со всеми его улицами, людьми и автомобилями! – кудрявая головка яростно дернулась, руки с идеальным маникюром с грохотом опустились на руль. – Надо же! Понедельник! Проснулись! Ну неужели ни у кого нет желания побыстрее оказаться на работе?! – те же длинные пальчики начали быстрое движение по кнопкам маленького черного телефона «Nokia».
- «Эскада». Олеся Луц. Доброе утро.
- Олесь, это я. Совещание началось?
Голос собеседника начал быструю передачу информации, соответственно – шепотом:
- Тебя где черти носят? Начальник в гневе! Сказал, что если ты не появишься в течении 23 минут, то будешь немедленно уволена!
- Интересно, и где это он отыскал эту неделимую на половину цифру? – прошептали немного пухлые, но идеально очерченные губы молодой девушки. – Пробка, понимаешь? Вообщем, пусть попробует меня уволить. Посмотрим, что из всего этого выйдет. Тем более, что договор с «Mexx» у меня.
На другом конце провода наступило молчание, после чего голос секретарши Олеси начал подавать звуки, очень похожие на неверие и надежду одновременно:
- У тебя получилось?!
- И не только это. В конце недели начнутся переговоры с фабрикой мебели «8 марта». Помнишь ту бредовую идею, которую выдал наш начальник на прошлой неделе? Так вот, все идет по плану. – поток машин постепенно рассеивался и продолжал свое движение. – Вообщем, все. Я, вроде бы, немного прорвалась. Так что до встречи. Постараюсь уложиться в эти… уже 17 минут.
Крышка телефона захлопнулась. А рука девушки легла на папку с документами, лежащую на соседнем сидении.
«Nokia» издала пару звуков нашумевшей мелодии и на губах девушки заиграла ослепительная улыбка.
- Да, любимый? Ты уже вернулся с командировки? Здесь столько произошло за время твоего отсутствия! Даже не представляешь, с чего начался понедельник и сколько времени я торчу в этой трижды проклятой пробке! А начальник просто жаждет меня уволить…
Наверное, поток информации продолжался бы еще дольше, но постепенная тишина на другом конце провода заставила сердце болезненно сжаться.
- Что-то случилось?
- Понимаешь… Я… Я подумал, что тебе нужно знать. Но ты обязана меня простить! Слышишь? Обязана!
- Да что случилось? – комок в горле мешал говорить, а слезы подступали к глазам.
- Я… Я познакомился с одной девушкой. Ты знаешь, у нее такие красивые глаза, а когда она смеется, на ее щеках появляются такие милые ямочки… А ее голос…
Бессмысленный монолог был прерван стальным, полным холода голосом:
- Вещи заберу во время обеда. Ключи оставлю под огнетушителем, как, впрочем, и всегда. Надеюсь, что тебя не будет. Желаю счастья. Прощай.
Так начался понедельник.
- Господи, только утро, а голова хуже, чем после недельной бессонницы! Олеся, пожалуйста, позвони моему адвокату и попроси подготовить все необходимые документы на развод. Потом сообщи начальнику, что я на месте и приготовь, пожалуйста, кофе. Крепкий. Со сливками. Без сахара. Да, и еще, не забудь захватить всю пришедшую корреспонденцию и скажи юристам, пусть подготовят договор для мебельной фабрики. И, очень прошу, просмотри объявления о продаже квартиры, ладно?
Олеся Луц, милая очаровательная девушка, проработавшая в фирме «Эскада» более 5 лет, впервые видела свою подругу (и, по-совместительству, вторую начальницу) в таком состоянии.
- Документы на развод? Да что же произошло за те 15 минут, которые мы не разговаривали?..
Шепот секретарши прервал громкий голос Владимира Байгильдина – президента огромной сети торговых центров и супермаркетов «Эскада»:
- Она здесь? И что мы киваем? Чтобы через 5 минут была у меня.
Любить хочется всем. Ощущать нежные прикосновения, тихий шепот, полный страсти и… все той же нежности. Хочется, чтобы глаза переполнялись счастьем, и если уж и текли слезы, то только радости и безумного веселья. Но ни как не те, что вот-вот появятся на щеках из-за песочного замка, создававшегося более 7 лет и рухнувшего в какие-то 3 минуты телефонного разговора...
И вот уже вещи собраны, ключ отдан консьержке (действует принцип: пусть ищет там, где было «как прежде», а не там, где должно быть «как сейчас»), а машина (единственное, наверное, что осталось от прошлого) скользит по центральным улочкам города на встречу новой жизни.
И новых пробок.
- Вот черт! Неужели опять?! – на этот раз вместе с руками на руль опустилась и кудрявая головка. – Ну нет, я не позволю портить мне весь день. Хватит! И без того натерпелась за утро! Пора успевать творить что-то новое, чистое и…
Резкий поворот руля вправо, где находилась возможность выбраться из всей этой рутины автомобилей, не принесла ничего хорошего. Только визг шин и ругательства. Много ругательств. И от всего этого безобразия даже пропадает желание ждать нежности и ласки… Тем более от такого кретина, как этот, который…
- Все. Прекратите орать. И без вас голова болит, как с похмелья.
Взгляд мужчины резко был переведен с машины на его владелицу. На голове – невообразимое число кудряшек, на теле – стильный костюм («кажется, это марка «J.Lo», - мелькнуло в голове «пострадавшего») цвета морской волны, идеальный маникюр, слегка полноватые губы, а глаза… «Боже, да неужели столько ярости может присутствовать в таких красивых небесно-голубых глазах?».
Отогнав от себя внезапно нахлынувшее наваждение, он подал голос – и, о чудо – уже без прежней злобы:
- Вы хоть представляете, куда ехали?
- Ну, вообще-то, да, - взгляд девушки не подавал надежду на хорошее будущее, - А вы, видимо, были слишком заняты телефонным разговором, - она многозначительно посмотрела на аппарат в руках молодого человека, - что не увидели мою машину. Хотите вызвать милицию, страховую фирму? Пожалуйста. Но мы с вами только время потеряем. Так что давайте разберемся…
- Ладно, проехали. Урегулируем данное дело самостоятельно. Вы мне оплачиваете ремонт машины и…
- Я?! Да вы обезумели! Это ведь ваша машина въехала в…
«Бесполезно, - мысленно отметила про себя девушка, - от такого идиота, пусть он даже и будет таким красавцем, одетым в костюмчик от «Gucci» и сверкающим зелеными глазами… вообщем, от него все равно ничего не дождешься… А ведь только понедельник!».
Молодая женщина молча взяла из машины сумочку, достала чековую книжку, выписала счет, сунула в карман ошарашенного мужчины, села за руль и уехала. Так же молча.
Амур отдыхает. На этот раз аварии заканчиваются даже без обмена телефонными номерами. И уж тем более без обещаний в вечной любви!
- Она что сделала? – глаза Шамиля Искандярова округлились от изумления. – Ты шутишь?
- Вовсе нет. – его собеседник, зеленоглазый брюнет, достал из кармана небольшую бумажку, свернутую вдвое. – Она выписала чек на 5 тысяч долларов.
- Подожди, но ведь виноват, в большей степени, ты? Тогда почему…
- Сам не знаю. Сначала это кудрявая фурия доказывала свою правоту, а потом… потом вдруг замолчала, сунула мне «это» в карман и уехала. Молча.
- Но ты, хотя бы, успел записать ее номер или спросил имя? – Шамиль, в отличие от своего друга, пребывал в хорошем настроении и уже начал строить планы по «укрощению строптивой» своим другом.
- Нет. И, что самое интересное, не собирался. – поняв, что собеседник готов вылить целую бурю эмоций по поводу случившегося, быстро взял дело в свои руки. – И вообще, хватит об этом. Давай уже, иди работай. Хватит околачиваться в моем кабинете с утра до вечера… Да, когда будешь выходить, скажи секретарше, чтобы принесла кофе. Крепкий. Со сливками. Без сахара. И пусть подготовит пакет документов для встречи с акционерами, и договор продажи недвижимости…
Жизнь начинается со сказки. Особенно новая жизнь. Ведь чистый лист страницы, которая была открыта, должна заполнить сказочная история о любви и нежности, о переполняющих чувствах… Как у той парочки за столиком в кафе, что постоянно держатся за руки, шепчут друг другу всякие глупости, мило смеются и все время целуются…
- А теперь пройдемте посмотрим остальную часть этого прекрасного помещения, - женский голос отвлек молодую девушку от размышлений.
Квартира действительно была великолепна. Словно сошла с обложки журнала о семье и доме, совсем не напоминала дизайнерские интерьеры… А мебель! Она поражала своими правильными линиями и чертами, идеальным подбором цветовой гаммы…
- Я беру ее.
- Но ведь вы не посмотрели другие комнаты…
- Вы продаете ее или нет? – утвердительный кивок дамы отбросил все сомненья. – Вот и хорошо. У вас имеются собой необходимые бумаги?
- Нет, только ключи… Понимаете, просто все, кто смотрел ее, отказывались. – пожилая дама явно была смущена.
-И это хорошо для меня, правда? – девушка улыбнулась и подмигнула собеседнице. – Давайте сделаем так. Я перевожу свои вещи сегодня (понимаете, ночевать в гостинице особого желания нет), а ближе к вечеру или завтра с утра вы привозите мне договор. Хорошо? А вещи владельца пусть пока стоят в шкафу. Обещаю, что к ним никто и пальцем не притронется.
Очень многое в мире дышит романтикой. Мелкими идеальными образами и мечтами, яркими галочками в суете дней.
Но неромантичных моментов, наверное, больше. Особенно, когда перетаскивать огромное количество чемоданов из бывшего «семейного гнездышка» в новую квартиру приходится самостоятельно.
- Черт! – мужской голос, раздавшийся сразу после падения очередного багажа с лестницы, явно был не то, чтобы зол, скорее, удивлен и обескуражен.
- Ой, простите, пожалуйста, они такие тяжелые и… - голос девушки вторил ударам каблуков, но когда приблизился к «пострадавшему от чемодана», резко оборвался.
- Вы?! – нельзя четко определить, кто из них сказал данное слово раньше, но вот то, что отразилось на лице явно было идентично: удивление, злость, непонимание, интерес…
-Вы что, преследуете меня? Сумма слишком мала?
- Сумма? – мужчина явно был немного озадачен.
- Да, тот самый чек на пять тысяч долларов, который был выписан мною за ремонт вашего автомобиля.
- Вообще-то… - начал было говорить вновь пострадавший, но девушка его опередила:
- Знаете, вы, наверное, ушиблись, да? – («ну неужели эти губы изменили свой тон?» - мелькнуло в голове молодого человека). – Я не знаю, найдется ли в холодильнике хоть что-нибудь холодное, но, надеюсь, что лед там присутствовать должен… - и не дав мужчине опомниться, начала помогать ему вставать. – Извините, пожалуйста за чемодан. День какой-то неудачный, видимо.
- Понедельник, - мужчина констатировал этот факт таким строгим голосом, что оба засмеялись.
Мы слишком часто рассуждаем о близости. Ну подумаешь – провести ладонью по лицу любимого человека, или – как пелось в песне – «целовать песок», даже если он мокрый, грязный и невкусный.
Близость строится на маленьких рассказах о мимолетном, нереально-реальном, существующим где-то в глубине подсознания и напоминающим о себе в те редкие минуты, когда об этом и не думаешь. Или не хочешь думать. Совсем. И никогда.
