Пробираться по тёмному, узкому тоннелю...

Пробираться по тёмному, узкому тоннелю было страшно, но интерес, вызванный светом в его конце, был сильнее этого страха. И она поползла вперёд – то, ударяясь о какие-то выступы, то, утопая в мягких стенках тоннеля. И когда, наконец, цель была достигнута, её что-то подхватило и стало мотать из стороны в сторону. В лицо хлынул поток яркого света, в уши ударил многотысячный хор и она, захлебнувшись воздушной массой, закричала. Звук собственного голоса показался ей незнакомым и, замолчав на мгновение, она снова попробовала его на тембр. Окружающее её пространство было новым и пугающим, поэтому кричать было не стыдно. Но крик мешал сосредоточиться, чтобы понять, что всё-таки происходит. Она замолчала и стала осматриваться. Вокруг царила какая-то тревога. Хаотично двигались предметы, совершая манёвры от плавных до резких. Звуки, в которых чувствовались то боль, то ласка, то угроза, терзали слух. Смесь запахов кружила голову. Она была уже готова закричать снова, но вдруг какая-то сила, излучающая нежность, подхватила её и прижала к чему-то тёплому и мягкому. И, вдохнув знакомый запах, она успокоилась.
- Ну, вот и всё мама, у вас девочка.
- А можно? Спасибо, спасибо.

Мягкий свет наполнял комнату. На кровати лежала женщина преклонных лет. Её кожа, испещрённая морщинами, казалась фосфорической, при таком освещёнии. Люди, стоящие вокруг кровати улыбались, но глаза их выражали печаль.
- Спасибо, что вы все, наконец, собрались. Мне недолго осталось, я чувствую.
- Ну что ты, мама, не надо так говорить.
- Я рада, что вы все приехали. Сашенька, а Светочке скоро ли рожать?
- Ни сегодня завтра, бабуль.
- Дай Бог, дай Бог. Жаль только, с ней не попрощаюсь. Берегите друг друга, не ссорьтесь по пустякам. Ну, всё, родные мои, идите, я устала.
- Мама, может тебе что-нибудь принести?
- Иди, солнышко. Идите. Я отдохнуть хочу.
Толпа хлынула из комнаты, а женщина закрыла глаза и увидела тоннель. Пробираться по тёмному, узкому тоннелю было страшно…