Пропадаю

Пропадаю на неделю!
Щёлкнул за спиной замок.
Сырой осени капелью
Испаряюсь как дымок,
Улетучиваюсь дымкой
Прочь от стервы суеты,
Снов заветной старой крынкой
Зачерпнуть глоток мечты.

Добираюсь, окунаюсь
В перекрёсток трёх дождей,
На коленях долго каюсь
Младшему из трёх вождей:
«Ты прости меня, братишка,
Долго выбраться не мог…»
Ситник* окропил ружьишко,
Процедил: «Гуляй, сынок!»

На него не обижаюсь –
Как ни глянь, а он родня.
В стожок сена зарываюсь –
По заре на фронт огня!
Асы кряковых флотилий
Словно чувствуют беду…
Завтра не видать идиллий –
Объявляю им "войну"!

…Собираю снаряженье,
Глажу «освящённый» ствол,
Начинается сражение –
Я на уток очень «зол»!
Так, посмотрим кто ловчее –
Доедаю бутерброд,
«Гуси» россыпью по шее –
Ну, держись утиный род!

…Выбираю пожирнее –
Это ихний генерал!
Целюсь выше, чуть левее…
…Сзади двух «тузов» прос…пал…
…Вертится мой глаз юлою…
Выстрел…выстрел…вновь дуплет –
Спаниелью тихо вою…
Перья есть, а уток нет!

Отстрелялся я насмарку,
Опустел мой патронташ.
Кряквы выдали запарку,
Не прибавил вес ягдташ,
Самый наглый из крылатых
На таран безумно прёт -
Мессершмит мастей пернатых
Сыплет на прицел помёт.

Матерюсь и вскидка резче!
«Еврей**» делает пике –
Щас прицелюсь я пометче,
Ведь учил отец стрельбе!
Бью чуть-чуть с опереженьем –
Выстрел! Селезень подбит!
Штопор треплет оперенье
В смертный кряковый кульбит!

Красота неимоверна!
Вот он где, души аккорд!
Проверяю гильзы, верно –
Марка фабрики «Рекорд»…
Торопясь из дому смыться,
Перепутал впопыхах –
Остаётся лишь "напиться"…
Не везёт! Увы и ах!

…Наливаю водки чарку,
Поминаю «хитреца»,
Подсыпая в чай заварку –
Вспоминаю и отца.
Был он редким человеком,
Страсть к охоте им вела,
Но недавно, этим веком,
Смерть его пережила…

Без него я пропадаю,
Без его плеча пропал!
Со слезами вспоминаю
Как два года он страдал…
Без его простого слова
В моём сердце жуткий мрак…
Наливаю водки снова…
БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, клятый рак!...

Глухо звякнула подкладка,
Словно над полёвкой лунь –
В телогрейке ветхой латка,
В ней, на чёрный день, «латунь».
От отца осталась куртка
С столь заветным тайничком…
С того света, его шутка...
Или в память, о былом…

Эти «древних» два патрона
Он при мне и заряжал,
Не нашёл тогда картона –
В пыж «десятки»*** закатал.
Пред азартом скорой зорьки
Деньги не имели власть –
Настреляться бы до боли,
Наохотиться бы всласть…

…Пропадаю на «охоте» –
Третий день без сигарет.
Лёгкие по новой квоте
Требуют большой кисет.
Третьи сутки дождик мочит –
В душу капает бальзам,
Уткам дальний путь пророчит,
Дробью бьёт по головам.

Пропадаю день четвёртый…
Как там милая моя?
Я калач конечно тёртый,
Но без женщин мне нельзя.
Ливень бьёт по темю браво,
Мокрые насквозь штаны,
Улыбается лукаво
Старый «пыж» моей страны…

Пропадаю я на пойме,
Пятый день идут дожди.
Дни патронами в обойме
Все раскисли – стрельб не жди.
Солнце заперло оконце
Непроглядной створкой мглы.
"Греет" Ленин на червонце
Лысым профилем "лисы"…

Собираюсь в путь обратный -
Нагостился у друзей!
Листья, танец мне приватный
Дарят, в память этих дней.
И туман волшебным джином
Умоляет, морося:
«Возвращайся с первым клином!
Всё что хочешь для тебя!»

Мне для счастья нужно мало:
Чтоб простор, куда ни глядь,
Чтобы камнем утка пала
С неба в водяную гладь,
Чтобы не было подранков
После выстрелов моих,
Чтобы ветер спозаранку
Нашептал добротный стих!

Чтоб до старости, в истоме,
Вводил "девок" в сладкий грех,
Чтоб на склоне жизни в доме
Раздавался детский смех,
Чтобы водка была в стопке
В день промозглый и смурной,
Чтобы сын по моей тропке
Шёл с поднятой головой!

…По измученной примете
Сердце нежностью кипит,
Прибываю на рассвете –
Сын комочком мирно спит,
В даль окна глядит подруга,
Слёзы горькие всё льёт,
Ждёт добытчика-супруга:
«Он придёт! Не пропадёт!»…

09.2006
*Ситник, бус, морось – очень мелкий дождь, ситный дождь.
**Еврей – так в некоторых сибирских селах называют селезня кряквы, отчасти за его особую хитрость в семействе утиных, отчасти за «кудрявость» хвостового оперения, хотя, связь: кудрявый хвост и еврей, улавливается слабо. Также его называют просто, кудрявым.
***Десятки - конечно же после выхода из оборота советских купюр.