Наверное, близость – это когда ты стоишь в новой квартире, а первым, кто туда вошел, был вовсе не кот (нет, конечно, этот кто-то и может быть котом, но точно не из породы кошачьих), а человек, которого ты знаешь каких-то 27 минут. Не меньше. И не больше.
Не важно, что ваша первая встреча произошла в понедельник и продолжалась всего 13 минут. Не важно, как и при каких обстоятельствах она случилась во второй раз. Важно, что последние 14 минут вы - вместе. Вы – рядом. И он – первый, раньше тебя – поставил последнюю коробку в новое жилище.
Судьба? Нет. Автомобильная пробка и тяжелый чемодан.
- Ну, вот и все, - мужчина вздохнул, и вытер пот так заботливо протянутым полотенцем, - или у вас в багажнике еще столько же «пузатых любимцев»? – его взгляд, полный насмешки, был направлен на гору из одиннадцати чемоданов, стоящую в центре комнаты.
- К счастью, нет. Зато я нашла лед, чтобы гора на вашей голове стала хоть немного меньше, - с этими словами, маленькая ручка резко опустила на - уже начавшую вздуваться у мужчины - шишку тонкое полотенце со льдом. И, пока «герой дня», сидя на чемодане, прижимал только что полученную вещь к больному месту, молодая леди продолжила разговор, начавшийся в подъезде. – Так что вы здесь делаете? Вам не хватило денег? Странно. Я думала, что на такую сумму можно сделать не только ремонт машины, но и… Да, а вообще, как вы узнали, что я здесь живу? – глаза чистого неба яростно блеснули.
- А я и не знал. Понимаете, я… я живу здесь неподалеку… вернее, жил. Решил забрать свои вещи и… Может, нам стоит начать все с самого начала?
Резкое изменение темы немного удивило девушку:
- Что, простите?
- Ну, наше с вами знакомство. Начнем его заново. Словно только что встретились. Меня зовут …Антон.
Протянута рука была настолько… мужественна, что-ли? От нее прямо исходил «запах» силы, твердости, уверенности. Когда видишь такие руки, хочется, чтобы они тебя обняли, прижали к себе, нежно ласкали тело… Чтобы они принадлежали мужчине. Твоему мужчине.
- Анна.
Тихий шепот этих губ можно слышать вечно. Хочется наслаждаться их видом. Хочется прикасаться, дышать их воздухом. Хочется, чтобы они всегда были где-то рядом, поблизости. Чтобы к ним можно было прикоснуться в любой момент дня и ночи, ночи и дня… Такие губы не могут принадлежать незнакомым людям. Они… Они должны принадлежать девушке. Твоей девушке.
И не важно, что ответ на вопрос будет ложью. И не важно, что она не знает, кто ты на самом деле. Ведь может ничего не случиться. Но случиться должно. Потому что рукам хочется хоть ненадолго прикоснуться к этим губам, провести по ним подушечкой пальца, почувствовать, как сквозь них пробивается еле-заметный трепет, как тела сами тянутся на встречу друг другу…
Глаза человека говорят о многом. Особенно, когда они так прекрасны. Так чисто-невинны. Словно небо без туч. Словно зелень весенней травы, к которой хочется прикоснуться своими руками, утонуть в ее свежести и мягкости…
И не важно, что вы знакомы каких-то 34 минуты. Ведь даже это время может подарить счастье. Может подарить небольшую надежду на то, что могло бы быть… Или будет. Или уже началось… Ведь от того, как прикасаются руки, как смотрят глаза, как вздыхают губы становится жарко даже в сорокаградусный мороз. А тишина комнаты, слегка прерываемая звуками машин, внезапно появившийся полумрак и стук сердца скажут о многом. О том, что есть. И не где-нибудь. А именно здесь. И именно сейчас можно притронуться к тому сокровенному, к тому чистому и прекрасному, что подарила жизнь…
Да, вы когда-то были не вдвоем. Да, вас когда-то было не двое. Но сейчас, в этот полумрак, этой ночью вы – вместе. Вы – рядом. И погасший свет в окне скажет о многом не кому-то, а только вам. Вам двоим.
И не важно, что ночь закончится так же внезапно, как и началась. Что вещи, которые были так важны буквально вчера, сегодня – утром – стали менее значительны в жизни. Ведь кино, состоящее из прошлого, закончилось. Начался мультик, в котором главные герои плачут. От счастья. От непонимания. От растерянности. От того, что только начало развиваться в сердце. И это «что-то» возникло не вчера, не сегодня. Оно возникло ночью, когда вы смотрели друг другу в глаза, когда вспоминали, каково это – быть кому-то нужным.
- Я даже не знаю, где ты и кем работаешь, – с такими словами Анна передала своему гостю утренний завтрак, даже не заметив, что он чем-то озабочен.
- Я?
- Да, ты, - она весело щелкнула по его носику, - Ты-то обо мне, наверное, уже все узнал… Из чека, соответственно.
- А, ты имеешь в виду тот факт, что работаешь в компании «Эскада»? Нет, не знаю, - немного задумчиво сказал Антон и продолжил поглощать завтрак.
- Ах ты несносный! – она шутя кинула в него булочкой, - Я ведь серьезно! Так как, кем же ты работаешь? Дай угадаю, - пухленькие губы призывно надулись, а взгляд начал оглядывать собеседника с ног до головы, - Судя по костюму, ты явно не слесарь. Наверное, менеджер в какой-нибудь большой компании.
- И обо всем этом тебе сказал костюм от «Gucci»? Ну, а неужели я не могу быть директором небольшой, но очень прибыльной организации, занимающейся продажей женского белья? – булочка вернулась обратно, что повлекло за собой целый ряд последствий, включая нечаянно вылитую чашку кофе на брюки.
- Ой! – только и смогла сказать Аня, с улыбкой глядя на незадачливого ухажера, бесполезно пытающегося вытереть пятно полотенцем.
- И как по-твоему, моя милая чертовка, я теперь должен ехать в офис? Да меня же директор немедленно выгонит!
- Ладно. Все будет хорошо. Тем более, ты сам сказал, что пришел в этот подъезд за вещами, так как жил здесь раньше. Вот и пойдем к тебе, переоденешься, после чего я подкину тебя до работы. Ты ведь на такси, верно? Сейчас я только переоденусь… - девушка в припрыжку побежала в спальню, продолжая разговаривать, - Слушай, ты извини меня, пожалуйста, за машину. Я правда не хотела. Просто вчера был какой-то сумасшедший день, нервотрепка… Сущий ад, понимаешь?..
Но в ответ была тишина.
- Антон? – на ходу застегиваясь, она зашла на кухню, где, вместо обретенного счастья на столе лежал чек на пять тысяч долларов, а рядом – деньги. Новые. Свеженапечатанные купюры, общая стоимость которых превышала чековую почти в два раза.
***
***
Мы придумываем свои идеалы сами.
Как-то сгоряча, несерьезно, слишком молниеносно собираем образы несуществующих героев, мечтаем о счастье. О том, что случалось когда-то и с кем-то; причем, последнего может быть очень много. И все они будут разные. И не существующие. Мы просто приписываем качества людям, ожидая от них усовершенствования различных мыслей и желаний, не понимая, что такого никогда не будет.
Люди остаются людьми вне зависимости от наших снов и видений. Для них не важно, чьи ночные объятья остались в памяти. Им не важно, каких действий вы ожидаете.
Не важно, что те 11 часов 47 минут сохранятся в той части души, которая отвечает не за разрешения, а за запреты.
Она запрещает думать, любить, мечтать. Даже если тот, кто повинен в смерти чего-то хрупкого, только что рождающегося когда-нибудь встретиться вновь.
Важно понять, что обиды – их прощение возможно, но не буквально. Они слишком реальны, чтобы о них забывать.
А если все еще хочется жить, то последующие 24 часа изо дня в день нужно проводить так, словно ничего не было. Иначе боль раздавит своими осколками все то хорошее, что когда-то случалось, что когда-то было действительно важным.
- Анна? – голос секретарши Олеси, как всегда, прозвучал неожиданно резко, словно произошел взрыв вулкана, последствия которого предугадать невозможно. – Представители мебельной фабрики «8 марта» вместе с Владимиром ждут в конференц-зале. У тебя все готово?
Готово ли? Впрочем, возможно, и да. Жизнь постепенно разложилась по полочкам, словно только что перевезенные вещи. А аромат, окружающий все вокруг, навевает что-то новое, более легкое и прекрасное. То, на что надеяться нельзя. Ведь самое хорошее, неожиданно-прекрасное заканчивается. Остается в памяти стопкой зеленых бумажек и белой – слегка помятой – салфеткой с благодарностью за все.
Хочется провести рукой по волосам, окунуться в их тяжелю массу… Но кудряшек больше нет. Остались под тонной струйкой воды, смывающей остатки ранее прекрасного, светлого, но ошибочного. Хотя, кто – положа руку на сердце – может сказать, что не совершал ошибок? Даже младенец сожалеет о том, что испортил любимое мамино платье… Что же тогда говорить о человеке, у которого в жизни нет ничего прекрасного? Который последние 48 часов только и занимался тем, что разбирал свою жизнь по полочкам, по разным документам и банковским счетам?
- Добрый день, джентельмены, - автоматически произнесла Анна, заходя в кабинет и обращая свой взор на присутствующих.
Иногда, находясь в большом помещении, думаешь, что мира больше нет. Он соткан из лоскутков лжи и фальши. А человек, которого ты – в течении 11 часов 47 минут – считала лучшим, идеальным и вечным, которому ты – столько времени – пыталась найти хоть какие-то объяснения, оказывается ни кем иным, как… ничем?
Словно сон, перед глазами проходит идеальное сочетание цветов и красок, воды и пламени (кажется, что-то подобное было у Пушкина?). И вот – прямо напротив вас стоит не кто-нибудь, а… Антон? Нет-нет, это не он. Вернее, он, да вот только не Антон.
- Позволь представить тебе президента мебельной фабрики «8 марта» Кравченко Михаила и его верного помощника, вице-президента Шамиля Искандярова, - голос Байгильдина доносился как бы издалека, из непроходимой невесомости, - А это, дорогие гости, один из главных людей в нашей компании (после меня, конечно), моя правая рука и, возможно, будущий вице-президент, а пока что главный помощник президента компании «Эскада» Анна Смолецкая.
Пожатие рук, таких горячих, теплых, когда-то дорогих и почти любимых. Такие руки забыть невозможно. Их прикосновение остается в памяти надолго, если не навсегда. Когда их видишь – хочется прикоснуться, когда прикасаешься – хочется умереть. От страсти. От счастья. От того, что могло бы быть твоим.
Эти глаза… Они дарят четкое напоминание о жизни, о том, что могло бы быть. О том прекрасном, что уже случалось, но оказалось потерянным. Сожаления? Да, возможно. Нет, обязательно. Хотелось ли исправиться? Да. Но зачем, если все происходящее – ложь, фикция чего-то хорошего, долгого и вечного. Того одинокого, что более не прощается. Даже если сердце разрывается при мысли о том, что эти глаза принадлежат ей. Девушке, которая могла бы стать твоей.
