Поток моего сознания...

Поток моего сознания
похож то на лавину,
то на еле видный весенний краткий ручеёк.
В каком-то смысле вся жизнь есть поток сознания,
хотя её можно также назвать потоком боли или любви,
потоком поглощения и переваривания всего –
от пищи до смерти, увиденной на дороге.
Поток любого сознания устремлен к богу –
как бы ни назывался фантазёрами этот бог.
Но я пребываю в сладком плену иллюзии,
что поток моего сознания неудержимо
стремится к тебе и находит твоё «я» -
так лиана находит опору,
так семга идет на нерест, обдирая в кровь бока о каменистое ложе.

Поэт сказал, мол, для себя неважно и то, что бронзовый, –
а я и не бронзовая вовсе.
Я беззащитна перед тобою и этим воздушным океаном,
плотно облегающим меня, входящим в меня, дающим мне жизнь, -
дадим ему имя, хотя мы не боги.
В этом океане есть Море Бесстрашного Поцелуя -
мы плавали по нему на плоту и целовались, помнишь,
хотя вокруг крутились какие-то утлые судёнышки
и на нас пялили глаза менее удачливые рыбаки,
так и оставшиеся без рыбы – без любви.
И Христос ведь был рыбаком, кстати.
Где-то в океане вечности
он до сих пор ловит рыбу и не боится поцелуя –
зачем прятать любовь? смысл? разве солнце спрячешь?
Прожжёт карман. Будет дырявый, как у Верлена.

В Море Березового Сока спившийся романтик пел нам про то,
что не сберег любовь к синеглазой певунье,
а ведь знал же, дурак, счастье –
да разве такое можно предать?!
О идиоты мы, вечные и безнадёжные,
как ноябрьский ливень.
Спившийся безумец сиплым голосом старался перекричать штормовой ветер –
и ему это удавалось.
Потом наш плот унесло, а его шлюпку прибило к пиратскому бригу,
и он с радостью отправился на более крепкую палубу – пить ром
(ха-ха, это была всего лишь пьяная уличная компания! Но не для нас).

Море Пора Уходить я помню плохо –
меня лихорадило от невозможности расстаться
со всем моим потоком сознания и океаном бессознательного,
хлынувшего в тебя.
Каждую минисекунду – или как там она называется,
эта самая малая часть времени, из которых состоит «невместе», -
я ощущала как атом растерянности и недоумения -
из них состояло моё «я».

А ночью мне снилось – мы плывем Морем Серых Улиц и Площадей,
и ты точно знаешь, где та земля, которая приютит нашу любовь.
Там - пушистый шарик одуванчика, хрупкостью напоминающий третью планету,
там - влетевший в форточку аромат жасмина:
то ли расцвел где-то далеко отсюда, от этих северных широт,
то ли у соседки духи такие, и она вышла на балкон,
то ли аромат кожи задержался мизинцем за занавеску,
когда утром мы подошли к окну,
чтобы посмотреть, есть ли там еще город,
соединивший наши жизни.
Ведь мы только что были в небе, и нам пора туда возвращаться снова.

Но сначала надо переименовать Море Серых Улиц и Площадей.
Хотя бы в Море Надежды.
Тебе нравится?