Комедиант

           1

Заиграл заключительный гимн,
Вот венец для его монолога,
Зал притих, ожиданьем одним,
Он ему стал на время родным
В гордом пафосе эпилога.

Его бас, будто бабушкин плед,
Голос, ритмика - верх совершенства,
Пряной аурой зиждется свет,
Круглый Ангел вручает билет
Для рыдания и для блаженства.

Вьётся тонкая прядь – параллель,
Сквозь гламурность размытой фигуры.
Утончённо скрывающе цель,
В пасть пастельно ведёт акварель,
В черно-белую клавиатуру.

И души освежающий раж,
Возвышая пределы натуры,
Напряженно, а с ним и вольтаж,
Продвигая гротескно типаж,
Нитью фабулы, призмой фактуры.

Снизошёл музыкальный аккорд,
Нарезают ломтями на блюдо,
Поедают словесный эскорт,
Будто празднично - свадебный торт,
Искушенно - голодные люди.

Он шептал себе - комедиант
Ты себя раздираешь на части!
Ты и гений, и шут, и вагант,
Утопая в цинизм и талант,
Даришь всем мимолётное счастье.

Шевеленье партерной плиты
Прорастает великое семя,
Фейерверком взлетают цветы,
Он – Герой, он достиг высоты,
Прогибаясь и плача на сцене.

Прокопченный, кипящий котел,
Зал густел желтой жаркою пеной,
Плавной лавою к сцене пошел,
Чтобы сделать последний укол,
Гладиатору - смерть на арене. 

Странный зритель, кровь жаждущий зверь,
Пищи требует снова и снова,
А театр – это джунгли и смерть,
И артист, избегая потерь,
Кормит песнями сердца живого.

Столь порочно - счастлива судьба,
Вечный путь и шута, и фигляра,
Путь гиганта, мессии, раба,
Паровозная мчится труба,
Белый след уходящего пара.

Снова «Бис»! Он снимает парик
И поводит седой головою,
Поклонился и вроде поник,
Зал восторжен, срывается в крик,
Перед сценой, сбиваясь толпою.

И мудры и бездонны глаза,
Столь заученны желтые руки,
Они снова вздымаются - «ЗА»
И ласкают накормленный зал,
Под нетрезво - утробные звуки.

             2

Вот и ночь в полукружье густом,
Где немало грядёт и двоится,
Присмирел его маленький дом,
Он лежит, вспоминая о том,
Что жалеет и ждёт, и боится.

Нависает седой потолок,
Прорисованный лунью и сажёй,
Он усвоил последний урок
И его многозначный итог
Не причёсан, да и не приглажен.

День прошёл для актёра в пути,
Спит Герой под бальзам, и под ладан,
Странный образ слоновой кости
Будто что-то желает спасти,
Над окном изваянием ладным.

Этот образ встал больно на грудь,
Чьи-то фишки невидимо ставя,
Наводя и тревогу, и жуть
Говоря окаянную муть,
Гогоча - театрально лукавя.

Открывая волшебной рукой
Дали горние, пращуров племя,
Рать фигур уходящих рекой,
Отдаленный венчальный покой
Трансформации к перемене.

Он, витая сквозь облако снов,
Воздавал и каменья, и злато,
Не спеша, останавливал кровь,
Вечно молод и вечно готов
Начинать, возвращаясь обратно.

Свою роль завершает фантом,
Превращаясь в фигуру гиганта,
Сообщает Герою о том, -
Жизнь тебе возвращается сном,
Сном довольного комедианта.

Сном Героя, что сердцем раскрыл,
Неуёмною жаждою слуха,
Высь, чтоб снова в ней кто-то парил,
Светотень исчезающих крыл,
Волшебство музыкального звука.

Спит – актёр! Спит завитый парик,
Чтоб назавтра величием Тантры,
Слать огонь - этот сладостный миг,
Этот блеск, этот солнечный блик,
Перед светлою музой таланта.