- Для начала давайте обсудим моменты, которые необходимо отметить в договоре. Во-первых, это, конечно, те обязательства, которые…
Неужели эти – слегка полные – алые губы могут быть такими серьезными? А ведь совсем недавно, всего лишь 64 часа и 38 минут назад, были рядом и их трепет отдавался в сердце сотней тысяч мелких – но красивых ударов…
А глаза? Ведь буквально несколько секунд назад они были… были добрыми, чистыми, словно летнее небо. В них жила душа. Да, душа. Именно она сверкала своими яркими красками и соцветиями. Неужели то, что начиналось со лжи, так и останется, как «два по одному» (кажется, немного потянуло на лирику; извините). Все было случайностью с самого первого раза, с самых первых минут бесконечного спора и разбитой машины. Тогда зачем?
- Мы согласны со всем, что вы предлагаете. Но хотелось бы внести некоторые ясности в пункт 3 части 4, о которой было сказано две минуты назад. Основные изменения, конечно, связаны с теми моментами, которые обязуется выполнить наша компания…
«Обязуется выполнить»… Хм, такие словосочетания, зачастую, произносит нерадивый жених у алтаря. Или палач перед казнью невиновного. Но ведь человек действительно невиновен. А если и виновен, то, интересно, в чем? В том, что его руки слишком мужественны, а ночь была слишком прекрасна? Это не повод. Грешить можно научить, но не позволять своим грехам становиться чужими. Они не должны распространяться на тех, кого видишь впервые. А человек, сидящий напротив, тебе совершенно незнаком. У него даже имя другое. И принадлежит оно не тому, кто мог бы быть твоим. Прости.
- Вот, в принципе, и все. А теперь приглашаю вас на чашечку кофе в мой кабинет, пока Анна подготовит все необходимые документы для подписи.
Владимир на удивление спокоен. Да и что ему волноваться. Это ведь не у него только что украли мечту о возможном исправлении ошибок. Он знает толк в бизнесе, в своих ненаглядных детях, но никак не в твоем сердце. Последнее останется для него извечной тайной, головоломкой, решать которую незачем, да и некогда.
- Документы будут готовы через полчаса. Попрошу Олесю приготовить кофе, - взгляд на часы, - До свидания, господа. Было очень приятно находиться в вашем обществе, но мне уже пора.
Холод когда-то небесно-голубых глаз становится больше. С ним не может соперничать даже сорокаградусный мороз, останавливающий всю работу, движение и жизнь. Вот только время бежит слишком быстро. Вы знакомы более 66 часов, а кажется, что уже вечность пожимаете друг другу руки, теряетесь в поисках помощи…
Просто иногда мы перестаем ждать счастья и стыдливо прячемся за занавесками лжи и безразличия.
- Нет, мама, я хорошо себя чувствую. Чем питаюсь? В данный момент готовлю картошку по-французски… да… да… именно так, как ты учила…
Иногда ложь необходима. Она просто является благом для человека, которого обманываешь. Ведь не скажешь же ты родной матери, которая счастлива только тогда, когда счастлива ты, которая плачет, если в глазах дочери появилось хоть немного воды, которая слепа, когда дело касается ее любимого дитя… Не скажешь же ты ей о том, что любимый (а таким ли он был?) муж ушел к девушке с огромными глазами? Что дело о разводе и разделе имущества, возможно, затянется на долго, так как он желает оспорить брачный договор? И, что самое главное в данный момент, ее дочь испытала самые светлые чувства за какие-то 11 часов 47 минут, но потеряла за умноженное в шесть раз время? И что сейчас она сидит на самом лучшем диване, поедает килограммами ванильно-клубничное мороженое, слушает тишину и думает о времени? Это лишне. Об этом можно умолчать. Ненадолго. До окончательного решения проблем.
- А как вы с папой? Хорошо? Что говорят врачи?... Что? Прости, я отвлеклась – в дверь позвонили, и…
Время заставляет терять себя. Окунаться в бесконечную свежесть темных переулков и громких звонков. А ведь это так нелегко – признавать, что был когда-то не прав. Извиняться за то, чего не понимаешь. Во что не веришь. Но что удалось узнать. За короткое время. За несколько быстротекущих секунд, когда в дверном глазке появляется тень, но сама дверь до сих пор закрыта. Когда сердце ожидает бури эмоций, километры шторма, а в ответ получает тишину, разрываемую легкими удаляющимися шагами…
- Мамочка, подожди, пожалуйста, пару секунд… Ладно, хорошо, я передам привет Александру… да, и спрошу его, почему у нас до сих пор нет детей… все, пока, целую... Я тоже тебя.
А иногда можно постепенно отходить от двери, понимая, что она никогда не откроется. И не важно, что у тебя имеется ключ, - ведь ты никогда больше им не воспользуешься.
Потерянного, случайно обретенного, счастья не вернешь. Особенно, когда все испортил сам.
- Вот, держи. Это все вещи, которые ты здесь оставил.
Откуда ей все известно? Глупо так смотреть на человека, специализирующегося на контрактах, особенно на их составлении. От таких людей не ускользает ни одна буква, ни малейший пробел или лишняя запятая. Эти люди помнят все, каждую незначительную мелочь, каждый пункт. И не только в договорах, но и в жизни.
И не нужно удивляться, когда вместо приглашения слышите:
- Да, чуть не забыла. Скидку на квартиру делать было не обязательно, хоть и приятно. Чемоданы никто не трогал, можешь проверить.
- Аня, я…
- И еще. Отдай, пожалуйста, оставшийся у тебя дубликат ключей. Я думаю, он тебе больше не понадобится.
Если верить кино, в такие моменты обязательно должна зазвучать музыка. Какая-нибудь несерьезная, направляющая героев на нужный лад.
Вот только в жизни этих мелодий нет. Они застряли где-то между эпох, между глыбами льда, зарослями зеленой травы и той близостью, которая была возможна на перекрестке двух планет, двух сердец и рук, которые…
Их невозможно забыть. Тавтология? Верно. Но где найти слова, чтобы описать то, что могло бы быть твоим? Как рассказать о прикосновениях того прекрасного, того нежно-грубого, что может исходить только от настоящего мужчины? Вот только жаль, что он принадлежит не тебе.
И только позже, когда все слова будут забыты, заперты в дальний ящик, а мысли отключены – только тогда появится музыка. Она будет светлой и чистой. Прекрасной и нежной. Той, появления которой вы ждали каких-то 63 минуты назад. Она должна была зазвучать тогда, когда вы – словно небо и земля – были рядом. А не сейчас, когда тучи разъединяют, а мороз охлаждает сердце.
Вы лежите в разных уголках планеты, в различных квартирах, сворачиваетесь клубочком, словно на улице идет дождь. Вы его чувствуете. Он рядом. Его холодные мокрые струйки стекают по лицу, словно слезы. Они такие мягкие и нежные, что вы боитесь открыть глаза и понять, что все реальное – лишь сон. И капли дождя растают на ладони, как снег, как счастье, удержать которое просто невозможно.
Станет холодно. Конечно, ведь на улице зима, а какая-то бредовая часть головного мозга заставила настежь открыть окно. Ветер раздувает все, что попадается на пути. А вы? Вы замерзаете. Словно последние полтора часа находились на Северном Полюсе и гладили белых медведей…
Вот только небо там не такое голубое, а зеленой травы нет и никогда не будет…
- Ты опоздал, – пальцы с идеальным маникюром постукивали по белоснежной поверхности стола.
- Твоя извечная констатация фактов все равно не приводит ни к чему хорошему. И вообще, здравствуй, - Александр Рузский взял меню из рук официанта.
- Я уже все заказала. Можешь не беспокоиться.
- Интересно, когда людям выносят смертный приговор, голос судьи такой же, как у тебя?
- Хватит шутить. Тем более, тебе, как прокурору, это известно лучше.
- Так же мне известен тот факт, что ты проиграешь дело. Я не отдам тебе дом, и сделаю все возможное, чтобы брачный договор был признан фальшивым.
- Ты волнуешься. Твои ладони слишком вспотели, а глаза бегают. На заседаниях в суде ты ведешь себя так же? – голос собеседницы оставался бесстрастным.
- Я раньше не замечал, какая ты…
- Строгая?
- Стерва.
Возникнувший рядом со столом официант ненадолго расслабил возникшую обстановку.
- Я хочу познакомиться с ней.
- Зачем?
Молчание.
- Я задал тебе вопрос – зачем?
Молчание.
Резкий удар о стол гулким звуком разнесся по помещению, заставляя посетителей поднять головы от своих блюд.
- Ты, как всегда эмоционален. Александр, пойми, нужно жить проще. И понимать все слова так, как их произносят. Мне не нужен дом. Мне не нужны деньги. Все это, как ты знаешь, имеется в достатке.
- Тогда что?
- Я хочу посмотреть на девушку, которая смогла осчастливить тебя на столько, чтобы забыть те семь лет, которые мы прожили вместе и…
- Пожалуйста, не начинай…
- … И из-за которой тебе придется покинуть страну.
Иногда кажется, что слова бывают не просто жестокими. Они бывают настолько сильными, что, словно камни, падают в душу человека, разбивая жизнь на кусочки.
- Пункт 4 части 3 брачного договора. Тебе, как адвокату переросшему до прокурора и сделавшему свою карьеру на бракоразводных процессах, следует повнимательнее читать документы, которые подписываешь.
Тишина.
- Стерва.
И все. Как, оказывается, все просто. Год ухаживаний, семь лет счастливого брака, сто восемьдесят секунд на потерю последнего и двадцать одна минута, чтобы восстановить душевное равновесие за счет морального убийства человека.
- Я бы, конечно, поспорил на этот счет.
А иногда разбить это самое равновесие может звук голоса. Легкое прикосновение мужских рук и зелень весенней травы.
- Ты явно сильно задела этого человека, раз он вылетел из ресторана с такой скоростью, - улыбка мужчины, садящегося за стол, могла бы растопить любой лед, любой камень. Но не сердце, которое затронула ложь.
Михаил подозвал официанта, быстро освободившего стол от лишней посуды, принявшего заказ и удалившегося так же незаметно, как и подошел.
- Я хочу объясниться. Ты можешь меня выслушать?
Но девушка молча продолжала свой обед, не обращая внимания на собеседника. Казалось, что она холодна, словно айсберг – движения были четкими, верными, правильными; черты лица – словно высечены из камня, слишком великолепны.
- Ладно, можешь не говорить со мной. Хотя бы посмотри.
Тишина.
- Пойми, я не могу разговаривать со стеной! Мне нужно тебе…
Некоторые желания понятны без слов. В абсолютной тишине. Не важно – горит свет или кромешная тьма. Не важно, есть ли кто-нибудь рядом.
Чувствовать можно так сильно, так трепетно-нежно, что даже удары сердца кажутся слишком громкими, слишком сильными, слишком…
Отношения людей складываются не годами, их нельзя исчислять данными отрезками. Они возникают внезапно, словно порыв ветра, сорвавший только что выросший листок. Такое нельзя убить. Нельзя исправить. Это появляется только в те секунды, когда не хочется думать, не хочется соображать. И даже мечта прекращает свое существование, дабы не испортить мгновения, выпавшие на жизненный путь людей.
Двух людей, которые оказались заперты в собственной лжи и обмане. Они запутались настолько, что боятся открыть глаза, - а вдруг все происходящее – сон? Телефонный разговор, которого никогда не было? Цитата из еще ненаписанной книги, страницы которой уже разлетаются по свету?
