экстаз

Мой символизм…


Мой символизм не очень-то понятен
И внятен он бывает не всегда.
В нём множество холодных, белых пятен,
В нём скользкий лёд, в нём мутная вода…

В нём прячутся вопросы без ответов,
В нём сотни истин бьются в сети слов,
Холодный пот сошедших в ад поэтов
И перхоть с их отрубленных голов…

Но мне с ним жить, его из чашки чайной,
Не подсластив, прихлёбывать всю ночь…
Скрывать его, как след болезни тайной
И, - даст-то Бог, - однажды превозмочь…


* * * * *

Маресьев

Маресьев, бля… Некстати обезножев
Ползу сквозь снег вселенских перемен,
И думаю порою – Святый Боже! –
Маресьев, шут Пьеро и Гуинплен
В одном флаконе, на одной кровати,
В одном стакане и в одной судьбе…
И тлею на последнем киловатте,
Судьбе и Року рожу скорчив – «бе-е-е-е-е-е!»
Ползу, шутю, отстреливаясь словно,
Хотя итог и знаю наперёд…


Лишь сыплется горошинами слово
Через судьбою порванный мне рот…

* * * * *

Осиновый кол

Обойдя все ухабы, объехав все ямы и кочки,
На последнем дыханье сумев заползти в эпилог,
Я на чистом листе порасставлю все строчки и точки –
Только дат не поставлю, как вечности странный залог…

Ничего не случится, когда ослабевшие руки
Вдруг уронят перо, и чернильницы высохнет дно…
Жизнь меня обрекла на усталость, тоску и разлуки –
Смерть подарит свободу, признание, но…

Но мне всё-таки грустно, мне всё-таки жаль расставаться
С тёплым ветром июльским и чистым осенним дождём,
И мне кажется, стоит признать и признаться –
Мы не ждём избавленья, и даже свободы – не ждём…


Кто-то Глюка сыграет на флейте, а кто-то на скрипке – Вивальди,
Ну а кто-то загонит мне в сердце осиновый кол…
И я вспомню того, кто, рисуя цветы на асфальте,
Ничего не искал, но, как будто бы, что-то нашёл…

* * * * *

Синим воском…


Мы с тобой говорим о прошлом,
Потому что холодный вечер
Запер нас в твоём тёплом доме
Синим воском в замок накапав…

Ничего не осталось между…
В самом, самом хорошем смысле!
Только ветер, небритый путник,
Тихо трётся щекой о крышу…

Я любил тебя… Странно, правда,
Что теперь, вспомнив смех твой колкий,
Мне не больно сказать об этом
Уколов тебя
 изумленьем…

Изумленьем… Вино в бокале
Разгорелось вином бенгальским…
Вдруг увидел – твои ресницы
Аплодируют мне невольно…

И глаза заблестели влажно,
И улыбка на миг погасла…
Ну зачем ты тогда смеялась?
Я любил тебя… Было больно…

* * * * *

Сердце

Сердце, оно - eй-eй! -
- когда уже запер клеть,
когда уже тигр в ней -
- тогда начинает болеть.

Тогда начинает биться
кричать и метаться в груди,
когда уже все случится,
когда уже все - позади...

* * * * *

Золото слёз

Золото слёз отзвенит в тишине,
Мир, умирая, поплачет по мне,
И сложат поэты, скупые на лесть,
Скорбную оду в мою… Не прочесть
Мне эту оду… Ну что же… Ну что же…
Мир, мы ведь были с тобою похожи!
Ты был нелеп, суетлив, суматошен…
Я? Да всё то же! Плюс – неосторожен,
Неосмотрителен, неотморожен,
И так же, как ты – усложнён, но не сложен.

Мне – приговор, и тебе – приговор…
Время бежит, как удачливый вор,
В мешке унося и года, и надежды,
И первой любви золотые одежды…
А мир подчиняется времени бегу
И катит, и катит пустую телегу
Вдаль, по ухабам осад и сражений,
Мелких побед и больших поражений…

* * * * *



Скрывался, оставаясь на виду,
Скользил по маслом политому льду,
Бил головой о стену тишины
И мира ждал, не начавши войны…

Пытался встать – хотя бы на колени…
Пытался стать не худшим из творений
Непонятого смертными Творца
И, раз шагнув, добраться до конца…

* * * * * *

Дважды два…

Два сердца, две разлуки, две печали,
Два номера, две трубки телефонных,
Два взгляда, два букета на причале
И маятник часов… не заведённых…

Два человека, две судьбы, две встречи,
Два дня, как вздохи – первый и прощальный.
Две горечи, и две горы на плечи,
И омут суматохи привокзальной…

Два рая, и два яблока познанья,
Две тишины, и два рукопожатья.
Две встречи, два заслуженных изгнанья…
Благословенья… Слёзы и проклятья…

Две тени, две заботы и две думки,
Два берега у бесконечной Леты…
Две сигареты… Может быть – две рюмки…
Два пораженья… Или – две победы?