24 - 250906 Сшонэ

Сначала была написана  "Баллада о Питере"
 http://www.stihi.ru/2006/09/17-570:

Не больно жжёт холодный ветер, море
Недалеко и камни рукотворны,
Бегущей линией затейливо – проворной,
Мне сообщают о моём позоре.

Так стыдно мне, я сам ли это строил,
Копал ли золото скульптурам Петергофа,
Я ли распят и здесь моя Голгофа,
И мой ковчег, а с ним и подвиг Ноя?

Я ною, плачу, здесь моё крещендо
Здесь штабель линий, холод циркуляров,
Голодный дух, не он ли плод кошмаров,
Слащавой циркульности домена перпенд"о"
"О"куляра, маяк кроваво - сдобный.
Я болен был величием России,
Зачем хочу, чтобы меня спросили
По - канцелярски, чуя страх утробный?

Я бы ответил, что Москва за нами,
Я бы ответил, что народ России
Не только в Питере, а в Питере красиво
И черными, и белыми ночами.

Столь краток век! И мрамор склепа белый
Потомкам сохранит названье тела,
Оно в могуществе, столь искренне хотело
Величия России и … сумело!

Спасибо, Петр, твой памятник и ныне
Великой поступью явился судьбам многим,
Трагедия и фарс! Тандемом строгим
Переменили многие святыни.

Спасибо, Петр, не здесь моя столица,
Венеция нужна венецианцам,
А Петербург так нужен иностранцам,
Мне остается только поклониться…

Куртинам крепости – они не меч дамоклов,
Они годны влюблённым поцелуям,
Картинам - сквозь оптические стекла,
Карнизам стен - за них не упаду я.

Столь канцелярна жизнь! И смысл парада
Размыло время, нищета народа,
Он сотворил до нас величье свода
Исакия – нелепая награда.

Пустая жизнь, никчемность жизни бурной,
Колготочно - продажная аллея,
Я помещаю своя память в урну,
Для этого не надо мавзолея!

Для этого не надо мавзолея,
Туда не может сердце поместиться,
Пришла пора и нам судьба проститься,
Прощаю я тебя, судить не смею.

Не смею Питер, град венецианский,
Далёкий мне, не здесь и сердце ныне.
Трудам Петра, второй Екатерине
Честь воздадут поэты – иностранцы.

Я сам поэт, хвала да убоится
Величия, при горе, горше перца,
Кровь ржавых крыш раскрашивает сердце
Которое не перестало биться.

Так смехотворен этот пафос важный,
Из «колыбели» - голос прежних стачек,
Ты до сих пор не можешь жить иначе,
Здесь моден фарс, а с ним и змей бумажный.

Нет грусти по царю, по Эрмитажу
Картинкой глянцевеет град Петровский,
Пусть здравствует директор Пиотровский,
А значит быть вину и эпатажу.

Не для меня твоё веселье, город,
Хотя милы театры и поэты,
Бессменный Розенбаум и куплеты
Премилых бардов, плачущих Садовой.

Хандра и боль, Пьеро, столь безучастно,
Склонил лицо, заныл, прижав гитару,
Мальвину и они запели парой,
Талантливо, без вызова – несчастно.

Просторный купол финского объёма,
Сигнальных пушек отгремели громы
И «Незнакомка» людям столь знакома,
Что Фаберже и суть закона Ома.

Но так слышно мне эхо Черной речки,
Близ «Англетера», где иглою встало,
Двенадцать Кать идут сквозь синь канала
Ночь продолжается: фонарь, канал, аптечка.

День продолжается, старушка - ленинградка
Мне помогает в карте разобраться
Да, в этом городе остались ленинградцы
И шепот боли слышен кровью сладкой.

Мне шепот боли слышен из колодца
Домов, что так податливы к измене,
Меняйся город – свежий акт на сцене,
Комедиантам город отдаётся!

16-170906 Сшонэ