Это те секунды, когда разрешено все. Когда запретов не существует. Когда все двери открыты. А морозы превращаются в мягкий белоснежный снегопад.
Чувства обостряются на столько, что хочется кричать, рвать вещи и… прикасаться. Осторожно. Еле-касаясь разгоряченной кожи. Нежно гладить изгибы тела, вырисовывая их линию и, как бы «между прочим», называть это «своим».
И не нужно думать, что этого нет. Что страница когда-то ненаписанной книги помята и изорвана. Ведь уставшие огни ночного города светят только для двоих. Для мужчины и женщины, чьи желания внезапно соединились во что-то вечное и нереальное.
Остановиться уже невозможно. Чувства слишком накалены, в глазах слишком много страсти, губы слишком…
Боже, к таким губам хочется прикасаться постоянно. Они настолько неповторимы, их вкус настолько сладок и нежен, они… Хочется провести по ним кончиком языка, чтобы очертить их идеальную линию и осознать, что теперь они принадлежат тебе. И душа человека, владельца этих прекрасных губ, тоже принадлежит тебе.
И не важно, что вы не рядом.
И не важно, что все это было днем. Семнадцать часов и тридцать две минуты назад.
А сейчас – утром – сидя на пустой кровати ты держишь в руках белый конверт.
И холодно не потому, что на улице зима, а твое окно по-прежнему открыто.
Просто ее рядом больше нет.
От исполнения желаний остался лишь чек на десять тысяч долларов, мятая салфетка с написанной когда-то твоей рукой благодарностью и белый листок с четкой подписью: «Анна Смолецкая».
***
***
***
Время умеет считать.
И делает это постоянно. Даже тогда, когда ты просто спишь или читаешь книгу.
Даже тогда, когда думаешь о ком-то. Или и чем-то.
О чем-то чистом и прекрасном, что произошло 56 часов назад. А сегодня, в этот светлый субботний вечер, когда, наконец-то, погода пошла на потепление, а снег падает на землю белыми пушистыми хлопьями, - твоей душой правит одиночество. Оно распространяется по всему телу миллиардом осколков и сотней тысяч недоразумений, исправить которые уже кажется невозможным.
Создается впечатление, будто жизнь смеется, издевается не только над выдержкой и логикой, но и над душой. Над той ее частью, которая отвечает за существование доброго, чистого и вечного. И ты давишься осколками исчезающего счастья, которое по времени заняло какую-то неделю, какие то сто пятьдесят два часа и никому не нужные двадцать девять минут…
Казалось, все очень просто – встретились, расстались – но ведь это не кино, понимаете? Только в фильмах герои не считают время, только на этих – сотни раз записанных и перекопированных – пленках существует бесконечное счастье, нереальная любовь и то, чего другие не замечают. Секунды.
Но только двоим их число может о чем-то сказать – 548940.
Влюбленные действительно не замечают времени, которое было проведено вместе. Им и правда совсем наплевать на то, сколько драгоценных минут было потеряно или обретено.
А если существуют в мире двое – совершенно разных, но идентично одиноких людей, для которых подсчет секунд – единственная память, единственная ниточка на пути к счастью? И цифра, которая ни о чем не скажет постороннему – влюбленному – человеку, этим двум людям покажет дикое соединение страсти, отчаяния, гнева и одиночества.
Просто любви у них нет.
Только близость.
- Шамиль, ты подготовил отчеты по общему распространению продукции за последние две недели?
Кравченко всегда отличался трудоголизмом, но за последние несколько недель даже друзья стали замечать его слишком выраженную серьезность и тягу к работе:
- Миша, я, конечно, понимаю, что сейчас разгар дня, множество дел, но ведь так нельзя! – вице-президент мебельной фабрики «8 марта» подошел к бару и налил два бокала виски, протянув один собеседнику.
- Ты же знаешь, что я не пью на работе, - не отрываясь от бумаг пробурчал последний.
- А я бы, на твоем месте, давно уже запил. Дружище, так нельзя! Ну подумаешь, какая-то дама! Ну и плюнь на нее! И, в конце-то концов, иногда нужно и развлекаться!
- И у тебя, мой дорогой друг Шамиль, как всегда, есть несколько предложений. Я правильно тебя понял? – левая бровь Михаила вопросительно приподнялась. Но, не дожидаясь ответа, он резко поднялся из-за стола и подошел к окну, - Знаешь, в последнюю нашу встречу тоже шел снег. А она стояла рядом – такая добрая, светлая и прекрасная… Я даже не помню, как мы оказались рядом. А сейчас, спустя 338 часов, мне не хватает человека, которого я сам же и обманул…
Иногда нам кажется, что все потеряно. И даже дни перестают существовать, они превращаются в одну бледно-серую полосу рабочих буден, становятся блеклым отражением страхов. А ведь под последним может скрываться все что угодно: боязнь высоты, воды, одиночества, пустоты… И мы теряемся во всем этом безнадежье, закрываемся от всего мира долгой и нескончаемой работой, занятостью лишь для того, чтобы справиться с еще одним (подсознательным) страхом – быть с кем-то.
- Позвони ей. Вы деловые партнеры. Она не может отказаться от разговора. Как раз и узнаешь все необходимое по-поводу продаж.
Как часто советы друзей кажутся невыполнимыми. В голове неожиданно возникает куча оправданий и предположений, почему этого делать не стоит: «зачем?», «ни к чему», «много работы», «а надо ли?» и…
- Шамиль, тебе не кажется, что ты уже слишком долго отсутствуешь на рабочем месте? Через полтора часа совет директоров, а я все еще не видел твоих отчетов.
И вот, когда двери закрыты, а мы сами остаемся наедине со всеми своими страхами, время продолжает неумолимо наступать на пятки, напоминая нашему безумному мозгу, что необходимо действовать, необходимо обеими руками тянуться к своему счастью.
А что же делаем мы? Ходим по замкнутому пространству, словно кукла-марионетка по тоненькой ниточке. Кажется, у одного поэта даже было такое стихотворение: «По маленькой ниточке кукла шагала, Она в свои руки любовь собирала; А ветер играл ее волосами; Эта кукла в мечтах, эта кукла не с нами…». И ведь действительно – рядом с нами этой куклы нет, и вся любовь, все те чувства, что были так заботливо ею собраны – они не достаются нам, не распространяются на нашу жизнь. А почему? Да потому что мы бываем слишком слабы, сами развиваем в себе страх отказа, потери надежды – в итоге – возможного счастья.
- Олеся, я знаю, что мне его не хватает. Но как быть, если все так сложно? Так холодно. Особенно, когда его нет рядом…
- Пойми, ты могла все исправить. В тот вечер, сама ведь говорила…
- Да, но…
- Аня, послушай, нет ничего случайного, нет ничего, что делается «просто так». Каждый человек, появившийся в твоей жизни обязан сыграть отведенную ему роль, словно актер главный в жизни спектакль.
И – О, Боже! – мы начинаем чувствовать себя эдакими закадычными игроками, перед которыми нет преград, на пути у которых есть только маленькая и ничего не значащая вещь – расстояние.
Но, люди, мы ведь живем в век наилучших информационных технологий! В наше время не пишут мелом или краской на асфальте, даже стихи кажутся плагиатом, украденным творчеством какого-то забытого поэта; мы не поем под окнами серенады, не встаем на одно колено. Мы просто набираемся мужества, чтобы…
- «Эскада». Олеся Луц. Здравствуйте.
- Соедините, пожалуйста, со Смолецкой.
- Как вас представить?
- Президент фабрики мебели «8 марта» Михаил Кравченко.
- Секундочку…
И кажется, что эта секунда длится вечно. Нескончаемая, долгая тишина, заставляющая перебрать в голове сотни тысяч мыслей, обдумать новый план действий, сообразить, что сказать-то нечего! Так как вопросы, ответы на которые так необходимо получить, нельзя задавать по телефону. Это нужно сделать лично – посмотреть в глаза, почувствовать дыхание, запах тела…
Но номер набран.
- Добрый день, Михаил.
- Здравствуйте, Анна.
С чего начать разговор – не знает никто. Может, рассказать о тех 573020 секундах, которые были проведены не вместе? Или о тех трехсот тридцати восьми часах, когда хотелось услышать знакомый голос, увидеть – хотя бы издалека – знакомые изгибы? Извинится за то, что давно уже простили? Напомнить о делах и понять, что они не являются настолько важными, чтобы помнить о них? Предложить где-нибудь встретиться или одновременно сказать:
- Не вдвоем.
И без точек. Вернее, без того безумного многоточия, констатирующего факт недосказанности, недопонятости и бесконечной бесконечности.
А ведь так хочется сказать:
- На улице снег.
- Ты тоже помнишь?
Кажется, что все это – глупость, пустая болтовня ничем не занятых людей. Но именно этот разговор может является одним из самых главных в жизни людей. Тех двоих, которые с некоторых пор устали быть порознь, устали наслаждаться жизнью, когда рядом кого-то нет.
- Я…
- Знаю. Я тоже.
Все понятно без слов. Без тех бездушных фраз, которые ничего не значат. Вы читаете мысли друг друга, зная наперед, что будет сказано собеседником. Вы держите телефонную трубку так, словно это – рука дорогого сердцу человека. Вы молчите, желая, чтобы он был рядом.
Забываются все те пустые словосочетания, услышанные когда-то по телевизору и написанные каким-то бездушным сорванцом.
Вам кажется, что вы молоды. Вы счастливы. Никто не сможет разрушить эти семь минут. Ведь вас теперь, вроде бы, двое. Ведь вы, вроде бы, вместе…
- Милый, здравствуй!
И в трубке слышен легкий поцелуй. На том конце провода – уже двое. Те, кто, возможно…
- Ты так быстро ушел сегодня утром, что я не успела напомнить об ужине с моими родителями.
- Мелисса, я занят.
Хочется провалиться сквозь землю, забыть о своем существовании, о том, что когда-то ваша душа была рождена для чего-то хорошего. Вот только этого «хорошего» нет. И последние пятьсот тридцать часов сорок семь минут вы причиняете боль близкому человеку своей ложью.
- Простите.
И чего же вы ждете? Бурного смеха? Громких аплодисментов? Или слов:
- Мне сказали, у вас ко мне деловой разговор. Я слушаю.
И вы помните этот голос. Им так часто разговаривают чужие люди. Это уже не язык чувств, души, это речь хуже слов прокурора. Это… своеобразное «пока», напоминание о том, что вы снова одни.
Не вдвоем.
- Мелисса, что ты здесь делаешь?
- Зайка, я же сказала – напомнить тебе о вечернем ужине, - и будущая Кравченко, а пока что еще Шветкова, обижено надула губки. – Ты сердишься, да?
Грозный взгляд любимого говорил сам за себя:
- Дорогая, сколько раз объяснять, что я работаю. И моя работа состоит из постоянных переговоров, большая половина которых происходит по телефону.
И снова ложь.
Как часто мы – пытаясь уберечь кого-то и спасти тем самым себя – начинаем строить воздушные замки в головах рядом стоящих людей. Мы морочим голову всем – даже себе. Ведь для того, чтобы в эту самую ложь поверили, мы сами должны осознать реальность ее существования. А, когда наши чувства обострены на все 150%, когда даже время не может заставить забыть, - тогда ложь просто необходима. Для полноценности, для реализации и вдохновения.
