Ода общественному транспорту

1. Сезон дождей.

В городе опять наступил сезон дождей. Вечно спешащие люди стали спешить ещё больше, сталки-ваясь зонтами, ломая и теряя их на ветру. Угрюмые, недовольные лица старательно прячутся в шарфы, во-ротники, капюшоны, закрываются чудом уцелевшими зонтами. Измученные трудовым днём, вечной не-хваткой жизненных благ, изжогой, насморком, и чёрт знает, чем ещё люди проходят мимо, не замечая друг друга… не замечая потрясающей красоты окружающей урбании (без шуток).
Сезон дождей. Вечер. Темно. Дождь. Невидно ничего абсолютно. Мир кончается за пределами соб-ственного зонта. Общественный транспорт и так посещает свои остановки очень неохотно, ну а ради такой замечательной погоды попросту решил отсидеться в тепле родных парков.
Таким образом, на узком тротуаре в окрестностях столба с оранжевыми табличками собралась тол-па. Люди стоят и скучают, потихоньку простужаясь. Сгусток отуплённого усталого отчаяния с лёгкой примесью злобы и раздражения повис в воздухе. Раздражение накатывает волнами: яркие рекламные вывески (они просто дразнятся эти яркие, шикарные вывески среди холода, сырости и … ну чего они такие яркие и беззаботные?!); проезжающие мимо машины (такие тёплые, удобные… а тут так противно, мокро); люди (зачем их так много, зачем они такие шумные, ну зачем же их так много?). И так далее: дождь, зонты, лето кончилось… Лето кончилось, безвременно скончалось, как грустно… как обидно… так себя жалко… ох!
Толпа гудит, шепчет, шушукается, сморкается, вздыхает. Заветный автобус или троллейбус (кому что нравится) всё не едет и не едет. Потихоньку начинаешь забывать, зачем здесь стоишь, чего ждешь, за-чем рассматриваешь стоящих рядом людей. Людей становится всё больше и больше, а дождь становится всё мокрее и мокрее. Гадко.
Боже! Неужели тут ещё кто-то может смеяться? Позади, стоит группа подростково-юношеского возраста. Им весело. А мне нет. Я слишком давно тут стою и жду чего-то. Слишком давно и безуспешно. Подростково-юношеская группа меня раздражает.
Слева от меня стоит старушка с  чертами лица. Она стоит тут ещё дольше, чем я. Думает, наверное: «эх, молодёжжжь!...», или: «чего они такие шумные, вот в моё время…», или ей все равно она нервничает у неё дети-внуки со школы-с работы пришли и сидят голодные. Она, как на грех, тесто поставила, а сама торчит тут. Тьфу! Причём тут старушка? Может она давно уже ничего не думает, по причине старческого маразма. Холодно.
Безучастные, равнодушные взгляды скользят по людям, по машинам, по крысе, пробегающей вдоль забора и прячущейся под козырьком остановки. Мужчины, женщины, дети скользят друг по другу равнодушными взглядами. Не до взглядов…автобус пришёл! Не мой, конечно.

10 – 11. 03.


2. Чудный вечер чудного дня.
(К тапочкам и TV!)

На остановке собралась толпа. Несколько человек попытались перебежать на другую сторону ули-цы, но все были раздавлены огромным чудовищем – КАМАЗом, под азартные выкрики остальных людей. А как же они обрадовались, когда группка не понятно на что надеющихся идиотов попробовала перебрать-ся к нам с той стороны! Жужжащие, рычащие механические звери не пропустили никого. Тела разметало в разные стороны, свежая кровь залила неуспевающий высыхать асфальт. Чудный вечер чудного дня!
Всё ближе и ближе подбирался рычащий автобус. Под его колёсами хрустели кости неосторожных людей, так и не добравшихся домой. Всё новые и новые жертвы, не удержавшиеся на тротуаре и вытолкну-тые толпой на проезжую часть, исчезали там. Кровь и мозги забрызгали всё и всех вокруг. Наконец зверюга остановилась, двери открылись и море народа выплеснулось наружу. Удивительно, но в этот раз драки ме-жду входящими и выходящими почти не было. Обе стороны отделались всего лишь несколькими десятка-ми выбитых зубов, несколькими сломанными рёбрами и другими лёгкими телесными повреждениями. При посадке, правда, несколько человек всё-таки были убиты, но это мелочи, по сравнению с тем сколько еже-дневно гибнет в “горячих точках”, даже не стоит упоминать об этом. Ещё несколько страдальцев сконча-ются в дороге, так и не доехав до заветных тапочек и телевизора. Ерунда, конечно, в мировом масштабе.
Хруст! Хруст! Бум! Ах! Это отъезжает автобус. По пути он, конечно, к чертям раздавил не успев-ших ретироваться недотёп. Сами виноваты.
Ха-ха! Опять кто-то пытается перебежать дорогу, но водила – снайпер, от него никто не уйдет. Чу-десный вечер!
Чудесный вечер, потому что я еду в этом автобусе и я доеду до дома. Сегодня доеду.
Вперёд! К тапочкам и TV!
05.2001.