Два сна - два бесконечных коридора –
Две двери, два замка и два порога…
Две фотографии – два яблока раздора.
Две пары ног… Две клятвы, два зарока…

Две горсти мелочи в тобой забытой сумке,
Два вырванных листа из двух блокнотов…
И вновь – две сигареты и две рюмки…
И две вороны… Словно ждут чего-то…


* * * * *

Троянские кони
 
Ты веришь, что всё обойдётся?
Ты думаешь, всё возвратится?
Но, Бог мой, к чему возвращаться,
Когда уже занята паперть?

Когда уже высохли слёзы
И птицы за море умчались,
Воспев филигранным верлибром
Удел без надежды влюблённых…

Осталось, уста запечатав,
Себя понадёжней стреножить
И занять хоть чем-нибудь руки,
Желательно – хрупким и ценным…

Я всё понимаю, но всё же…
Поверь, мне мучительно слышать,
Как скачут троянские кони
Моих затаенных желаний…


Печаль благородней, чем скука…
Печать филигранней, чем клякса…
Но жизнь – очень странная штука
Где кляксы прекрасней печатей…

* * * * *

Байстрюки

Я напишу ещё один стишок,
Я сделаю ещё одно признанье,
Затем засуну голову в мешок
Молчанья…
Но разбредутся по большой планете
Непризнанного гения стихи –
Глухой моей тоски слепые дети,
Немой моей печали байстрюки…

* * * * *

«Не судьба…»

На мой последний хрип,
На мой последний стон,
На мой последний всхлип –
Камон! Камон! Камон!

Был короток мой век,
И взлёт был невысок…
Не удался разбег
Носок –
- в песок…

Истрачен весь запал
И порох отсырел…
Я не на то запал
И не туда смотрел…

Не тем кричал: - «Держись!»,
И руки жал – не те…
И провисел всю жизнь
Не на своём кресте…

Не подлость, не навет,
Не злая ворожба…
Не чей-то злой совет,
А просто – не судьба…

Есть судьба такая – «не судьба»……………………………..

* * * * *

Тихо на погосте…

Тихо на погосте…
Время греет кости
На унылых плитах
Вечных адресов

Да скрепят устало
Старые ворота –
Клацает железно
Сломанный засов…

В мареве июльском
Голубь стонет где-то,
Памятники строем,
Словно на парад…

А в траве примятой
Остывает ветер
Налету пронзённый
Пиками оград…

* * * * *

Ночь


Ночь…
То есть не то, чтобы ночь,
а просто - космический мрак.
Звезды уносятся прочь.
В даль. В бесконечность. Как
искрящая мошкара
в вихрях кильватерных струй.
Кто-то сказал вчера -
- "Веруй, но не воруй
веры у дурака.
А запашок носка
лучше, чем розы дым,
если - твоя нога,
а роза - пахнет другим".

А роза, и вправду - не мне
пахнет, сводя с ума.
Но сводит, что странно - меня...
Плакать, судьбу кляня,
Глупо – полна сума
Пряников и камней…

Может быть, ей помочь
И сделать пошире шаг?
Но…
Длится и длится ночь...
То есть не ночь, а - так,

просто - кармический шок,
вязкий, полуночный бред,
да черных небес мешок
наголову надет...

* * * * *

Не пишется…


Не пишется, не дышится... Не рвется
тугая темнота ночных небес.
На дне бездонно-черного колодца
все сразу обрело и суть, и вес.

И от него - не спрятаться, не скрыться
в ночной, аспидно-черной синеве,
и молотком о звездный свод не биться
обманутой лгунишке - голове...

* * * * *

День метельный,
бред постельный,
синих вспышек маета.
Крест нательный,
стон свирельный,
да сухой удар хлыста.

По спине - до самых почек!
По мозгам - до глубины!
До невысказанных строчек...
До непризнанной вины...

* * * * *

Змей


Я змей, застрявший меж камней -
- сдавило каменное ложе!
…моя надорванная кожа
слезает лоскутами дней…



Большинство из этих стихотворений уже опубликовано на моёй странице, это просто подборка, объединённая общим настроением. Конечно, можно было сделать страницу "Виктор Кузовков - Избранное", но мне лень, да и неудобно, как-то... :)

Всем удачи!