- Ладно, не расстраивайся. Ты уже пообедала? Я, лично, нет. Как тебе – ленч в лучшем французском ресторане?
И что в ответ? Какая реакция окружающих на недавно так ловко сотканную паутину лжи? Радостная улыбка, счастливый смех и – как же нельзя было об этом догадаться – аплодисменты! Неужели кто-то еще верит в существование чистого и прекрасного, не замечая всех тех злобных пауков, подкрадывающихся из-за угла и плетущих свою бесценную пожизненную паутину обмана?
Нет.
Просто им кажется, что так будет лучше – думать, что ничего важного не происходит. А человек, в которого они влюблены до глубины души, просто переживает из-за проблем на работе, и все. Ничего личного. Ничего важного и «сверхурочного».
Просто людям положено иногда мечтать. И не имеет значения, что все психологи в один голос утверждают обратное, так как это разрушает внутреннюю систему мира и человек попадает в нереальное видение жизни.
Но кто сможет сознаться во всех тонкостях своей мечты? Те, кто любит?
- Знаешь, сегодня ночью я так мечтала о встрече с тобой! Даже придумала, как все это будет происходить, вот послушай…
И мы, как завзятые циники и лжецы, слушаем. Иногда немного подправляем мечту собеседника, добавляя некоторые факты и подробности. И не желаем признаваться, что все это – не правда. И даже улица, по которой вы идете вместе, по-детски держась за руки – миф, игра воображения, не больше.
А все из-за чего? Мы, опять-таки, боимся. Боимся просто подумать о том, что хотим другого.
- Пойми, Олесь, все правильно. И почему я могла подумать, что он одинок? Мужчины ведь часто ходят налево. Вспомнить, хотя бы, моего мужа...
- Анют, ты не расстраивайся.
Нежное дружеское похлопывание по руке. Непонимание.
Ведь только душа осознает тот факт, что снег за окном когда-нибудь прекратиться. Уличные фонари погаснут. А время, которое было проведено вместе, останется в памяти секундами разговора, остатками прикосновений.
И холодно не из-за погоды, а из-за того, что телефон молчит. Дверь закрыта. В окне выключен свет. И чувства просто закончились. Так быстро, потому что их не было. Чувства – это когда люди любят…
- Ты даже не представляешь, как сильно мне тебя сегодня не хватало! Я так люблю, когда ты рядом…
… когда дарят мелкие безделушки…
- Я тут тебе такой подарок приготовила – ручку с твоим именем! Смотри – на ней написано золотыми буквами, что она «принадлежит самому лучшему человеку – Кравченко Михаилу»! Правда ведь, красиво?
… когда не понимают, почему любимый человек грустит –
- Ты даже не улыбнешься? Мишель, мы же в одной из частей Франции, здесь принято улыбаться! А давай закажем самый-самый сладкий французский торт, съедим его и наплюем на то, что я могу от него тааааааааак потолстеть, что мама родная не узнает? Официант!..
А ведь все это должно быть слагаемым счастья. Большого и вечного. Долгого и молчаливого.
Просто мы ищем не то и не там. Находясь в поиске любви, не замечаем, что она сидит рядом. А почему? Потому что любовь – не вечна. Любовь проходит. Она нереальна, так как не состоит из сотни зарядных элементов. По ней нельзя скучать, так как она не запоминается, не остается в памяти яркими человеческими воспоминаниями.
И тогда мы ждем, что на улице снова пойдет снег. Что белоснежные хлопья будут ложиться на лицо, плечи, руки, тело нежными прикосновениями. До боли знакомыми. До изнеможения чувственными.
Да, мы чувствуем. Прикосновение, ласку, взгляд человека. Даже если его рядом нет. Мы вспоминаем цвет глаз, изгибы тела, вкус губ… Мы вспоминаем звонкий смех, разговоры без слов и мысли, которые знаем, как свои собственные.
Мы вспоминаем время, семьсот три часа и сорок минут, со дня знакомства. Мы вспоминаем секунды – 2532240 – и понимаем, что это лучшее время, которое было прожито нами.
Вот только жаль, что мы не в кино, где огни города всегда горят, а свет в окне гаснет лишь тогда, когда два любящих сердца вместе.
Просто любви, которую мы ищем для остепенения, для создания семейного очага и чувства совершенности, - ее нет.
Есть близость.
И поэтому мы с твердой уверенностью выбираем первое, дабы так надо.
Так правильно.
Так должно быть.
***
***
***
***
Все проходит.
И даже душа не сможет принять новое количество бурь и эмоций, которые пророчит нам Судьба. А та глупая жажда приключений, стремление к обретению новых чувств просто исчезают. Испаряются, словно капли воды под палящим солнцем.
А чем же занимаемся мы в это время? Плачем, рвем на себе волосы, ожидая «добрых перемен»? Нет.
Мы живем.
Просто живем.
Радуемся каждому закату и рассвету, малейшему потеплению погоды, наименьшей затраты времени в пробках, удачных сделкам, новым приобретениям и снова жизни! А тот ее период, который когда-то существовал в памяти, как «самые счастливые 703 часа 40 минут», стирается. Да, именно так и происходит. Словно незадачливый ребенок сделал ошибку в школьной тетрадке и, решительно взяв в руки ластик, пытается ее исправить. Становится не важно, что мы давно не дети, а на смену ластикам пришли новомодные «устранители ошибок». Ведь дело не в этом, правда?
Дело в том, что мы просто живем.
- Да, все необходимые документы были отправлены сегодня утром по электронной почте… Да, посмотрите еще раз, пожалуйста, - интересно, в какой период времени в коллекции бизнес-аксессуаров появился мобильный телефон? – Все в порядке?.. Тогда мы ждем подписанный договор… да… И еще, не забывайте, что завтра вы приглашены на наш юбилей… Хорошо, будем рады вас видеть… До свидания, - невольно хочется еще раз посмотреть на закрытую крышку любимой «Nokia», дабы убедиться в том, что разговор закончен, - Ой, Олеся! Ты подготовила финансовые отчеты по прошедшей декаде?
- Да, там…
А мы, как всегда, не дослушав, продолжаем давать указания на ходу (такая уж у нас, людей, кровь, видимо!):
- Кроме того, мне нужен полный список наших постоянных клиентов. Свяжись с PR-отделом, пусть зайдут через пять минут, у меня есть небольшие поправки к проведению вечера...
- Анна, там…
- Так же не забудь проверить, всем ли доставлены приглашения, - мы опять не слышим людей, словно считаем их слова никчемными, ненужными и ни к чему не обязывающими, - Проверь всю пришедшую корреспонденцию за последнюю неделю, почему-то ко мне в руки так и не попали плановые отчеты из Стокгольма, - перебирая бумаги, которые были подсунуты во время движения, наше внимание (о, чудо!) переводится на тех, с кем, собственно, и ведется беседа, - А это – что? – конверт уже распечатан, строки бегут перед глазами, словно лента плохо написанного вестерна, - Олеся, это что?
- То, о чем я пытаюсь тебе рассказать уже семь минут и, - взгляд помощника переводится на часы, - 54 секунды.
- Сколько лет мы сотрудничаем с данной компанией?
- Семь с половиной.
- И кто до сегодняшнего дня с ней работал?
- Колокольников.
- Ко мне в кабинет. Немедленно, - и последнее, уже садясь за стол, - И, пожалуйста, Олесечка, попроси кого-нибудь приготовить кофе. Крепкий. Со сливками. Без сахара. Ладно? А потом сразу ко мне. У нас еще много дел.
Действительно, дел очень и очень много.
Вот только дверь еще не закрыта.
- Да, Ань, звонил твой бывший муж.
- И что ему нужно на этот раз? Поездка для его любимой в Японию?
- Нет. Утверждает, что они расстались. Просит вернуться. Я его, конечно, спросила, в какой раз эта знойная красавица ушла к другому, но он проигнорировал мои слова.
- Свяжись с юристом, объясни суть дела, пусть разбирается. У меня и без того дел много. У тебя все?
Положительный ответ. Закрытые двери. Из открытого окна светит яркое весеннее солнце.
Только вот почему-то холодно, словно чего-то не хватает; словно что-то ждет совсем рядом, за соседним углом, за этой – так спокойно – закрытой дверью. И это не секретарша средних лет, не кипы папок и отчетов. Нет.
Протягиваем руку к свету, и его тепло ложится на ладонь так ласково и нежно, трепетно-наивно, что хочется отбросить все дела, окунуться в этот мир невероятных ощущений, насладиться той близостью, память о которой стерлась когда-то давно.
Когда-то давно было что-то. Был кто-то. Вот только лиц уже нет. На месте памяти осталась пустота. Щемящая. Давящая. Она угнетает, заставляет дрожать и…
- Анна, тебе холодно?
- Что? Да, что-то прохладно стало. Наверное, будут дожди… Колокольников уже здесь?
- Да, ожидает в приемной. Пригласить?
Твердый кивок головы. Расстояние от окна к столу, - и все готово.
Жизнь не стоит на месте. И работа тоже. И не важно, что у человека, сидящего напротив, семья и двое детей; что он – единственный кормилец; плюс ко всему расплачивается с кредитами (дочка пошла в первый класс, нужно было срочно покупать компьютер!).
Все равно.
Ведь это не меняет дела.
- На сколько мне известно, за последние семь лет вашей трудовой деятельности в нашей компании, каких-либо погрешностей замечено не было. Что же произошло сейчас?
- Анна Андреевна, понимаете, я…
- Про вашу семью мне известно уже больше, чем про свою собственную. Поймите, Колокольников, семейные проблемы сотрудников беспокоят меня меньше всего. Я бы, конечно, могла обсудить их с вами как-нибудь за чашечкой кофе, даже помочь в их решении. Но вы переступили границу. В вашей голове смешались работа и дом. Заметьте, на первом месте – работа, а уже потом семья.
- Анна Андреевна…
- За все время моей деятельности, еще ни одна организация не уведомляла о расторжении договора «в связи с убытками, являющимися последствием плохо организованной работы со стороны компании «Эскада». Данная ситуация – первая. Единственная. И, надеюсь, последняя. Даже не надеюсь, а уверена. Потому что вы, Колокольников, больше у нас не работаете.
- Анна Андреевна…
- Все. Разговор окончен. Прощайте.
А еще всем нам, как простым смертным людям, постоянно требуется кофеин. В больших дозах. Для чего? Чтобы переживать удары, излишнюю строгость и умиротворение.
- Олеся, свяжись, пожалуйста, с фабрикой мебели «8 марта». Пусть пришлют человека для урегулирования возникших проблем.
Мы строим свою жизнь на диалогах. На пустых фразах и обещаниях, которые никогда не будут произнесены вслух. Они находятся у нас в голове, но теряются в длинных закутках человеческой памяти. Лишь иногда им удается вырваться наружу, найти момент, когда совсем нет времени, когда мысли закрыты для открытия чего-то действительно важного и значимого.
Мы не верим в предсказания. И даже то, что является Великим пророчеством не сможет спасти от нашествия. От наплыва. От того, чего не должно было случаться. От того, что произошло.
Мы собираем по осколкам свою память, словно бумаги, разметавшиеся по комнате при внезапном порыве ветра. Нам кажется, что на них запечатлено что-то эксклюзивное, вечное, качественное. Но ведь последним может быть только кино. Какая-нибудь пустая, бессмысленная романтическая комедия, каждое предложение в которой наполнено шутками, никчемными фразами и идеалами.
Мы строим свою жизнь и весь свой мир именно на них – на идолах. Забывая о том, что обо всех видах последнего уже давно было рассказано древнегреческими философами…
И мы спорим о том, что прошлое не имеет значения, так как забывается, скрывается за толстыми стенами памяти, под огромными словами «осторожно, боль».
Но даже не зная, что это значит, мы рвемся куда-то далеко, в тот мир, где каждый день построен на головной боли, огромном количестве кофеина, телефонных звонках и бесконечных диалогов, которые всегда (интересно, кто открыл данную традицию?) начинаются со слов:
- Здравствуйте.
- Добрый день.
- Кофе?
- Не откажусь.
Люди пожимают руки, всматриваясь друг в друга так, словно когда-то видели. Словно линии их жизней уже где-то пересекались, где-то были замечены.
Вот только чувств никаких.
- Шамиль, давайте начнем с того, ради чего мы встретились. Бизнес. Прибыль. Идеальное сочетание, вам там не кажется? Конечно, с нашей стороны произошли некоторые недоразумения, но ведь они были исправлены, правильно?
Искандяров, сделав большой глоток кофе, внимательно посмотрел на собеседницу. Красивые глаза. Небесно-голубые. Темные, почти черные, волосы собраны в хитроумный завиток, идеально очерченные губы лишь слегка тронуты губной помадой (как же это редко в современном мире!), строгий костюм от «J.Lo» не скрывает, а, наоборот, подчеркивает линии идеальной фигуры.
- Да, это действительно так. Но что вы можете предложить нам теперь, когда – напоминаем – из-за возникшего «недоразумения» мы потеряли около пятидесяти тысяч долларов?
И, как часто бывает, все сводится к деньгам. К тем маленьким бумажкам, которые сначала создают мир, а затем так беспощадно его портят! Люди, словно помешанные, имеют только одну жажду – богатства, накопления. Напоминает времена, когда большая часть населения планеты рвалась на поиски золотых рудников и, соответственно, золота. И где, интересно, находятся эти самые люди (или их потомки) сейчас, после того, как потратили столько времени, сил, энергии и, конечно, нервов ради какого-то маленького бесценного кусочка?
- Сорок три тысячи двести пятьдесят четыре доллара, если быть точнее. И нам с вами прекрасно известно, что данная сумма не является даже одной сотой из той прибыли, которую получила ваша компания благодаря нашему сотрудничеству.
- Верно. Но, все же, напоминаем, что ошибка была. А в договоре четко указано, что…
- Извините, что перебиваю, но мне прекрасно известно, что там написано. Дело ведь не в этом, правда? Ущерб был возмещен, но вы все равно настаиваете на расторжении договора, и это – после семи с половиной лет сотрудничества! Неужели такой большой срок идеальных отношений могут разрушить какие-то цифры?
Или счета из банка, которые срочно нужно оплатить. Или даты, забывать которые нельзя. Или время, которое меняет обычаи, традиции, быт, население, мир… Как же часто нам кажется, что все это – вечно. И даже если завтра случится великое извержение вулкана, погибнет половина населения планеты, нам будет продолжать казаться, что все их религии и жизненные регалии сохранятся. Словно самые стабильные отношения. Самые стабильные чувства.
- Что вы сейчас чувствуете?
- Простите?
- Шамиль, я спрашиваю вас, что вы сейчас чувствуете?
- Сомнение.
- И как часто данное ощущение, данные мысли мешали сосредоточиться, что, в итоге, чаще всего, приводило к поражениям (с вашей стороны, разумеется)? Можете не отвечать. Уверена, что достаточно часто. В данный момент мы с вами находимся на развязке, на той части пути, которая соединяет в себе более десяти вариантов. А именно – двенадцать. Но только один из них верный. Давайте попробуем разобраться во всей возникшей ситуации не с точки зрения меркантильности, а с той, которая отвечает за желания. За чувства. Закройте глаза.
Каждый человек хочет стать лучшим. Не обязательно сейчас, - в любой момент времени. И, закрыв глаза, мы меняемся. Все. Каждый. Больше нет солнца. Больше нет света. Вокруг – пустота. Странная, необъяснимая, та, благодаря которой возможно и даже реально найти выход. И для этого не нужно открывать глаза, не нужно стремиться превзойти кого-либо. Ведь данный момент – лучший. По-своему идеальный для каждого. Наиболее подходящий, вразумительный и объяснимый. Находясь в пустоте, ощупывая руками то, чего быть не может, мы, одновременно, соединяемся с собой, со своим внутренним миром. Мы начинаем осознавать, что холодное вовсе не является холодным, как нас учили родители, а об горячее совершенно невозможно обжечься. Иначе зачем же дети постоянно кричат «теплее», «горячее», «холоднее», играя в простую игру? Чтобы получить новые травмы? А давайте предположим хотя бы на секунду, что травм просто не может быть. Что все происходящее – игра. И ничего боле. Так, всплеск фантазии. Но каждая фантазия наделена своим смыслом, ответственным за жизненный путь. И только в наших руках сделать мечты реальными, наделить их кровью и плотью, разрешить им взлететь так высоко, чтобы не смогла достать ни одна птица, ни один космический аппарат. Ведь только с высоты всего этого полета мы можем – не надевая различных розовых очков – выбрать тот путь, который необходим для создания полноценного, качественного и, конечно же, светлого будущего.
- Теперь откройте глаза и скажите самому себе, какой путь выбрали вы.
- Она была прекрасна.
- Кто? – взгляд Михаила Кравченко оторвался от бумаг.
- Как кто, друг? Президент компании «Эскада», черт побери! Видел бы ты ее – какие глаза, руки, тело. А голос…
- Шамиль, ответь мне, пожалуйста, ты куда ходил: на деловую встречу или свидание? На сколько мне известно, тобою должны были быть проведены переговоры по поводу урегулирования возникших проблем. А ты, вместо этого, рассматривал девочку с модного журнала, давился слюной и считал секунды, когда вы окажетесь наедине в гостиничном номере?
- Фи, Мишель, французский ресторан куда лучше, у них даже есть отдельные кабинки…
- Шамиль!
- Ладно, все, сдаюсь, - Искандяров умоляюще поднял руки к небу и взглянул на собеседника. – Я думаю, нам не стоит отказываться от договора.
- Вы с этой самой «глазастой, рукастой» (и какой там еще?) девушкой так быстро посчитали убытки, возможные затраты, подготовили новые бумаги и уже все подписали. Я правильно понял?
- Во-первых, эта «глазастая и рукастая» является президентом самой большой сети торговых центров и супермаркетов, а – с некоторых пор – и киноцентров не только в России, но и в Европе! Во-вторых, насколько я помню, ты все-таки склонялся к продолжению отношений с данной компанией.
- Если там все делается через постель (а именно так она, судя по всему, тебя и убедила), тоя не уверен, что согласен на дальнейшее сотрудничество.
- Боже мой, какие мы правильные! Неужели женитьба так меняет людей? Насколько я помню, ты тоже был не прочь попрыгать по чужим постелям, дорогой друг, - Искандяров закурил сигарету, - А знаешь, раз ты такого хорошего мнения о нашем деловом партнере, вам нужно встретиться. Мне кажется, что вы идеально подойдете друг другу – оба серьезные, неприступные, упористые и противные.
- Ох, Шамиль, слышала бы тебя Мелисса…
- Еще услышит. И не раз, поверь мне. Так что все решено. Завтра ты идешь на торжественное событие – у них там юбилей организации, что-ли…
- И что же я, по-твоему, должен там делать, просвети?
- Попробовать наладить деловые контакты, Михаил, и, конечно, если получиться, уломать ее на что-то больше…, - и, ловя на лету комок бумаги, добавил, - Может, тогда она согласиться хотя бы поужинать со мной?
Человеческая натура весьма странная, даже, наверное, немного диковатая. Мы ищем воспоминания, подтверждение когда-то забытого, собирая толпу народа, большую из которых и в лицо-то узнать невозможно, не то чтобы произнести имя… Мы давимся холодными закусками, бесконечными бокалами «горячительных» напитков, не осознавая, что все самое горячее, теплое и нежное – рядом. Стоит слегка повернуть голову, перевести свой взгляд чуть-чуть левее и увидеть предел…
А вокруг продолжают сновать малознакомые люди, постоянные рукопожатия, «официальные поцелуи» и светская беседа. Хочется закрыться в каком-нибудь подвальном помещении, где нет ни окон, ни дверей, куда никто не сможет войти. И не важно, что вся эта шумиха, весь этот маскарад – твоих рук дело. Что это в твоей голове родилась умопомрачительная идея собрать огромное количество народа в одной комнате, дабы все чувствовали себя уважаемыми, важными и любимыми.
Фи, какая может быть любовь? Ее просто нет, не может быть. Только бизнес. Чистая прибыль, доход. И все эти людишки, собравшиеся здесь, только и ждут удачливого соглашения, нового предложения по увеличению капитала и, конечно же, ночи. Для кого-то удачной, для кого-то чуть меньше. Все зависит от набитости кошелька, количества акций, звучной фамилии и, конечно же, лоска.
И вся эта чепуха про добрые семейные отношения – чушь! Иначе почему на большие торжества и вечеринки вместо супружеских пар появляются лишь любовники? Партнеры по сексу, не боле. Сейчас даже в газете можно увидеть: «муж на сутки», «идеальная супруга для проведения выходных» и т.д.? Все происходящее – бред. Фальш. Самообман. Привычка быть с кем-то идеальным, красивым, добрым, понимающим.
Мы все такие. В наших генах измальства зарождается потребность идола. И всех людей, находящихся рядом, мы тоже пытаемся как бы слепить из различных знаний, качеств.
Каким должен быть идеальный спутник? Строгий деловой костюм от «QS by s. Oliver», часы «Frederique Constsnt», последняя модель «Nokia», в руках – яблочный сок, налитый в фужер для шампанского («смотрите, господа, я пью ваше дорогое вино, поэтому можете принимать меня за своего!»). Он должен вежливо разговаривать с какой-нибудь старушкой, изредка оглядываясь по сторонам (и кому какое дело, что эта старушка – владелица самых лучших драгоценных камней во всей Европе?). Да, возможно он и не выглядит, как мачо, зато весь его вид, весь его шарм должен говорить об обратном. И, самое главное, он пользуется «Kenzoair» от «Kenzo».
Какой должна быть идеальная женщина? Слегка растрепанная прическа, не скрывающая, а, наоборот, подчеркивающая идеальный овал лица. Минимальное количество косметики не скрывает высокие скулы, слегка припухшие губы (ощущение, будто ими только что, со всей неудержимой страстью, воспользовались). Глаза, очерченные черной тушью, большие, яркие, запоминающиеся; их блеск, очарование, таинственный полумрак рождает ощущения полета, отрыва от земли и от всей этой пагубной реальности. У нее тонкая шея, идеальный вкус к украшениям (чего только стоит подвеска от Mia and Kompany), телефон «Nokia». Она одета в нежно-голубое платье от Valentino, которое прикасается к телу, словно руки любимого мужчины. Она ходит по залу легкой походкой, словно парящая птица, а не земной человек; ее речь тиха и спокойна, осанка выдержана по моде 19 века. Зачастую, она останавливается, но только чтобы улыбнуться своей чарующей улыбкой, поддержать легкую беседу и снова уплыть в неизвестном направлении. Иногда ее взгляд скользит по залу, ищет кого-то, но не находит. И, одно из самого лучшего во всем этом, - она пользуется «L’eau par Kenzo».
Иногда ваши взгляды встречаются, словно вы давно знакомы, слишком долго близки и понимаете друг друга с малейшего взмаха ресниц. Она пьет тоже, что и ты. Делает вид, что весело, а на самом деле – скука. Вы скрываете последнее легким, ни к чему не приводящим флиртом, мимолетными взглядами, движениями ресниц. Одновременно берете новые бокалы с яблочным соком. Одновременно пригубляете их, словно вино хорошей выдержки. Но ты слишком строго одет, а у нее – достаточно откровенный вырез на спине, чтобы разлучить. Ты считаешь ее одной из тех падших женщин, которые находятся в постоянном поиске нового «богатого папочки». Она принимает тебя за женатого мужлана, посещающего данные вечера дабы закрутить новый романчик, воспользоваться новой – более удачной – постельной пассией.
Вы идеально подходите друг другу. По крайней мере, на этот вечер. Ведь на дальнейшую жизнь рассчитывать не стоит – она слишком доступна, ты – падок на женщин. Она – знойная развратница. Ты – обычный распутник. Такие люди бывают вместе только в моменты близости. Они не любят друг друга и не верят в существование любви как таковой.
Осознавая этот факт, ваши тела сами тянутся навстречу друг другу, мужская крепкая рука пожимает хрупкую женскую. У обоих идеальный маникюр. У обоих – крепкое рукопожатие. У обоих – вопрос в глазах. Вы начинаете вести светскую беседу, даже не называя своих имен (зачем, если через пару секунд они будут забыты?). Ваш разговор приобретает легкий оттенок еле-заметных воспоминаний. Словно голос уже был где-то слышен, прикосновение рук до боли известно. Но вы не знаете, кто стоит напротив. Это придает шарм. Добавляет легкий оттенок эротики, пламенной близости и…
- Всем здравствуйте. Вижу, вы уже познакомились?
- Добрый вечер, Шамиль. Как вам праздник?
- Когда вы рядом, он становится еще прекрасней, ведь так, друг? – взгляд Искандярова переместился на стоящего рядом мужчины. – Ты удивлен? Чему?
- Разве вы знакомы?
- Если я правильно понял, вы только что заговорили? Тогда позвольте мне взять все дела в свои руки. Мой дорогой друг, эта женщина – президент компании «Эскада», организатор данного вечера и просто прекрасная женщина – Анна Смолецкая. Глубокоуважаемая Анна, позвольте вам представить президента фабрики мебели «8 марта» Михаила Кравченко… Кстати, если вы забыли, то напоминаю, наша с вами первая общая встреча состоялась около семи с половиной лет тому назад…
Иногда, когда раздаются голоса, хочется сбежать. Заткнуть свои уши и ничего больше не слышать. Сделать все для того, чтобы память, словно всплеск воды, перестала преследовать. Перестала восстанавливаться по крупицам прошлого. Чтобы перед глазами перестали мелькать картины давно забытого, слишком ранимого и совершенно не нужного в данный момент. Чтобы снова не стало больно. Ведь ваша встреча – случайность, нелепая глупость, придуманная уставшим автором для зарабатывания денег. Такого не может быть. И, что самое страшное, это есть. Вернее, было. Было когда-то давно. В то время еще считались часы, минуты, секунды. Тогда вы боялись открыть глаза, дабы не осознавать, что рядом нет близкого человека. Что холодно не из-за зимней стужи, а от одиночества. Вы включали музыку, пытались объясниться, понять и потерять. Вы – каждый по отдельности – пытались раздавить друг друга ложью и стенами безразличия.
А сейчас… Это просто дурной сон, не больше. Стоит только открыть глаза, и никого не будет. Ведь весь этот вечер – фальш. Самообман. Бредовая идея. Глупость.
Но тогда почему же так тоскливо, когда глаза всматриваются друг в друга, тела еле-заметно прикасаются и расстаются? Почему нет посторонних звуков, почему только трепет губ и взмах ресниц?
Просто вы давно уже не вдвоем. Не вместе. И никогда не стояли рядом, как любимые, дорогие друг другу люди. Да, вы были близки. И не больше. Да, именно этих ощущений вам не хватало столько лет, столько неумолимых секунд. Но ведь годы меняют людей. И даже если судьба вновь сыграла с вами злую шутку – свела вместе, чтобы разлучить – вы уже не попадетесь. Зачем? Все слишком просто. Слишком правильно-серьезно. И перед вами – деловой партнер. А, значит, нет места сентиментализму, глупым воспоминаниям. Здесь правит бизнес. Здесь делают деньги.
И игра, построенная на том, будто ничего никогда не было, продолжается.
- Очень приятно снова вас видеть, Михаил. Как хорошо, что вы посетили наш скромный вечер.
- Не надо быть такой скромной. Все идет великолепно. Люди счастливы.
- Конечно, кто же не будет счастлив, когда рядом полные кошельки денег, готовых быть вложенными в любой проект?
Троица дружно засмеялась над очередной шуткой Искандярова.
- Шамиль, вы уже обсудили с президентом вопрос по поводу продолжения сотрудничества?
- Да, но дело в том, что он не уверен…
- Напротив, я всегда говорил, что нужно продолжать наше плодотворное сотрудничество.
- Вот и хорошо. А сейчас извините, Шамиль, - легкое, небрежное пожатие руки, - Михаил, - никаких прикосновений, лишь кивок головы. – Мне нужно поприветствовать только что прибывших. До свидания.
Ты наблюдаешь за ней. Она – даже не смотрит на тебя. Ведь ты тот, кого с ней нет и никогда уже не будет.
Прошлое остается в прошлом.
Вы его больше не найдете. Оно потеряно, как все забытое и ненужное.
***
***
***
***
***
Иногда хочется говорить о глупцах.
Об их несерьезных поступках, о тех ямочках на щеках, которые возникают в моменты шуток. А ведь смеются они так часто, так заразительно и неистово, что люди, попавшие в неловкую ситуацию, сами начинают улыбаться. Медленно. Постепенно. Сначала вдыхают этот аромат ускользающих тревог и проколов, а потом – выпуская воздух – басом низвергают из себя последствия немых сцен, преждевременных суеверий.
Людям нравиться шутить. Нравиться просто так ввязываться в словесные перепалки, дабы возвестить весь свет о своем существовании! Вы только представьте – несуразный мальчишка (еще во времена детских утренников), дергающий за косички свою одноклассницу… Кто бы мог подумать, что перед нами – будущий красавец, символ какой-нибудь страны или империи мод. А та девчонка, ранее замечавшая «незадачливого ухажера» лишь в моменты ударов учебником, теперь с трепетом вздыхает на его портрет, утирает слезы…
Ха, попались! Это лишь одна из тех слюнявых историй, которыми заполнены книжные полки любителей мелодрам. Конечно, и в жизни бывает такое. Но ведь в книжках – любовь. А в реальности – ничего. И та, в конец обезумевшая от нахлынувших внезапно чувств девчонка, не будет счастлива, пока не закроет прошлые – так некрасиво написанные – истории. Пока не выбросит его плакаты, подарки, фотографии… Но ведь это будет глупо, правда? Зачем? Ведь все эти вещи не виноваты в переменчивости мужской натуры. Они просто всегда находились где-то рядом, попадались под руки, и, в итоге, дарились одной из самых красивых девчонок класса.
А в жизни льют дожди.
Кино закончилось. Пленка оборвалась.
И не важно, что глаза до сих пор смотрят на пустой экран. Не имеет значения и то, что происходящее на экране, такое глупое и нелепое, заставило расплакаться. И, конечно же, очень и очень хорошо, что слезы не вытираются, по лицу не проводится рукавом, дабы никто не увидел данную человеческую слабость.
Ну, Боже мой! Люди, кто сказал, что плакать нельзя?! Хотя, да, действительно нельзя. Ведь нужно рыдать навзрыд, чтобы все вокруг слышали, видели ваши чувства. Только влюбленные скрывают и лгут, что все хорошо.
- Мелисса, что-то случилось? У тебя глаза красные…
Он бережно будет проводить по лицу, желая увидеть следы слез, но ведь любовь обязана скрывать обиды, переходя на другие позиции, отстаивая параллельные интересы. Скрывая реальные чувства.
- Нет, что ты, милый. Как дела на работе? Знаешь, до тебя пытался дозвониться финансовый директор, но мобильный был отключен. Ты был на совещании?
Как же объяснить влюбленному человеку, с такой детской непосредственностью смотрящего в твои глаза, что мобильный был выключен с того момента, как ты увидел мечту? С той секунды, как запах ее духов дошел до территории твоего обоняния? Она не поймет, она слишком хорошая, слишком доверчивая, чтобы понять.
Она просто любит.
Любит за то, что ты ее не любишь. И не можешь любить. Просто не хочешь.
Звонок в дверь, как это обычно бывает, звучал очень громко и настойчиво. А еще, одновременно с этим, запел мобильный телефон музыкой из какого-то нашумевшего сериала (кажется, его когда-то показывали на «СТС»?)… Интересно, сколько же времени, раз будильник до сих пор молчит? Интересно, а почему он – этот утренний нерводер – должен вообще возвещать о подъеме, если за окном – суббота?
Да, еще бы дверной звонок перестал пиликать, иначе первый выходной за последний месяц окажется самым страшным в истории понедельником.
Интересно, а на улице такие же пробки, как и по будням? Или люди (в коем-то веке!) решили провести это прекрасное время с семьей? Кстати, нужно не забыть позвонить маме, у нее, кажется, сегодня день рождения или годовщина со дня последней свадьбы? Необходимо принять душ и привести свои мысли в порядок. И срочно.
- Вам тоже доброго утра.
- Здравствуйте.
Бывают разные голоса: грубые, неистовые, нежные, немного с басом, а бывают легкие и пушистые, как летние облака.
- Интересно, Искандяров, кто учил вас будить женщин в… кстати, который час?
- Уже 8:32. Пора вставать. Даже птицы за окном поют. И у вас, кажется, тоже?
- Нет, это в дверь. Вы по делу?
- В субботу? Нет, конечно! Не настолько уж я и невоспитан, как может показаться с первого взгляда.
- Вы льстите себе, - и вот, ноги уже свисают с огромной кровати, осталось спустить туловище и голову, соответственно, - Так что же надоумило вас позвонить в такую рань?
- Огромное желание сказать «доброе утро» самой красивой женщине на земле. А еще, глупая детская прихоть – не хотите пообедать в каком-нибудь японском ресторанчике?
- Не люблю суши и все, что связано с Японией, - так, можно и в зеркало посмотреться, на всякий случай, мало ли что.
- Фиаско, - голос Шамиля действительно немного погрустнел, но быстро восстановился, - Тогда ужин в сердце Италии?
- Лучше полдник в кафе напротив. Там продают мягкие мучные булочки, политые шоколадом, - ой, кажется желудок начинает петь песни (или это все тот же надоедливый гость за дверью?).
Трубка все еще граничит с ухом, а руки – сами собой – пытаются открыть вечно заедающие замки.
- А знаете, может, лучше завтрак? Вы сейчас где? – руки открыли дверь, а голос в трубке постепенно сменился на гудки.
- Рядом.
Мы не выбираем лучшее из худшего. Нет, что вы! Мы просто живем рядом теми людьми, которые удобны, с которыми привычнее, надежнее и теплее. Это не значит, что мы отказываемся от счастья. Напротив. Ведь люди, находящиеся рядом, счастливы.
- Спасибо, любимый! Даже не верится, что ты не забыл про годовщину! – ну как можно грустить, если с вами человек, которого вы осчастливили?
И вы – как заправский хулиган – с улыбкой одариваете ее поцелуями, обещаете, что ваша любовь будет бесконечной… Конечно, говорить можно о многом, особенно давать клятвы о том, чего нет.
Но ведь это и есть прекрасное! И когда вас – под дулом пистолета – спросят, «почему ты нарушил свое обещание?», можно спокойно улыбнуться и сказать: «но ведь я никогда не любил». И не важно, что кому-то станет больно, тяжело, обидно и как-то не по себе в вашем присутствии.
Вы просто сказали правду.
- Шамиль, да, я уже скоро собираюсь… Тоже хочу быстрее увидеться, только заеду домой взять кое-какие вещи и сразу к тебе, - мы так часто улыбаемся, когда хорошо; так естественны, когда личная жизнь налаживается, близится к чему-то светлому и прекрасному, - Все, до встречи.
Вы кладете трубку, словно последнее «прощай». Но все равно как-то легко. В голову даже прийти не могут мысли о том, что идиллия закончится. Когда-нибудь. Нет, конечно, это и случится. Возможно.
Но не сейчас. Ведь дождь за окном слишком ласков. Слишком нежен. А на столе никогда не увядают анютины глазки…
- Ты прекрасна.
Резкий взмах головы. Удивление. Непонимание. И холод.
- Кравченко? Мне не доложили о вашем визите. Что-то случилось? – так хочется быть неприступной, деловито-серьезной и чужой; так хочется закричать в открытое окно; так хочется просто быть.
- Интересно, в какой момент мы перешли на «вы»?
- Я не понимаю, о чем вы. Присаживайтесь. Чай, кофе? – а его шаги постепенно приближаются, уже ощутим, настолько дико осязаем «Kenzoair», что хочется перепрыгнуть через разделяющий стол и еще ближе вдохнуть его запах.
- Тебя.
- Вы переходите границы. Я спрашиваю еще раз: у вас ко мне дело?
И не важно, что холод разбивает на куски. И не важно, что резкий тон голоса разрывает душу по частям. И не важно, что эти маленькие детали уже больше никогда не будут склеены.
Все слишком сложно.
Слишком поздно.
Игра не стоит свеч.
- Черт возьми, Анна! Да перестань ты так со мной разговаривать! Пойми, я не могу без тебя!
Всплеск эмоций? Гнев? Или все-таки растерянность, заставляющая сметать все на своем пути?
- Прекратите устраивать беспорядок в моем кабинете! Немедленно сядьте и давайте поговорим, как цивилизованные люди, - интересно, откуда у актеров знаменитых драм хватает выдержки более ста секунд указывать на стул, сохранять невозмутимость и, одновременно, чувствовать себя загнанными в угол?
- Хорошо.
Вы сидите напротив. Взгляды устремляются куда угодно, лишь бы не на друг друга. Вы дышите одним воздухом. Вы чувствуете присутствие собеседника.
Но молчите.
Проходят минуты. Две тысячи двести двадцать секунд. Бесконечное время. Слишком короткое, чтобы понять его значимость.
- Ты помнишь снег?
Хочется подбежать, обнять и сказать «да». Но зачем? Та ночь давно прошла. Испарилась. Растворилась в воздухе. Словно ее никогда и не было. Она уплыла, словно лебедь, в мир, где все двери закрыты, дабы не испортить то настоящее, то единственно важное, что присутствует в жизни сейчас.
- Зима давно закончилась. Четыре месяца назад. Ты разве этого не заметил?
- Мне необходимо быть с тобой. Вернись.
- Купи себе птичку. Говорят, они всегда возвращаются туда, где им было хорошо.
- О, Господи, Аня! – руки закрывают лицо, плавно поднимаются вверх, ерошат волосы, открывая глаза, - Ты специально так поступаешь, да? Нарочно втаптываешь меня в грязь, заставляя почувствовать последним подлецом? Словно я один виноват в произошедшем! Ты ведь тоже была рядом!
И ваши взгляды встречаются. Резко, молниеносно перехлестываются, словно шпаги на старинной дуэли. Вы так же бросаете друг другу перчатки, считая, что только этим можно разрешить возникшую ситуацию.
И вы, пытаясь разгадать данную головоломку, понимая, что сказали лишнее, пытаетесь подобрать какие-то слова. Бессвязные речи, исходящие из ваших уст, утопают в дерзости, злости, страсти.
Преград больше нет. Ничто не разделяет. И рука, так желавшая дать грубую пощечину, нежно прикасается к знакомому лицу. Обводит его контур, очертания глаз, бровей, носа, губ… Неужели когда-то все это уже было? Неужели вы опять попадаетесь в капкан этой кожи, этих рук, этого тела? Неужели губы, по которым вы осторожно проводите подушечкой пальца, когда-то прикасались, так нежно целовали вас?
И неужели человек, ворвавшийся в кабинет, может так неистово наслаждаться близостью тел, глаз? Да, именно глаз. Они не могут лгать. Слишком чисты. Слишком прекрасны и невинны. Ха, когда-то вы сравнили их с зеленью весенней травы. Почти угадали. Они больше похожи на ту, что выросла летом. В самую жаркую ночь, когда лил дождь, а уставшие огни напоминали о том, что есть одинокие люди. Когда только ей – этой прекрасной, никем не тронутой зелени – было известно, что вы вдвоем. Стоите рядом, нежно прикасаясь и понимая, что друг без друга холодно. Страшно. Одиноко.
И не важно, что снег на руке давно растаял и превратился в капли дождя. В те слезы, которые скрывать не хочется, - они медленно стекают по щекам мужчины и женщины, понимающих, что вместе быть просто невозможно. А порознь жизни нет. Эти слезы, эти маленькие капельки счастья не вытираются, не пытаются скрыться от посторонних глаз. Зачем? В этом нет смысла.
Тем более, что завтра утром все исчезнет.
Все встанет на свои места.
Прекратит падать растаявший снег. Окно будет закрыто. А рядом будут другие люди.
Люди, которые нас любят.
- Знаешь, друг, а я тебе благодарен.
Президент фабрики мебели «8 марта» медленно оторвал свой взгляд от прайса и перевел на собеседника:
- Мне? Интересно, что же я такого сделал, раз ты решил выразить мне свою благодарность. Наверное, ты воспользовался телефонным номером одной из тех красавиц, которую водил вчера в Итальянский ресторан?
- Почти угадал. Мы с ней действительно присутствовали в данном заведении вчера вечером. А утром завтракали восхитительными булочками, свежевыпеченными в соседнем кафе…
- Та завтракал с девушкой? Шамиль, друг мой, а у тебя, случайно, жара нет, а? Я не могу вспомнить, когда ты в последний раз проходил эту процедуру с человеком, которого где-нибудь подцепил.
- Возможно, я действительно болен, - Искандяров театрально упал на софу, кладя ноги на туалетный столик и прикладывая руку ко лбу, - Но, боже мой, Мишель, она так прекрасна! Даже в голове не укладывается, что бывают такие женщины. Вот ты можешь себе представить, что она сама гладит твою рубашку, отдает вещи не в химчистку, а стирает самостоятельно (и при этом, заметь, у нее безупречный маникюр, манеры, как у истинной леди, поведение нежного котенка периодически становящегося дикой кошкой)?..
- Да ты заболел, брат, - Кравченко продолжил разглядывать каталоги, - Еще скажи, что сходишь с ума от ее парфюма и квартиры, в которой она проживает, и, в добавлении ко всему вышеперечисленному, собираешься жениться?
- Запросто, без проблем. Тем более, что это - «L’eau par Kenzo», а квартира твоя. Бывшая.
И непредсказуемый пустяк, над которым можно было бы посмеяться в какой-нибудь забегаловке через несколько месяцев, превращается в капкан.
Музыка, вечно звучащая в кино, пропала. Оставила лишь маленький след, звучащий непонятными стихами на латинском языке. Его даже французы повторить не смогут. Что уж говорить про человека, у которого остановилось сердце? Замерло на несколько секунд, ровно на 52. Ни больше, ни меньше. А потом забилось так, словно его обладатель – участник главных олимпийских забегов.
Оказывается, в группу риска может попасть каждый. И вы – вставая из-за стола – направляетесь к бару, наливая себе добрую порцию чего-то дико крепкого, горького на вкус. И, опустошив бокал, готовите следующий, соединяя жидкости разных марок в одну.
Все слишком серьезно, слишком правильно, чтобы быть правдой.
Перед глазами проплывают картины прошлого. Недавнего и давно забытого прошлого. Вы вспоминаете ту близость, спрятать память о которой оказалось просто невозможно. Вспоминаете прикосновение тела, ласку нежных рук и губы, слегка припухшие от поцелуев. Вспоминаете глаза, смотрящие на вас так доверчиво, так искренне и так…
А сейчас – в этот злосчастный понедельник – вы понимаете, что потеряли все. Выбор невозможен. Варианты не приемлются. Приговоры не обсуждаются. И то, что было когда-то ночью, этим утром уже не имеет значения. И повлияет на ваше будущее только легкой, слегка затронутой болью, памятью. Скупыми мыслями о «случайно встреченном человеке». Редкими слезами о возможном счастье.
И тот факт, что вы не вдвоем – не тайна. Страницы данной истории уже были кем-то когда-то прочитаны. Их даже пытались переписать, но буквы сами восстановились в одну-единственную фразу: «Без тебя».
И вы боитесь открыть глаза, осознать, что все происходящее – не сон, не глупый розыгрыш, а реальность. Та беспощадная реальность, губящая людей и направляющая их на совершение безумных поступков.
Но ведь сейчас это не важно, правда? Вас нет в судьбе других людей. Вы – никто. Жалкое подобие улыбки, веселого смеха и не скрываемого удивления.
Это история не вашей жизни.
Не вашей любви.
Эта история близости, смертный приговор которой был подписан вами.
***
***
***
***
***
***
Без тебя. повесть о близости
© Copyright: Анна Власова, 2006
Свидетельство о публикации №106100200422
Свидетельство о публикации №106100200422
Рецензии
Замечательная у Вас проза, как и Вы Сами, Анна, Прекрасны!!!! Скажу чеснтно, что прочитал не всё, но обещаю вернуться и дочитать(просто не хватает времени на чтение прозы даже такой Красивой)......Очень многое понравилось у Вас в высказываниях и начну с последней, как и ей закончу, так как продолжение прочтения следует.... Удачи Вам в ЛЮБВИ! С теплом и нежностью целую Ваши руки в губы....Вот так! Пока-пока... =0)
Константин Малек 25.10.2006 09:36 • Заявить о нарушении
Константин Малек 25.10.2006 09:36 • Заявить о нарушении